Сопряжение. Чернильный маг 2

— Как это сам? — опешил от моих слов Антон.

Я устало выдохнул, глаза просто слипались от бессонной ночи, и прямо высказал свою точку зрения.

— Но я же… Блин, Магнус… — бессвязно пробормотал Антон. — И как я объясню то, что у меня появился единорог?

Здоровяк всё ещё находился в растерянности.

— Не знаю, — пожал плечами я. — Соври что-нибудь. А лучше и вовсе не отвечай. Иногда молчание — это золото. Пусть сами ломают голову, откуда у тебя единорог. Вс"e что от тебя потребуется — просто не мешать им обманываться и верить в собственные домыслы.

— Но ведь тогда все вокруг напридумывают что я… Да хрен его знает что они напридумывают! Это ведь не так?

— Почему же? — удивился я, решив добавить щепотку лести. — Ты первый известный мне игрок, который не только смог восстановить потерянный Тотем, но и взял в качестве него легендарное мифическое животное. Разве этого мало? Теперь твоя задача просто не похерить полученный прогресс. Учись ответственности и привыкай к силе. Ладно, дружище, я уже валюсь с ног от усталости. Приезжай ко мне завтра утром и привози с собой хорошие новости. У нас последний выходной перед учёбой и продолжением игр, нам нужно потратить этот день с пользой.

С этими словами я попрощался с другом и отправился домой. И несмотря на ещё целых полчаса беззаветного сна в предоставленной Антоном гильдейской машине, зайдя в квартиру, как есть завалился на не расправленный диван…

Пробуждение вышло скомканным и скверным. И дело даже не в постоянных звонках смарта или солнце, которое сквозь незакрытые с вечера шторы нещадно лупило в лицо, пытаясь разбудить меня. Из сладкого забытья меня вырвал шум и шёпот.

Сон будто выключили рубильником. Я резко раскрыл глаза и прислушался. То, что раньше казалось мороком сновидений, было реальностью, и в квартире действительно кто-то был.

Подорвавшись, я первым делом осмотрелся в поисках чего-то, что можно использовать в качестве оружия. Демоны! У всех игроков в обязательном порядке при себе есть хоть какое-то оружие. Даже Антон не расстается с поварскими ножами, что обычно висят у него на ремне за спиной. А я…

Впрочем, у меня тоже была заготовка по этому поводу. Раскрыв Око на груди, я сунул руку в торбу и через секунду уже извлек из страницы блокнота Рогатину жреца крови. Перехватив древко поудобнее двинулся на кухню и, выскочив из-за угла, уже был готов нанести удар, но каким-то чудом остановил себя.

На кухне за угловым столиком сидела мама и какой-то парень лет на семь старше меня. Вот ведь идиот! С этими академическими играми, гантом, Джараксусом и приключениями в нарисованном мире, я совсем спятил. И вот, вместо того, чтобы догадаться, что это мама вернулась из командировки, я в своей паранойе схватился за оружие! Стало жутко неудобно и лучшее что я смог придумать — это как ни в чём не бывало, забросить рогатину в угол ванной, точно это было не оружие, а веник.

Сохраняя хорошую мину при плохой игре, я двинулся на кухню.

— Привет, сынок, — пытаясь сохранить лицо перед незнакомым мне гостем, произнесла мама. — Познакомься, это Вадим.

— Просто Вадим? — произнес я, предчувствуя что-то нехорошее.

Не сослуживец, не дальний родственник, не сынок какой-нибудь «тёти Зины». Просто Вадим.

— Привет, парень, — улыбнулся Вадим и протянул мне руку.

— Как у тебя дела? — произнесла мама, пропустив мой вопрос мимо ушей.

— Плохо, — честно ответил я. — Отец в больнице. Его на работе ранили.

— Всё серьёзно? — спросила мама, разгребая пакеты и накрывая на стол.

— Очень серьёзно. Сердце, — ответил я, стараясь не встречаться взглядом с Вадимом.

Чуйка подсказывала, что красавчик «просто Вадим» совсем не так прост. И мама привела его, чтобы познакомить сына со своим новым ухажером. Я-то в принципе не против, всё-таки маме тридцать четыре, да и иллюзии о том, что родители вновь сойдутся, не было, но меня откровенно смущал возраст маминого ухажера.

— Чем занимаешься, Вадим? — произнес я, чем заставил маму поперхнуться.

— Ого! Да я будто не с сыном Веры знакомлюсь, а ее отцом! — с идеальный улыбкой произнес Вадим.

— Ну так и мне не четыре года. Не получится купить мою лояльность за машинку на пульте управления, — ответил я.

— Магнус! — повысила голос мама.

— Что «Магнус»? Я всё понимаю, тебе хочется простого женского счастья. Вадим, тебе сколько? Лет двадцать пять? Скорее всего, меньше. Поэтому я и интересуюсь.

Повисла напряженная пауза, которую оборвала трель моего смарта. Это был Антон, который написал, что ждёт меня у подъезда.

— Ладно, мам, у меня дела, — я попытался встать из-за стола, но Вадим считал иначе.

— Дела? У тебя мамы дома две недели не было, и ты вот так хочешь уйти? Или это всё из-за меня?

— Вадим, извини, конечно, но ты много на себя берёшь. Мне нет до тебя никакого дела. Если ты нравишься маме, пусть так и будет. Вот только сейчас у меня действительно много забот. Нужно навестить отца в больнице, разобраться с предметами и… — не став отчитываться о планах на день перед парнем, я переключился на маму. — Мам, я правда очень рад, что ты вернулась. Не обижайся, хорошо? Но сейчас идут игры академии и у меня есть дела, которые нужно закончить до того, как нас вновь запрут в школе.

С этими словами я зашёл в ванную, прихватил оттуда рогатину и, ещё раз тепло попрощавшись с мамой, вышел в подъезд. Вот только удалось спуститься до третьего этажа, прежде чем меня окликнули. Повернув голову на пролёт выше, я увидел что это Вадим.

— Ты испортил Вере настроение. Вернись в дом и извинись перед матерью! — потребовал он, будто имел на это какое-то право.

— Вадим, а не пошёл бы ты туда, откуда прибыл?! Да, я младше тебя, но за дурака меня держать не стоит. И не нужно «включать» со мной батю. Окей?

Красавчик Вадим не сдержался и схватил меня за ворот рубахи, вот только зря он это сделал. Да я конечно худой и кашляю, да и основной мой параметр — это «интеллект», но четверка в «силе» это тоже неплохо. Схватив его за запястье, я сжал руку и оттолкнул маминого хахаля.

И, наверное, дальше могла начаться если не драка, то потасовка, вот только на лестничную клетку поднялся Антон. Здоровяк, кажется, все понял, перехватил Вадима за локоть и через один удар сердца, тот уже стоял на полукорточках с заломленными руками.