Сотник из будущего. Западный щит Руси
Шрифт:
Вскоре весь внутренний двор был очищен от неприятеля. Пару деревянных строений с не пожелавшими сдаться обороняющимися подожгли. Из нескольких каменных защитников выкурили дымом. Дольше всего сопротивлялись в центральной крепостной цитадели, но вскоре и там всё было кончено.
– Ура-а! Крепость наша! – неслось над закопчёнными и окровавленными стенами.
Глава 7. Оставлять онагр литвинам нельзя!
– Вот тут, Андрей Иванович, мы выставляем большую каменную воротную башню, – показывая со стены крепости, рассказывал начальник бригадных розмыслов. – Любой ведь проход – это всегда самое слабое место в укреплениях, поэтому, я мыслю, нужно всемерно нам его усилить. Надобно выстроить её так,
– Емельянович, ну ты сам-то как это представляешь? – спросил, покачав головой, начальник тыла. – Такую башню за год, как ни старайся, ну вот никак не выстроить, да и за два, небось, тоже. Тут только чтобы основание и самую начальную часть выставить, это какой же котлован рыть нужно! А потом ещё сколько тяжёлой работы предстоит? Каменщики-то – это ладно, по ряду с владимирских, киевских земель за хорошую плату их сюда завезём, они там весьма умелые. Но ведь перед ними ещё и горы материала нужно подготовить, подтащить. А земляных работ сколько?!
– Лавр Буриславович, да мы половину камня с порушенной стены возьмём, и вон ещё немцы сколько его припасли для будущих работ, всё это у нас в дело пойдёт! – не сдавался старший розмысл. – Тут вот самое удобное место, дабы приступ крепости вести, в остальных-то природные отвесы сильно крутые, стены высокие, да и если не лёд в суровую зиму, то вода их окружает. Не выставь мы сюда вот основательную башню, значит, не сдержать нам штурмующих. Это пока ещё у них метательных машин, как вот у нас, нет, а коли они вдруг появятся? На западе в землях франков и англов давно требушеты огромные камни мечут. Даже и пушки не нужны будут, чтобы слабые укрепления развалить. А тут вот самое место их на ровном подходе выставлять. Рвы и валы, сами знаете, для штурмующей рати не такая уж и большая преграда при хорошей подготовке.
– Фрол Емельянович, во всём ты прав, но и ты нас тоже пойми, ведь нет у Юрьева двух тихих лет, – вздохнув, проговорил командир бригады. – Неужели ты думаешь, что успокоятся латиняне с его потерей? Мы им сейчас весь восточный щит тут вот за зиму порушили, а теперь ещё и меч грозимся выбить, лишив всех ливонских и эстляндских владений. Да вот сил у нас на это пока мало. Основная княжья дружина в центральную Русь ушла, а таким войском, которое у нас сейчас есть, наступать за озеро Выртсъярв совсем будет непросто. Думаю, ответный удар по нам от немцев совсем скоро уже нужно ждать. И отражать мы его будет тем, что сейчас имеем.
– Как скоро, Андрей Иванович? – пытливо вглядываясь в лицо командира, спросил Фрол.
– Думаю, что даже до следующей зимы не вытерпят немцы, в это лето нанесут его, – ответил тот. – Папа Григорий IX ещё в феврале прошлого года выдал послание своему легату Болдуину, в котором прописан прямой запрет на заключение любых соглашений с прибалтийскими язычниками и русскими. А уже в своей булле от ноября месяца он потребовал от всего ливонского братства направить войска против Новгорода, дабы воспользоваться его ослаблением. Списки с этих папских бумаг у нас имеются, постарались те, кому положено, – усмехнувшись, сказал Сотник. – Дело теперь за нами. Надо полагать, сейчас в немецких землях после вести о поражении объединённых орденских и ливонских войск под Дерптом папа уже развернул активную деятельность по подготовке восточного похода. Так что нам его придётся тут, в этих вот землях, встречать. – Он обвёл взглядом заснеженные просторы. – И от того, как мы к этому подготовимся, будет зависеть, сколько жизни наших людей тут, в этих лесах, положим.
