Сосед

Но это было не так.

Я уже несколько месяцев предугадывала эту ситуацию, знала, что развод неизбежен, но надеялась, что ошибалась.

Я чувствовала себя так из-за Брендана, и не знала, что будет дальше, увижу ли я его еще.

Боже, я даже не знала, буду ли после этого жить в том же городе.

Я не знала, как все сложится, и чувствовала себя потерянной. Мне казалось, что я падаю в пропасть и мне не за что было держаться.

Единственное, за что я хочу держаться — это Брендан.

1

Меган

Один год спустя

Я уставилась на одноэтажный дом, который станет моим домом на неизвестный период.

Я боялась этого, и мне было ненавистно звонить Брендану и просить о помощи. Мне было не хорошо не из-за того, что я не хотела жить с ним, а было стыдно, что я не контролировала свою жизнь. Словно мир разверзся и поглотил меня. Мне было стыдно, что я не могу держать себя на плаву и должна была просить о какой-либо помощи.

Но это же Брендан.

Я выдохнула. Да, это был Брендан, и я знала, что он никогда не посмотрит на меня свысока, но все-равно, все это было так странно.

В течение последнего года, после того как наши родители развелись, мы с Бренданом поддерживали контакт. Черт, мы все еще жили в одном городе, меньше чем в часе езды друг от друга. Но время, наши графики и личная жизнь делали наше совместное времяпровождение все реже и реже. Я ненавидела это. Я ненавидела себя за то, что даже после стольких лет не сказала ему ни слова о том, что я чувствую на самом деле.

Я оглянулась на свою машину, которая была битком набита моим дерьмом. Я ненавидела то, что до этого дошло. Переезд к моей матери был не вариантом, учитывая, что она теперь жила на другом конце страны, а моя работа и обучение были здесь. У меня почти не осталось сбережений, и времени искать новое место, которое я могла бы себе позволить, и это был мой единственный вариант.

Брендан был моим единственным выходом.

Скажи спасибо, что Брендан помог тебе. Он мог бы отказать.

Да, он мог бы это сделать, но я знала, что он так не поступит со мной.

Я любила его, и, хотя он, возможно, не испытывал ко мне тех же чувств, он относился ко мне как к близкому человеку, и я знала, что могу на него рассчитывать.

За все те годы, что мы прожили вместе как наши родители поженились, я видела много разных сторон Брендана.

Высокомерие.

Отчужденность.

Понимание, что он может получить все, что хочет, потому что он был воплощением самой мужественности.

Осознание того, что он может заполучить любую девушку, какую захочет, действовало мне на нервы, но это была моя вина, потому что я позволила страху удержать меня от того, чтобы рассказать ему о своих чувствах.

Я была слишком напугана, чтобы что-то сказать, боялась, что это разрушит нашу дружбу. И именно этой дружбой я дорожила больше всего.

В двадцать лет я должна была бы сильнее держать себя в руках, чем сейчас, должна была бы иметь силы признаться, чего я хочу. Я никогда не воспринимала Брендана как члена семьи.

Я крепче сжала сумки и глубоко вздохнула, прежде чем подойти к входной двери. Прежде чем я успела поставить одну из своих сумок на пол, дверь открылась и появился Брендан, во всем своем божественном, шестифутовом четыре дюймовом, мускулистом, великолепном великолепии.

Я смогу контролировать свои примитивные инстинкты.

Я могла думать, что это предел мечтаний, но пребывание с ним под одной крышей, действительно подверг мой самоконтроль к испытанию.

Брендан

Я открыл дверь и попытался придать своему лицу строгое выражение, но, по правде говоря, я был чертовски рад ее видеть.

Возможно, она жила меньше чем в часе езды от моего дома, но она не знала, что я время от времени ездил к ней, чтобы увидеть. Я признаюсь, что рассматривал себя в роли одного из тех жутких парней, которые слишком одержимы женщиной.

Я был чертовски слабым, чтобы просто прийти и сказать, что все это время любил ее.

Черт, мне нравилось думать, что это судьба, или еще какая-то хрень — говорит мне, наладить свою жизнь и быть с Меган. Я и так уже потерял достаточно времени. Ей было двадцать, мне — двадцать два, и наконец-то пришло время рассказать о своих чувствах. Я крепко стоял на ногах, чтобы обеспечить ее и сделать счастливой.

Ты даже не знаешь, хочет ли она быть счастливой с тобой.

Но сначала ей нужно было успокоиться, собраться с мыслями, потому что я знал, прямо сейчас она была в трудном положении. Я бы изменил ситуацию. Я бы каждый раз убеждался, что она улыбается до наступления ночи.

Ни одна другая девушка не сравнится с ней.

Что, если она узнает правду? Что, если она узнает, что я не мог даже думать о другой девушке, не говоря уже о сексе с одной из них с тех пор, как влюбился в нее? Что бы она подумала, если бы узнала мою главную цель — держать ее не далеко от себя... сделать ее моей?

Прямо сейчас ей было больно. Мысль не быть для нее единственным, не стать тем, кто поймает, если она упадет – заставляла чувствовать себя дерьмово.

Я всегда хотел быть для нее единственным.

Это твой предлог, чтобы проверить ее, поехать в школу и убедиться, что с ней все в порядке, и так осчастливишь ее? Это твое оправдание за свое преследование?

Я не преследовал ее, или, по крайней мере, я так себе говорил. Я хотел убедиться, что с ней все было в порядке. Но черт возьми, признаться ей в этом было так грязно, как будто я был этим чертовым подонком.

Я просто люблю ее.

Говорил каждый гребаный чудак на планете, который наблюдал за девушкой, которую он любил.

Боже, если бы кто-то услышал мой внутренний бред.

— Спасибо еще раз.

— Ты же знаешь, что все для тебя сделаю. — Я отрицательно покачал головой.

Выражение благодарности промелькнуло на лице Меган, и я понял, что сегодня вечером точно буду опьянен.

— У меня есть бутылка виски с нашими именами.

Узнает ли она, когда-нибудь, что я заботился о ней, как никто другой. Держать дистанцию, не говорить ей, что я чувствую, и притворяться, что она не значит для меня больше, чем была на самом деле — было худшей ошибкой в моей жизни.