Сосуд
Шрифт:
— Он здесь… Ищет тебя, — пронеслось в моей голове. — Уходи…Ты в опасности.
— Кто ты?! — я заглянула в её янтарные глаза. — Почему я слышу тебя?!
— Не важно. Уходи.
— Я увижу тебя ещё?! — волчица поднялась, и огромными прыжками достигла противоположного края поляны. — Скажи мне!
— Возможно… — миг, и она скрылась в лесу.
Я сидела на том же месте, утопая в молочно — белом тумане, который медленно рассеивался, а вместе с ним и мир, окружавший меня, стал изменять свои очертания.
Луна серебристым светом заливала поляну. Дуб, величественный
Деревья вокруг, причудливо сплетясь голыми или же с редкой листвой ветвями, вздыбили корни и изогнули стволы. Трава под моей рукой стало жесткой и колючей. От земли потянуло сыростью, влажной и такой… мертвой?! Холод пробирал меня до костей, будто и не лето вовсе.
Наваждение. Это ощущение дурмана, навеянного сна схлынуло, оставив меня беззащитной посреди уже совсем недружественного леса. Вдруг, что-то завозилось у моих ног, словно хотело вырваться из-под земли! Я поспешно отодвинулась в сторону. Затем отодвинулась еще. Зачем же мне мешать странной кочке передвигаться по поляне?! Тем более она была не одна.
Вдали раздался протяжный вой. Нет, не волчий. Жуткий, пробирающий до дрожжи. В кустах слева от меня, куда я так опрометчиво стремилась на всех парах, вскочив на ноги, что-то чавкало и урчало.
— Ай! Мама! — взвизгнула я. Белесая, с подгнившей кожей, рука вцепилась в мою лодыжку и потянула. — Да что ж это такое?! Да, отцепись же ты от меня!
Выдернув ногу, я от усилия оказалась на четвереньках. Ладушки, и так можно достаточно резво убегать. Ой, а чьи это глазки такие красненькие из кустиков на меня смотрят?! Ай, не надо, не буду знакомиться, мне Рихард запретил!
Я вскочила и развернувшись на пятках, улепетывала, как мне казалось, в самое безопасное место посреди этого праздника мертвяков — к Дубу. А то, что это были мертвяки, я поняла почти сразу.
Достаточно ловко взобравшись на толстую ветку дерева и свесив ноги, я с интересом наблюдала за открывшейся передо мной сценой.
Безвременно, а может и временно, судя по их активности, почившие люди и животные, ползали, скулили, дрались между собой, но, безусловно, находились в поиске… меня любимой.
Мою же персону, слегка уставшую от созерцания возни внизу, занимало два вопроса, которые я себе и задала, почему-то вслух:
— Где Рихард?! И как скоро они догадаются залезть на дерево?!
Ой, кажется, один меня услышал! Чего это он на меня так уставился?!
— Уважаемый, я совсем не вкусная!
— Гы?! — ответили мне.
Мертвяки умеют говорить?! Хотя этот совсем немного разложился. Фу — у, это что зубы?! У него из щеки зубы видны?! Какая гадость.
— Вот — вот! Погрызите лучше ручку вашего соседа! — поддержала я беседу. — Или ножку! Она у него еще ничего, упитанная!
— Ыы — ы! — отчитались мне и решительно направились в сторону моего дерева.
— Нет — нет, милый мертвяк, Вам не сюда! Вам туда! — ткнула я пальцем в противоположную дубу сторону. — Ой, человека вижу! Да — а, такого вкусного, большого! Лорды, они знаете,
мягкотелые! Кожа у них нежная — нежная!— Гы?! — мертвяк застыл в двух шагах от Дуба. Это что сомнение?! О, Айора, меня возможно сегодня не сожрут! Но нет, он повернулся и стал подзывать сородичей, или как их еще можно назвать?
— Зачем же делиться, уважаемый! Во — о-от там вас ждут! Вас — вас! — убеждала я мертвяка, отламывая, да простит меня Дуб, его ветку поувесистей. Отбиваться же чем-то надо? — А здесь — нет! Не ждут. Тут вообще никого нет!
— Да, милая моя, я, конечно, знал, что ты забавная девочка, но такое!.. — мужской, до боли знакомый голос, раздался совсем рядом со мной. — Торговаться с умертвием — это что-то!
Вздрогнув, я не рассчитала своих сил, и, выпустив надломанную ветку из рук, полетела вниз. Благо, меня поймали. Худо, что поймали костлявые дурно пахнущие руки.
Приоткрыв глаза, я уставилась в полусгнившую полу обглоданную зверями рожу моего спасителя.
— Ма — а-а — а-а! — я орала так, как не орала никогда, отбиваясь руками и ногами.
— Гы! Ыыыы! — мертвый господин, проявивший любезность и спасший меня от тягостной встречи с матушкой — землей, морщился и пытался оправдаться. Или что это было?!
— О, боги, спасите меня! — ржал Рихард, обнимая ствол Дуба.
Глава 14. О том, что язык — враг твой
Сумрачный лес.
— Вот скажи мне дорогая, за каким демоном, ты поперлась в Сумрачный лес? Я тебе что сказал? — в мои глаза вновь заглянули, явно пытаясь найти чувство вины или раскаяние. По — видимому, не нашли, потому меня ссадили с колен и пристроили под боком.
— Сидеть на дубе! — буркнула я, прижимаясь к тёплому телу Рихарда, и вытянув ноги к костру.
Упокоив мертвяков, вернее просто спалив их магическим огнем, на той же поляне Рихард разбил лагерь. Моего мнения не спрашивали. А просто усадили на расстеленный у корней Дуба плащ, и отправились стреножить коней.
— А ты что сделала? — вкрадчиво спросил сиятельный дознаватель.
— Сидела!
— На чем?!
— На Дубе! — ну, подумаешь, дуб был не тот и не там.
— Ты издеваешься?! — грозно рыкнул маг. — Какого лешего ты оказалась на этой поляне?! Вот только ляпни мне еще одну глупость и я тебя…
— Стукнешь? — поинтересовалась я.
— Покусаю! — плотоядно ухмыльнулся этот не человек.
— Не — е, не надо! Меня уже сегодня покусать хотели! Жуть! До сих пор в дрожь бросает! — передернула я плечами.
— Ага, потому ты им меня предложила в качестве основного блюда?!
— А что?! Ты во — о-он какой большой, сильный, мускулистый! — пощупала я плечи мага. А еще грудь погладила. Широкая она у него. — И ноги у тебя сильные, длинные!
Рихард с каким-то странным выражением на лице взирал на мои манипуляции с его телом. Сначала напрягся, а потом улыбнулся и расслабился.
— И мяса на тебе явно больше, чем на мне! Вот! — завершила я исследование нового продукта в рационе мертвяков. Они тоже кушать хотят!