– Значит, и верно, от четырёх месяцев до полугода, никак не больше осталось, – подсчитывал вслух старший розмысл. –
Там ведь дальше опять уже долгая осенняя распутица и ненастье нагрянут. Вряд ли немцы до зимы в Риге и в Феллине за озером усидят. Будем пока ставить большую башню из брёвен и наводить временные укрепления. Ну и про каменную тоже, конечно, не забываем. Бревенчатую, основательную, мы и за три месяца точно возведём, опыт в таком деле у нас богатый, люди умелые есть, леса рядом. Ничего, Андрей Иванович, справимся. Ну и камнем немного укрепим, обложим.– Ну вот и хорошо, – с улыбкой произнёс Сотник. – А работных людей мы тебе дадим сколько нужно. Так ведь, Лавр Буриславович?
– Да и так отказа нет, – откликнулся, пожав плечами, тот. – Как и условились, по три с половиной сотни каждый день отряжаем. Из оставшихся новгородских и псковских находников полторы сотни изъявили желание по ряду за серебро работать. От нового вождя эстов-угандийцев Велло ещё около сотни мужиков тут же осталось, можно и ещё немного запросить. Думаю, найдём, чем с ними рассчитаться?
– Найдём, – заверил, кивнув, командир бригады. – Захотят – зерном, поместными готовыми изделиями по ряду заплатим, нет – так опять же, как и новгородцам с псковскими работникам, серебром. Тут треть из епископской казны после раздела с литвинами, с княжьим войском и ополчением у нас осталась. А вообще, это правильная мысль – эстов к работам и на службу привлекать. Пусть они встраиваются в нашу жизнь не насильно, а по доброму своему согласию. Потом самим же легче будет эту землю от неприятеля сообща отстаивать.
– Тогда я пока что малые и срединные пушки на боковых башнях выставляю? – возвращаясь к прежнему разговору, произнёс командир бригадных орудийщиков. – А на ту воротную башню, что из брёвен будут строить, стреломёты с онагром установлю? Боюсь, что не выдержит она на себе пушечного боя, да и опасно там пороховой припас держать.
– Хорошо, – согласился командир бригады. – Только чтобы несколько пушек у тебя под рукой было, чтобы их быстро перебросить на угрожаемый участок. И большие всё равно ведь на стены не поднимешь, вот их можно будет прямо за воротами выставить. Не дай Бог, если прорвутся штурмующие, вы их в проходе вторых внутренних стен сможете встретить картечью.
– Господин полковник, к вам дозорные с одним из розмыслов со стороны Двины прискакали, – доложился дежурный сотник. – Вымотанные все, еле на ногах стоят, говорят, срочное что-то у них.
– Иду, – сказал, кивнув, командир бригады. – Вы тут ещё подумайте пока, где какие можно укрепления усилить, потом расскажете. – И пошёл к винтовому ходу башни.
Через час к большому шатру начали подтягиваться вызванные вестовыми бригадные командиры. Сотник сидел за походным, сколоченным на скорую руку столиком в окружении старших пластунской дружины Севастьяна, Савватея и Назара, а также усталого, осунувшегося розмысла. Тут же рядом с воеводой Олегом сидел и княжич.
– Проходите, присаживайтесь, – пригласил входивших командиров Сотник, кивнув на лавки. – Думал я с вами посоветоваться об одном важном деле для нашей конной рати, да мы вот с Александром Ярославовичем подумали тут на спокойную голову и уразумели, что вряд ли такое возможно. Ибо действовать придётся на земле литвинов, а это сразу же из наших союзников их во врагов может перевести. Это, как вы понимаете, нам ну никак нельзя допустить. Сама же суть всего случившегося вкратце такова. Вот командир онагра Стерля, – проговорил он, указав на сидевшего рядом розмысла, – поведал нам, что его починенный после серьёзной поломки в дороге камнемёт был недавно захвачен отходившей в свои земли литвинской тысячей под командой Радвила. Все вы, я полагаю, помните такого. Так вот, Стерля уверяет, что именно Радвил спровоцировал и затеял ссору, переманивая перед этим его и весь расчёт к себе. После отказа же наших розмыслов перейти под знамя Миндовга литвины отобрали онагр силой, наших же людей избили и связанными оставили в Себежской крепости. После чего укатили орудие в сторону Даугавы. Так всё было, правильно я говорю? – задал он вопрос, посмотрев на Стерлю.