Сопряжение. Чернильный маг 5

Сразу трое слетели с горбатой чешуйчатой спины небесного ящера, и, оглашая небо воплями, полетели вниз. Остальным повезло меньше. В том числе и дракону. Коснувшись тьмы, которую я с лёгкой руки первооткрывателя решил назвать «Чернильной ночью», эхо-дракон будто потерял внутренний стержень. Аморфный, точно выброшенная на камни медуза, он попытался было расправить крылья. Но удержаться на них могучий зверь был не в состоянии.

Позади, на стенах летающего замка раздалось ликование. Что ж, вот так, можно сказать случайно, я нашёл способ как сократить количество крылатых бестий, а заодно и наездников.

Взмах рукой — мимо! Ещё один, и сразу три дракона разлетаются, точно забытые на полу игрушки. Одного получилось задеть лишь по касательной,по самому краю крыла. Но даже хватило, чтобы надломить крыло золотого дракона, и тот, потеряв наездников, свалился в штопор. Но для победы этого было всё равно недостаточно.

Почувствовав моё желание, Аквила сделала несколько сильных взмахов крыльями и сложила их. Я же, наоборот, расправил руки силясь достать как можно дальше, зацепить как можно больше неприятелей. И получилось! Пять, семь, одиннадцать… Но даже этого оказалось недостаточно.

А основная лавина уже прорвалась к Штормовому Пределу. Бесчисленная сонма десанта наплевав на высоту выскакивали со своих змееголовых и врубались в бой. Крылатые ящеры же закладывали вираж, чтобы вновь пройтись сырой первородной магией драконов по рядам моих людей.

Где-то внизу уже слышал звон мечей, разряды магический заклинаний и рокот пулеметов, но и в небе ещё ничего не закончено. Магия давалась легко. Как тогда, в момент первого срыва. Я попробовал сплести новое заклинание: придать плащу «Чернильной ночи» форму сетей, чтобы зацепить как можно больше ящеров. И получилось!

Да, первое исполнение вышло так себе. Сеть для ловли драконов задуманая как аккуратная и объёмная с ячейками размером, как раз чтобы ловить драконов в небе над сербской столицей. Моя же сеть больше напоминала и корзину для ловли рыбы. Огромные прорехи чередовались с небольшими просветами, сквозь которые не пройдёт и стрела лучника. Задуманные как тонкие жилки и чернильной тьмы не получались. Вместо них сеть складывали широкие, до нескольких десятков метров, росчерки. Но даже столь неопрятного заклинания, всего в восемь глифов на руках, оказалось более чем достаточно.

Драконы вязли в сети, прилипали к ней точно мухи на липкую ленту. И я уж было возрадовался, ведь я едва ли не в одиночку разогнал половину наступающих сил. Как ногу обожгло одновременной болью, холодом, огнем.

Живой доспех Авила запротестовала спазмами в искусственных мышцах, в нос тут же ударил запах мышьяка, жареного миндаля и уксус. Бросив краткий взгляд вниз я ужаснулся: белесая и рыхлая, похожая на плеснь, плеть обвилась вокруг ноги и тащила меня вниз. Аквила сопротивлялась интервенции похожего на комок сахарной ваты, пронзала его черно-алыми шипами своей плоти. Но с тем же успехом можно было пытаться разрубить облако или туман.

Плоть Аквилы, которую не удалось пробить даже самому ЗИЛу, сейчас плавилась под белесой и явно живой плесенью. Впервые за всё время я почувствовал как мой живой доспех паникует. Ему действительно было больно. А в следующую секунду Аквила сдалась выплюнув меня из себя.

В ушах засвистел воздух. Глаза заслезились от рези, а сам я неловко пытался зацепиться за небо, но лишь падал вниз. Впрочем, за этот недолгий полёт вниз мне удалось кое-что разглядеть. Например, Аквилу, которая находясь в небе всё ещё боролась с неведомым и явно живым врагом.

А ещё я увидел, что та белёсая плесень оказалось лишь кончиком длинного языка пушистой плети. Плети, рукоять которой была зажата в руке морщинистой старухи. Она стояла внизу, на облизанном ветром мраморном постаменте. На том самом, котором я лично, собственными руками, возвел статую Лимертиана. Старый, заменивший мне бабушку с дедушкой, эльф был едва ли не самым близким для меня человеком. И вид того как старуха топчется на мраморных осколках его статуй…

Впрочем, старуха, который я безошибочно узнал ту самую Паучиху, крестную половины монархов Европы и прабабку Лилит, была не одна. Основная масса одарённых, которых явно набрали как мясо, уже смогли продвинуться вглубь неровных строёв моих людей и расчистили место для основных действующих лиц.

Их было четверо, как всадников Апокалипсиса. Помимо самой Паучихи, которая своими подошвами оскверняла саму память о Лимертиане, стояли знакомые всё лица.

Высокий и мускулистый мужчина с белыми, затянутыми в тугой хвост, волосами и пиломечом. Лично я не знал главного инквизитора, но не признать его было невозможно. На изрытый попаданиями площади апельсинового сада стоял убийца Кости — Александр «Искариот» Андерсон.

Впрочем, главный мясник католической церкви будто не замечал битвы. Вместо этого он экспрессивная размахивал руками, что-то объясняя мужчине рядом с собой. Возраст — немногим за пятьдесят. Расстояние не позволяло разглядеть лицо, но чёрная трость и козлиная бородка не оставляли вариантов — на битву пожаловал сам Мефисто.

По другую сторону от постамента тоже находились незнакомые лица. Невысокий, скорее даже квадратный, мужик в кепке-восьмиклинке смолил папиросу. Кого-кого, а этого персонажа я узнал бы даже с с закрытыми глазами. Каин тоже меня заметил, и даже помахал рукой, от чего я в ненависти стиснул зубы. Если бы не он… Если бы не его подлянки, то ничего бы не было, и Костя был бы ещё жив!

Но всё это шло отдельно. Мозг переваривал информацию, будто забыв о том, что я падаю. Секунда-две и меня размажет если не предпринять хоть что-то. Вот только что?

Секунды неумолимо шли, а я, в это время летел вниз. Вот, уже и крепость оказалась выше, а я продолжал падать, наблюдая как приближаясь увеличивается русло Дуная. Но неожиданно живописный пейзаж Белграда с высоты птичьего полёта сменился лилово-чёрный кляксой. По ушам ударил треск, будто кто-то не разорвал мокрую тряпку. И всё исчезло.

На мгновение меня поглотила тьма. Вслед за ней пришла паника, которая, впрочем, сменилась спокойствием, ведь я уже и испытывал подобное когда проходил сквозь порталы ЗИЛа!

Чья-то сильная рука выдернула меня из черноты общего ничто, и я услышал знакомый хриплый голос.

— Куда собрался, малой? — обдав лицо сигаретным выхлопом осклабился ЗИЛ. — Махач только начинается, а ты уже сваливаешь…

— А мы рыбов ловили, — утробно пророкатал неизменный спутник лидера «Вальхаллы». — Сомов буиш? Сом вкусный!

А едва повернув голову я увидел и его обладателя. Огромный, на пару голов выше Антохи, скальный тролль хоть и стоял в середине свалки боя, однако и не думал вмешиваться. Вместо этого Копилка как ни в чём не бывало улыбался не забывая откусывать от огроменной рыбины кусок за куском.