Сорок уроков русского. Книга 1

Неужели вы скажете, что это сделано по недомыслию?

Раз и есть бог солнца, бог солнечного огня и света, и означает первый. Поэтому счет у нас ведется с него — раз, два, три... Или кто не перетаскивал тяжести под клич, под обращение к нему: «Раз-два — взяли!». Мол, помогай тянуть, волочь. И он помогает ритмично складывать воедино наши усилия. Есть у бога еще одно имя — Один — и тоже означает первый, цифру «1», единицу. Под этим именем он сохранился в лексиконе шведского, скандинавского эпоса, который нам вовсе не чужд, а, напротив, очень близок. И есть еще имя, более узнаваемое, — Первый или Перший. Именно отсюда произошло его современное, более позднее имя — Перун.

Но в Даре Божьем он оставил свой след под первородным именем Раз и подарил гнездо слов неимоверных, разительных размеров, осветил, насытил огнем, энергией действия весь язык. Крут слов охватывает буквально все аспекты человеческой жизни, от рождения (раждения) до смерти, когда она вас (или супостат, болезнь) сразит, уязвит. Того не понимая, мы сотни раз в день обращаемся к нему, называя по имени, призываем его, желая друг другу доброго утра, здоровья-здравия, радости. Даже когда ругаемся, сетуем, клянемся, то все равно с участием его имени — зараза, паразит, разиня, раздолбай, да разрази тебя... И при этом звереем, рычим, видимо, полагая, коль внуки даждьбожьи, то все можно. Но в другом случае воркуем, как голубки: дорогая, родная супруга, право, ты разкрыла свой прекрасный образ... Ну и так далее, чтобы особенно-то не разходиласъ.

Даже сейчас на уроке русского, если мы коснемся, к примеру, азбуки, и вовсе будем говорить о боге солнца от первой буквы до последней. Аз (раз) — начало всех начал, зарождение истин, азы всяческого явления, в том числе души. Аз — это вселенный при рождении дух, свет, огонь солнца, более понимаемый как душа (к ней мы еще вернемся на отдельном уроке). И в азбучных истинах прописано «(Р)аз бога ведаешь, глаголь добро...» и так; до яз, собственного личностного и «вторичного» местоимения «я», пока не уязвит смерть, не угаснет дух огня и света. То есть до конца, смыкающегося с началом аз, которое в древности было местоимением, но первичным, духовным, солнечным.

Это и составляет замкнутый круг жизни, бывший в миропредставлении наших пращуров.

А их, пращуров, можно понять. Получая от прави образовательный Дар Речи, они обретали образ, то есть просвещение. Исключая темную ночь, бог все время был перед взором (ночью горел его символ — огонь), и не требовалось ни иных учений, ни святоотеческих сочинений, ни посредников-жрецов, которые ежедневно скликают паству и правят службу, собирая потом десятину с прихода. Жрецы — буквально обладающие огненным словом — занимались делами не совсем земными — ловлей, поиском истин, добычей времени жизни, о котором речь пойдет на одном из уроков, дабы впоследствии донести вещее слово на вече. В прилагательной форме жреческий точно высвечивается его основное — речевое, рещущее — занятие. А жрать — это вовсе не жадно поедать пищу, а внимать, поглощать солнечный огонь, свет, вещее слово, когда бог Ра войдет в зенит и наступит час воспеть ему гимны, тексты коих далеким эхом отражены в нашем фольклоре, в частности в весенних за- кличках. Отрицательное, потребительское значение — это слово приобрело в эпоху, когда ослаблялась вечевая и усиливалась княжеская власть, когда началась борьба с солнцепоклонниками- крамольниками, к Ра молящимися. А они были люди вольные, независимые, поскольку внуки могли и с богами потягаться разумом, силой померяться — с возгордившимися князьями-то спорить сам бог велел.

Да, это была ранняя смена идеологии, произошедшая еще задолго до христианства, и язык сохранил, донес до нас ее отголоски. Усиление и утверждение самодержавия всегда сопряжено со сменой либо тачительной корректировкой существуюгцей идеологии. То есть религию всегда приспосабливали под себя, превеликого и солнцеподобного, поэтому Владимир Святославович крестил Русь огнем, а его сподвижник Добрыня вечевой, непокорный Новгород — мечом. Надо было истребить остатки вольности и крамолы. Великий князь впоследствии стал именоваться Красное Солнышко...

Никонианский раскол совершался абсолютно по тем же причинам: Тишайший Алексей добивался полномасштабной власти, и его великий сын Петр ее добился...

Между тем бог Ра светил себе и светил, грустно взирая на Землю и суету внуков своих неразумных, спорящих о вере, боге и истинности того или иного учения. Это же положение вещей в принципе сохранилось и доныне- поднимите только глаза к небу. И представьте на миг, что Солнце померкло и более никогда не взойдет. На Земле прервется всякая жизнь, остановится большая часть химических и физических процессов, прервутся пищевые цепочки, исчезнет фотосинтез, изменится газовый состав атмосферы, погибнут живая и неживая материи, пожалуй, за исключением некоторых бактерий. Только мы уже прекратим всяческие распри, ссоры и споры на религиозной почве, ибо наступившая тьма станет министерством образования и единым экзаменом (ЕГЭ), вмиг просветив наше сознание...

