Сонм Осколков. Том 1
Шрифт:
— Ты кого-то помнишь?
София лишь качает головой, жалуясь на боль и помутнение. Она действительно слабо помнит, что произошло. Только голос какой-то девочки. Кажется, ее звали то ли Хишь, то ли Триш…
Кондрад лишь кивает на ее слова. София впервые видит такое его лицо. Это не раздражение, как он показывал. Не серьезность и не насмешка. Это даже не шок. Что же это?
Гнев. София понимает это, только когда снова открывает глаза. Сколько времени прошло? Она только моргунла… За окном уже светло.
— О, ты проснулась. Эми сказала что ты очнёшься в течении
Знакомый голос снова привлек ее внимание. Дин сидел возле ее кровати и неловко улыбался.
— Мне сказали проверить, как ты тут. Эми говорит, что немного оклемаешься и можно будет выписывать, но никаких патрулей и столкновений на ближайший месяц точно. Она сказала, что ты на удивление хорошо восстанавливаешься.
— Какого тебе надо, Стэнсфилд?
Ее голос был каким-то пустым, лишенным огня. Гнев тут же появился в ее разуме, но почти сразу затух задавленный волей. Сейчас гневом ничему не поможешь, скорее только навредишь.
— Мне сказали глянуть как ты и спросить, что случилось. Но Вики уже все рассказала. Да и я хотел заглянуть, сам узнать как ты. Старшие придут, когда тебе станет лучше.
— Узнал. Уебывай.
София не хотела, чтобы ее видели такой. Такой слабой, такой беспомощной. Особенно кто-то из Стражей, которых она сама считала слабаками.
За дверями послышались тяжёлые шаги. Сознание слабо помутилось, пропадая, а после вновь появляясь слыша редкие звуки.
— Сьебись, Дин. — голос Кондрада был рычащим.
— Ей нужен покой, Кондр. Успокойся
— Для того кто чувствует эмоции, ты какой-то слишком тупой в их понимании.
Слабая улыбка тронуло губы Хесс, однако тут же она за это поплатилась. Голова закружились, а внутренности скрутило узлом. Уже стоящий возле кровати тазик наполнился рвотой и желчью.
— Дин, зови Панацею и врача. Пусть проверят после сна.
Стенсфилд подчинился. В глазах все ещё мутило, но Хесс могла увидеть ботинки. Точнее берцы. Такие знакомые, немного потрёпанные зелёные берцы, в которых часто видела Кондрада в школе. Только сейчас они…
Ещё мутный взгляд поднимается выше. Пятна крови на штанах и обуви, даже куски плоти. Поднимаясь все выше и выше, София смотрит на своего парня. Грудь перепачкана кровью, там даже виден отпечаток чьего-то лица, прикрытый немного узкой толстовкой. Явно не его толстовской, потому что Кондр не носит жёлтый цвет. Рассеченная губа и подбитая щека. А после взгляд девушки опускается на руки…
Перебинтованные кулаки и пальцы. Содранные фаланги, мелкие царапины, а ещё сами бинты буро-красного цвета. Все покрытые и пропитанные кровью.
— Не нравлюсь? — раздается насмешливый голос Кондрада.
Улыбка сама собой появляться на лице девушки. Ей уже не нужно волновать, не нужно злиться. Можно просто отпустить, потому что ее зверь здесь. Прямо с ней и уже отомстил за нее.
— Нет, как всегда, великолепен.
Шпигель неспешно садится возле и смотрит прямо в её глаза. Он ждёт, когда она вновь сможет сфокусировать на нем свое внимание. Ее взгляд цепляется за разодранные от удара губы. Раздражение поселяется в ее мыслях. Только она может заставлять
его губы кровоточить.— Это была идея тех троих ублюдков. — неожиданно раздается голос. — Их было десять человек. Зачинщики не смогли прийти на дело, но почему я не знаю. Я их не нашел. Остальные семеро…
Кондрад тихо вздыхает, а после начинает копошиться в кармане, наконец доставая зиппакет.
— Я с подарком.
В целлофане прямо на ее глазах какая-то мешанина. Снова начинает мутить и сознание уплывает. Такой приятный сон, мгновение… Она снова отключилась на несколько минут и пришла в себя.
Шпигель стоял возле кровати. Она чувствовала тепло его пальцев на своей ладони. Взгляд медленно опустился на стул, стоящий возле и слабый смех вырвался из нутра девушки. Почему-то это показалось таким смешным. А еще ее снова замутило.
— Я ведь сказала, что мне не идут кости врагов.
Целлофановый пакет был набит остатками. Волосы, обрывки одежды, зубы. А больше всего выделялся целый хвост светлых волос.
— Триш? — тихо спрашивает София, глядя на трофей.
— Отрезал ее патлы. — тихо произнес Кондрад.
Хесс снова тихо засмеялась, чувствуя нарастающую головную боль. Почему-то врачи к ним не спешили, но она только была этому рада. Если бы они были здесь, Кондраду пришлось бы уйти.
— У тебя могут быть проблемы. Если попадёшься. Хотя зная наших фараонов…
Ее Кондрад ухмыльнулся, поправляя свои волосы упавшие на глаза.
— Главное слово "если", София. А я, знаешь, не такой обаятельный, чтобы меня запомнили когда я кому-то ломаю лицо.
— Не правда.
Хесс снова улыбнулась. Вот всегда он так. Пытается сгладить углы и успокоить. Прямо как стойкая плотина или волнорез сдерживающий ее бурю.
— Я бы запомнила, если бы меня избил такой красавец.
— Прогиб засчитан. — Шпигель хохотнул. — Я приду завтра, принесу гостинцев. Тебе нужно отдохнуть и поспать. Скоро сюда должны сунуться врачи.
— Не хочу лежать тут. — тихо произнесла девушка. — Не хочу чтобы ты уходил.
Почему-то мысли, что Кондрад покинет ее заставляли сердце дрожать. Она не желала его ухода. Только не его…
Пакет с уликами был спрятан парнем в свою толстовку. Ей хотелось ещё немного посмотреть, но даже в таком состоянии она понимала, что это чревато.
— Меня выгонят отсюда. Я весь в крови. Не лучший вид.
Кажется, часть слов пропадали, будто она отключалась на мгновения, но общую конву София смогла уловить.
— Лучший. Мне нравится. Хочу съесть.
Он только ухмыляется, начиная тихо смеяться.
— Я вернусь завтра. Тебе уже должно стать намного лучше.
София не хотела его пускать, но двери открылись. Панацея увидев Кондрада тут же начала бурчать и тыкать в него пальцем. Но парень просто ушел, напоследок обернувшись на Хесс. По его взгляду девушка прекрасно поняла, что он идёт закончить дело.
Она даже не слушала рыжую Даллон или врача пришедшего вместе с ней. Веки снова начали наливаться свинцом. Хотелось поспать. Гнев медленно отступал, позволяя расслабиться. Ей не нужно волноваться. Ей не нужно переживать.