Сосед-подонок
Шрифт:
Максим сел на стул, перевел дыхание. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль.
— Максим… я… — Чувство сочувствия и жалости отбросило прочь все Катины сомнения.
— Нет, ты не виновата, что я ничего тебе не рассказывал. Сейчас постараюсь это исправить. Когда мне было около пяти, мама устроилась в крупную фирму, где нанимали домработниц для мажоров. Так одним из ее клиентов стал Лев Борисович. Они полюбили друг друга, затем он продал свой коттедж, потому что в том районе жило одно быдло, обогатившееся в девяностых. Он сделал ей предложение, купил эту квартиру, и мы стали жить все вместе. А потом, через девять лет, он погиб. Разбился на машине.
Он ушел куда-то в комнату, начал шуршать в шкафах. Катя стояла в оцепенении, она вдруг почувствовала, что вчерашний секс был самой огромной ошибкой в ее жизни. Макс вернулся с парой фотоальбомов в руках и принялся показывать ей фотографии, начиная со свадьбы своей матери и Льва Борисовича. Катя увидела женщину в сером костюме, состоящего из юбки и пиджака, и огромного, просто необъятных размеров мужчину в черных брюках, рубашке и пиджаке.
Рассматривая вместе с Катей старые фотографии, Максим вдруг снова заговорил:
— После его смерти она как будто сломалась. С каждым годом ситуация становилась все хуже: мать стала вытворять несвойственные ей вещи, открывала воду, газ, могла начать двигать мебель, иногда даже вышвыривала вещи из окон. Она звонила соседям и кричала, чтобы те вызвали полицию, что случился пожар, или что нас ограбили. После школы я пытался поступить в институт, но не смог — мне нужно было работать, чтобы обеспечить нас с мамой. А потом, в самом конце, у нее случился инсульт, после которого она больше не проснулась.
Максим встал у окна, обняв один из альбомов. Катя бросилась к нему и крепко обняла.
— Прости! Прости, Максим! За то, что поверила глупым слухам, за все эти идиотские подозрения. Я люблю тебя! И за вчера тоже прости.
Последняя фраза вырвалась как-то сама собой. Макс отстранился и настороженно на нее посмотрел.
— А что случилось вчера?
— Ну… я … слушала эти соседские сплетни и верила им!
— А, соседи… Ну теперь все ясно. Кучка завистливых ублюдков. Тебе не за что извиняться, Кэт. Я оставляю тебя в неведении и по ночам ухожу на работу. Любая на твоем месте начала бы подозревать меня невесть в чем. Но тебе не о чем волноваться. У меня много офисной работы. Наши офисы располагаются за городом, а не в самом клубе. Бухгалтерия, счета, заказ алкоголя, инвентаризация, разного рода бюрократия: все это делаю я. — Поймав ее вопросительный взгляд, Макс поспешил уточнить: — Да, знаю, я босс, но лучше меня это не сделает никто. Такой уж я гиперответственный. А еще можем обсудить то, что происходит в нашей постели…
— Не надо! — Катя еще крепче прижалась к его груди. — Все у нас в порядке.
В ее голове роились страхи и сомнения: «А что, если этот Руслан расскажет Максу о прошлой ночи? Что тогда будет? А вдруг это вообще была проверка на верность? Боже, что же я наделала?? пропала, все пропало!»
— Давай завтракать, Кэт. Все уже остыло. И, кстати, в бирюзовом пакете — маленький подарок для тебя.
В пакете обнаружился симпатичный золотой браслет. Катя почувствовала себя хуже некуда. Теперь она считала себя крысой, глупой шалавой, которая чуть что бежит к другому мужику, в то время, как дома у нее самый лучший парень на свете. Девушка не выдержала и разревелась.
— Максим, прости еще раз за мое недоверие. Прости. Хочешь, я что-нибудь приготовлю? Только попроси. И чаю заварю, и сырники подогрею.
Могу в магазин сбегать или надеть то белье, если захочешь. Я все для тебя сделаю!— Последний пункт про белье вполне неплох.
В тот день они больше не вспоминали прошлое. Занимались любовью (Макс был гораздо нежнее, чем обычно), смотрели фильмы, играли в приставку, целовались и дурачились. И только ночью, когда Макс уже уснул, отрывки прошедшей ночи вдруг начали всплывать в памяти Кати. Но она старалась отогнать их прочь. Смотрела на спящего Максима, и ее сердце излучало любовь.
Глава 21
Казалось, все наконец начало налаживаться, и прошлые скандалы Катя уже расценивала, как обыкновенную притирку, необходимую людям, чтобы привыкнуть к особенностям друг друга и начать жить в гармонии. Макс действительно стал более внимателен в постели, и теперь перспектива заняться с ним сексом не вызывала у девушки животный страх. Но чувство стыда из-за ее ошибки никуда не делось. Каждый божий день она корила себя за ту ночь с Русланом. А самое ужасное, что секс с ним по-прежнему оставался самым лучшим в ее жизни, сколько бы она ни пыталась переубедить себя в обратном. Теперь она считала себя полным ничтожеством.
«Тебя привезли в отель, поимели, как шлюху, швырнули деньги на стол и тут же забыли о тебе, как будто тебя и не было! Боже, Катя, как ты можешь считать эту ночь лучшей??»
Но от подобного самобичевания легче не становилось. Девушка пыталась отвлечься от назойливых мыслей с помощью уборки и готовки: она сутками приводила квартиру в порядок, искала новые рецепты и готовила, готовила, готовила. Больше ей было абсолютно нечем заняться. Макс по-прежнему не хотел, чтобы она выходила на работу, боялся пускать ее за руль и был категорически против всех ее хобби.
Ей всегда нравилось петь, и она захотела записаться на курсы вокала, но Максим сказал, что его женщина не будет дешевой певичкой: «Кэт, когда же ты наконец поймешь, что создана для роскоши? Я из кожи вон лезу, чтобы обеспечить тебя всем необходимым, сделать так, чтобы ты жила, как королева. А тебя все тянет на убогие плебейские развлечения! Может быть, ты просто не ценишь мои старания?» Чтобы переубедить его, Катя окончательно отказалась от всех своих желаний. А со временем они и правда начали казаться ей какими-то недостойными.
Макс действительно начал очень много работать. Он сутками пропадал в клубе или рабочем офисе, и Катя очень по нему скучала. Он совсем перестал брать ее с собой на вечеринки, которые тоже были частью его работы, но девушка считала, что это только к лучшему. Судя по всему, Руслан не стал никому говорить об их ночи в отеле, и это обнадеживало, но Кате бы все равно не хотелось случайно столкнуться с ним в клубе. Кто знает, как он себя поведет? Поэтому она оставалась дома и терпеливо ждала своего мужчину с работы.
То ли от хандры, то ли от съедающего чувства вины, ей постепенно становилось плохо на физическом уровне. У нее пропал аппетит, по утрам она просыпалась без сил и весь день чувствовала себя совершенно разбитой. Ее бросало то в жар, то в холод — она никак не могла добиться комфортной для себя температуры, хотя на дворе был разгар лета. Иногда Кате даже хотелось, чтобы ночью Максу пришлось работать, и он не возвращался домой. Так можно было избежать секса, который начисто лишал ее последних крох энергии, потому что ее либидо пропало напрочь.