И наверняка такое случалось, иначе бы человечество, не сговариваясь, не наделило бы Солнце качествами высшего божества. И не только человечество: посмотрите, как ведут себя животные во время солнечного затмения? И у кого повернется язык назвать их неразумными тварями, бога не ведающими? Языки фактически всех народов, их мифология, фольклор сохранили память об этом. И не только: «дикие» люди каменного века все время пристально наблюдали за Солнцем и упорно строили гигантские обсерватории, щеголяя в шкурах, рисовали календари, выставляли их камнями в степях и тундре. Наивно полагать, что все это для того, чтобы вовремя посеять, убрать урожай, пойти на охоту. Землепашец всегда знал время посева, причем старым дедовским способом: снял портки и сел голой задницей на землю. Если не холодит — бросай семя. Люди опасались глобальной катастрофы, повторения конца света,— потопа ли, извержения вулканов и последующей «ядерной» зимы с оледенением континента. Они строили обсерватории, дабы точно знать день, час и мгновение, когда помолиться и быть услышанным. Другими словами, когда взаимно обменяться энергиями, тончайшими, неосязаемыми, но реальными, которые будут обеспечивать стабильность существования. Со временем это превратилось в неосознанный ритуал, формальный обычай, с помощью которого вожди, князья, правители стали использовать как способ управления подданными.

В общем, как и сейчас: дошлые манипуляторы сознанием придумают то предсказания Нострадамуса, то Ванги, то календарь майя и нагнетают страхи на нынешних налогоплательщиков, не обладающих религиозным сознанием, а значит, темных и не уверенных в себе. Когда нет никакой идеологии, вразумительной философии и, самое главное, веры и есть лишь тупая страсть к наживе и потребительская психология, управлять обществом очень просто. Например, с помощью объявлений о новых, неизлечимых болезнях, СПИДе, курином, свином гриппе, а близкий конец света — это вообще козырь, способный держать в затаенном страхе избирателей до назначенной даты выборов либо до объявленного дня и часа конца. Не сбудется — слава богу! Разведут руками: мол, это не мы, это, на наше счастье, майянцы ошиблись. И придумают что-нибудь такое же примитивное: например, объявят, что с космической международной станции случайно завезли на Землю космическую плесень, которая разит наповал все живое. Заявка на это уже запущена в наши уши: оказывается, станцию «Мир» мы затопили в океане по этой причине.

Или другой космический вариант — на нас летит астероид! Соприкосновение с Землей неизбежно! Готовьтесь к концу света!.. Лет пять всю планету можно держать в напряжении. И за это время наворовать кучу наших с вами денег, выделенных на программы по упреждению катаклизма, а нам размыть остатки мозгов. Потом пожать плечами: мимо пролетел, радуйтесь!

Целую религию можно подверстать под это дело. Все вместе это прикрыто словом «политтехнологи», которое в переводе на русский означает дурилово.

Опыт, когда верховный бог на самом деле по- кидал людей и Землю, явно был, и вместе с ним приходили гибель цивилизации, деградация, снова каменный топор, лук и стрелы... Избежать неприятностей можно было, конечно, и в ковчеге, и в пещерах, бросая в огонь подобранный плавник и согревая тело, но от одичания, от утра- ты знаний и опыта предков, которые наступают стремительно, всего за одно поколение (мы этому свидетели!), спасти мог и сейчас может толь- ко Дар Речи с его магическим образовательным потенциалом.

Косвенным указанием пережитого человечеством потрясения является как раз то самое неисчислимое количество слов в языке. Слов, которые, кажется, и не нужны, не востребованы человеком за всю его жизнь. Особенно солярных, связанных с Ра прямо или косвенно. В наше время глубокое знание языка нужно только поэтам, которые всю историю существования поэзии как жанра исполняют жреческую миссию, сами того не подозревая. Я имею в виду поэзию, а не те песенные тексты, что сочиняются ныне. Можно выделить целое гнездо слов, явно жреческих, уходящих своими ветхими корнями в такую глубину веков, что дух захватывает и уста немеют, ибо проясняются неимоверные, потрясающие связи славянского языка, например, с древним египетским. Я уже не говорю о санскрите, об индоиранском созвучии корневой основы. Немецкая лингвистика сразу же относит это к заимствованиям, но, помилуйте, как это возможно? Хотите сказать, наши мужики однажды собрались, поехали в долину Нила, насмотрелись, наслушались там коптской речи, а вернувшись из тур- поездки, назвали или переименовали свою реку в Ра? Арабские путешественники, обнаружившие ее на Руси, почему-то ничуть не удивились, должно быть, кое-что понимали. Заодно эти же «туристы» с Кольского полуострова окрестили безвестную речку в Заполярье именем Ура. А горную цепь, разделяющую Европу и Азию, — Каменным Поясом с горой Урал. И еще тысячи рек, речушек, озер, гор, мест и земель, в названиях которых выпирает это Ра и исключает случайное созвучие.