Сосед года

— Пф-ф, Сань! — котёна закатывает глаза.

— Что? — улыбаюсь.

— Дешёвый подкат, — кривится.

— Хоть за находчивость плюсик поставь, — ржу.

— В карму только, — Вероника идёт к духовке. — Думаю, готово.

Готово — это хорошо. Значит, можно начинать вторую и самую интересную часть вечера. Есть мы будем под киношку, а плазма у меня висит ни фига не в зале. В спальне.

Накладываю ужин в красивые тарелки, составляю их на стол-поднос и поглядываю на котёну. Она наблюдает за мной и явно чует подвох, но пока молчит.

— Коктейль будешь? — демонстрирую Нике бутылку с этикеткой, на которой нарисован ананас.

— Нет, — хмурится. — У меня на ананасы аллергия.

— Как знаешь, — убираю тару с напитком на холодильник и беру в руки увесистый поднос. — Пойдём?

— Я думала, мы за столом поедим.

— Душно здесь, духовка два часа шпарила. Идём в комнату, — выхожу из кухни и уверенно шагаю в спальню.

Котёна наперевес с сомнениями топает за мной. В комнате её ждёт сюрприз.

Настоящих свечей у меня нет, зато есть набор пластиковых на батарейках. По мне они очень даже похожи на оригинал. Приглушённое мерцание свечей, тонкая гирлянда «дождиком» по шторам и кровать размера кинг-сайз, застеленная красивым шёлковым покрывалом.

— Не слишком ли это? — девочка почти готова дать заднюю.

— Кино глянем.

— На кровати, — поджимает губки. — Вдвоём, — поворачивает ко мне голову.

— Воу! Ты сходу хочешь к нам третьего пригласить?

Шутка не удалась — это ясно по выражению лица моей гостьи.

— Я, наверное, пойду…

— Стой-стой-стой! — встаю у неё на пути — тарелки на столе-подносе звенят. — Под кино поедим и всё. У меня дома только один телек, — киваю на плазму.

— Обещай не распускать руки, — выставляет вперёд указательный палец.

— Только если сама попросишь, — улыбаюсь. — Ложитесь, Вероника, — киваю на кровать, — вас ждёт незабываемый вечер с редким экземпляром мужчины.

— Не можешь без этого, да? — котёна морщит носик.

— Кис, давай быро! — устаю уговаривать — перехожу к приказам. — Жрать хочу страшно.

Девочка тихо ворчит, но идёт на кровать. Устраиваемся поудобнее, я ставлю перед нами столик с едой и щёлкаю пультом. И в башке у меня щёлкает. Если кому-то тут надо паниковать, так это мне. Я в одной постели с красивой девушкой, к которой меня тянет, как магнитом, буду ужинать, смотреть фильм и… всё.

Я это затеял исключительно ради впечатлений дамы. Чтобы у котёны появилось одно из первых приятных воспоминаний о времени, которое мы провели вместе. Сильный ход, я считаю. Правда есть некоторые издержки, связанные с мужской физиологией. Но я потерплю.

— Странная подборка, — Ника читает названия фильмов на экране. — Тут только романтические рождественские фильмы.

— И что?

— Не думала, что одинокие мужчины смотрят такое.

— У меня тонкая душевная организация, — стараюсь оставаться серьёзным, — а в финале я плачу, — тянусь к тумбочке за пачкой бумажных салфеток и ставлю их на поднос.

Тут уже Вероника не выдерживает — хохочет, едва не опрокинув тарелки.

— Прости-прости! — машет руками, осушая слёзы веселья. — Я просто представила, как ты рыдаешь, а я подаю тебе бумажные платочки. Всё! Включай четвёртый сверху, иначе я живот надорву.

«Красотку» выбрала. Я почему-то не сомневался. Не знаю, в чём секрет этой истории, но она цепляет девчонок за душу. Классика жанра. Кстати, ни разу не смотрел этот фильм от начала и до конца. Сегодня у меня есть уникальная возможность это исправить. Второй раз я на такое кино не подпишусь.

Глава 12

Вкусно поела, посмотрела фильм, теперь чищу мандаринку, а Саня ищет, что бы нам ещё посмотреть. Напряжённый он какой-то. Хотя я считаю, что напрягаться надо мне. Сосед создал для этого все условия. Романтическая обстановка, фильмы про любовь и он сам — красивый брутал — рядом. Но нет. Лапы этот хищник держит при себе. Даже обнять меня на киношных поцелуях не пытался.

— Поздно уже, — зеваю. — Домой пора.

— Если хочешь, оставайся на ночь, — предлагает Саня, щёлкая кнопками на пульте и глядя на экран.

А я смотрю на него и не знаю, что сказать. Может, и не надо ничего говорить? Отобрать у него пульт и побить его им? Нет, я не обиделась на предложение остаться. Я в бешенстве от того, как он это предложил! Как другу-мужику. Типа «Братух, чего на ночь глядя гнать куда-то? Оставайся».

Когда Орлик ко мне подкатывал, всё было понятно, а теперь ничего не понятно. Может, от меня плохо пахнет? Или я как-то не так ела? Что случилось-то?! Я не понимаю, почему у Сани резко пропал ко мне интерес. Не понимаю и паникую.

— Да, пожалуй, — хриплю тихо.

— Что? — товарищ следователь поворачивает ко мне голову.

Суровая складочка между его бровями свидетельствует о непонимании. Да-да, он не ослышался.

— Я сказала, что принимаю твоё приглашение остаться на ночь, — сердце пытается выломать рёбра.

— Котён, э-э-э… — дует щёки. — Я в шутку ляпнул. Ты давай это… не балуйся, — грозит мне пальцем, как ребёнку. — Домой иди.

— В смысле?! — у меня лопается терпение. — Пригласил остаться на ночь, а через минуту — домой иди?!

— Ты думаешь, я железный?! — взвыв, сосед подскакивает на ноги. — Да я едва себя в руках держу! — орёт. — У меня вот!.. — очерчивает здоровенной ладонью зону ниже пряжки ремня. — В голове крови ни хрена не осталось!

— Мне пора! — быстро встаю с кровати.

Доказательства того, что Саня не потерял ко мне интерес, я получила. Паника отступает — включается инстинкт самосохранения. Пора валить!

Сосед сверкает хищно-голодным взглядом и бросается ко мне через кровать. А я, взвизгнув, несусь в прихожую, щёлкаю замком, но выбежать из квартиры не успеваю. Меня припечатывает мощным горячим мужским телом к двери.

— У меня от тебя крышу рвёт, котён, — дышит мне в шею. — Доказал я тебе серьёзность намерений? — хрипит.

Мне холодно, жарко, мокро, сухо — и всё это одновременно. И я не знаю, доказал или не доказал… Я сейчас ничего не знаю!

— Сань, я…

Договорить товарищ мент не даёт закончить — заставляет меня замолчать поцелуем.

Я успела забыть, как классно бывает целоваться. А может, я и не знала, что может быть так классно! Саня горячий, как та духовка, в которой мы запекали ужин. Целует меня жадно, а потом шепчет на ухо, что я «офигенная котёна» и снова целует. У меня от этого под коленками слабость и вообще ноги подкашиваются — цепляюсь за покатые напряжённые плечи соседа и уплываю далеко от здравого смысла.