Сорок бочек арестантов (иронические рассказы)

Он старшим лейтенантом тогда на танковом заводе служил. На закате советских времен отправили в командировку к черту на кулички, в Казахстан. Дело военное, никто "хочешь - не хочешь" не спрашивает. Старлей на приказ командира сказал: "Есть!" - и вперед. А впереди, в предгорном Казахстане, в бюро пропусков, сержант противоположного пола сидит. Документы Николаю оформила, парой фраз обменялись.

Как уж там объяснят психологи от секса и философы от любви этот случай - не знаю, только жахнула в сердце старлея любовная стрела толщиною в копье. За какие-то десять-пятнадцать мимолетных минут втюрился по самую макушку. Перед сном понял: без сержанта хана... Надо жениться. Стоит перед глазами, из головы не выходит.

Времени на тщательную подготовку операции не было ни грамма. Командировка относилась к разряду стремительных: раз - "прибыл", два "убыл". Между ними с гулькин нос. Если отложить решительные действия на потом и начать тянуть тысячекилометровую резину под названием "любовная переписка", какой-нибудь ухорез обязательно уведет невесту.

Посему Николай не стал предаваться пустопорожним мечтам, придавливая подушку щекой, а быстренько соскочил с кровати и узнал, как обстоит дело с ЗАГСом в данном ауле. Обстояло ровным счетом никак. Уполномоченный государством на свершение акта бракосочетания находился за перевалом в более солидном ауле.

На следующий день Николай рванул за перевал. В этой глуши всего полтора рейсовых автобусов ходило, и те по причине непогоды стояли на приколе. Старлей, используя служебное положение, поехал на танке. А что мелочиться, когда вопрос жизни и женитьбы решается?

Перемахнул перевал. На подступах к аулу аксакал на камне сидит, бородка козлиным клинышком, малахай на голове.

"Где, дедушка, сельсовет?" - высунулся танкист из люка.

Аул внизу как на ладони лежал. Дома, сады и огороды.

"Мал-мала покажу", - оживился аксакал.

Указал палкой на сельсовет, дом председателя колхоза, парторга. Всю верховную власть выдал с головой. И говорит:

"Дави всех к едреновой маме".

Похоже, еще тот басмач был в молодости.

Николай к сельсовету подрулил. Заходит вовнутрь. Так и так говорит председателю-казашке. Та и слышать не хочет за перевалом бракосочетанием заниматься. Николай, надо отметить, не очень представительно выглядел. В комбинезоне. Никаких погон со звездами. Почти как тракторист. Начал он умолять-упрашивать. Да как!!. Огонь любви из глаз пышет, лазером прошивает.

Только не чиновничье сердце.

– Что я зря на танке приперся?..
– бросил Николай последний аргумент.

И пробил преграду.

Председатель на крыльцо выскочила, увидела грозную машину с дулом, настроение сразу переменилось.

– Совсем нетерпеж что ли?
– захихикала.
– Давай лучше у нас кызымочку тебе найдем?

– Некогда искать, командировка ек.

Вооружился Николай государственным человеком, а на перевал туман пал, того и гляди - ухнет танк в теснину. Председатель Аллаха начала вспоминать. Домой запросилась.

– Главное в танке что?
– кричит Николай дорогому пассажиру.

И сам отвечает:

– Главное в танке в штаны не наложить!

Приехали они целыми и невредимыми к дорогому сержанту. Тут выяснилось, старлей еще не посвятил его в замысел по созданию семейной ячейки.

Уже и печать есть, книга регистраций заложена пальцем в нужном месте, а вторая половина ячейки, вспыхнувшая девичьим румянцем, только получает предложение стать невестой, мгновенно переходящей в жену.

– Ой!
– хлопает глазами.
– Мама ругаться будет, спроситься надо...

– Некогда!
– Николай торопит.

На его счастье, подруга невесты, тоже сержант бюро пропусков, говорит:

– Соглашайся! Там видно будет!

Лазерный луч в глазах старлея на этот раз сокрушительно действовал.

– Хорошо, - прошептала невеста в погонах.

Шампанское они распили вместе с председателем в юбке, а вот брачной ночи не последовало. Чмокнув жену в щечку, старлей ринулся в другой пункт командировки - в Москву.

Лишь через пять дней, когда вся военная часть и аул за перевалом на десять рядов обсудили заполошную женитьбу старлея, гадая - приедет за невестой или надул ее?
– Николай нагрянул устраивать брачную ночь...

Такой у Лехи боевой брат.

– Плов готовить умеешь?
– спросил Леха Маргариту.

– Че его, блин горелый, делать. Из баранины в казане исключительный получается! Особенно на природе...

– Торт "Наполеон"?

– Без базару.

– А брюки слабо сшить?

– Если подружка скроит.

– Носки вязать?
– продолжал экзамен Леха.

– Даже кальсоны, блин горелый, тебе мохеровые без проблем.

"Такую жену можно иметь, - подумал Леха.
– Хватит уже по кустам зажиматься".

– Выходи за меня замуж, - предложил.

– Только что, блин горелый, два раза выходила, - захихикала Маргарита.

– По-настоящему.

– А мы че игрались?

– Хватит по крышам лазить, - начал приводить доводы в пользу семейной жизни Леха.
– Мне уже 22 года, а тебе?

– А здесь ничего, - закокетничала Маргарита.

– У моего дядьки в районе сеновал, с него тоже звезды хорошо глядеть. Тебе-то сколько лет?

– Двадцать, - перестала кокетничать Маргарита.
– Старуха, блин горелый! Какое тут замужество? Во! спутник летит!.. Хотя можно и попробовать.

– Где-где?
– пытался найти плывущую звездочку Леха.

И не нашел. Но не расстроился.

– Не пора ли нам пора?
– спросил невесту.

Тут-то и пришло время расстроиться. Леха обошел всю крышу по периметру. Лестницы не было. Прыгать без парашюта - самоубийственное дело. Высота частей тела внизу не соберешь. Метров десять лететь. Соломки, конечно, никто не подстелит.

– Нету нигде, - доложил невесте.

– Во! дребездень!
– захохотала Маргарита.
– Будем спать здесь.

– Я че тебе горный орел на вершине ночевать?!

Леха снова начал обход крыши. Он хотел вниз, где еще автобусы вполне возможны, не надо тратиться на машину.

– Кто-то утащил лестницу что ли?
– недоумевал Леха.

Маргарита вела себя беспечно, несмотря на предстоящую семейную жизнь.

– Во! блин горелый!
– размечталась лежа на двери.
– Будь у тебя "сотовичок", пожарных бы вызвали. У меня есть знакомый! Один раз ключи потеряла, родители в деревне гостили, он выручил. Лестницу выдвинули с машины, через балкон залез.