Сотня Жаждущих Мечей

— Я уже не могу так! — выйдя на палубу и найдя там уши для жалоб, монах принялся распекать близнецов. — Они невозможны! Сами не спят и другим не дают! Им так важно на день раньше уплыть? Почему они не могут начинать рубить деревья на плот хотя бы когда солнце окончательно встанет!

— Сам ведь знаешь, — облокотившись на борт, Мурин выбивал свою трубку, поглядывая на каюту помощницы. — Близнецы вложились в игорный дом. Если их не будет достаточно долго, то их активы просто приберут к рукам другие проныры. А если спать не можешь, так спал бы в каюте с Фили и остальными. Мальчишка создаёт отличную технику тишины, даже я пару раз ночевал с ним. Хоть весь день лежи, никакого стука топоров не слышно.

— Девушки меня больше к себе не пускают, — с сожалением произнёс монах. — Не стоило пытаться целовать Литу.

— Так ты всё же попытался? — хохотнул гном. — И как результат?

— А вот так, — оттянул монах воротник своей рубахи и показал синяк на пол шеи. — Ей Юнона показывала удары голыми руками, а та и запомнила. Ещё минут пять после её удара дышать нормально не мог. Ну а потом, они меня просто вытолкнули и сказали что больше спать в тишине не пустят.

— Дурак ты, — махнул рукой гном. — Девушки создания такие, к ним особый подход нужен. А ты, обезьяна настырная, всё шуточками пытаешься приворожить ту, что больше тебя раз в двадцать знает. Лучше бы книгу у неё на глазах какую почитал, или может пригласил бы на поиск ресурсов, в качестве помощницы. У тебя-то сил полно, а ей по острову одной гулять старшно. Прояви интерес к тому что интересно ей. Травки там пособирай что-ли.

— А я пытался, мы с ней пятнадцать минут вместе шагали, выискивая под каждым кустом полезные сорняки, тольков тот день Бломбик сбежал и начал по острову всех зверей шугать, пришлось возвращаться раньше срока, — сокрушенно покачал головой монах, вспоминая единственную относительно удачную попытку пообщаться с Литой.

— А напомни, кто боевому ящеру дал такое имя чудное? — крутя в руках трубку, гном параллельно размышлял, забивать ли ему её вновь.

— Вэйсен дала, — ответил монах. — Они вместе с Литой тогда готовили какие-то отвары из местных растений. Ну и ящер нажрался травы под названием Бломб. Это после неё он в зверя превратился и сбежал в первый раз. Ты бы хоть вылезал со своего корыта почаще на сушу, может тогда и знал бы побольше, да свои дела с Корной наладил бы. Сколько вы не общаетесь уже?

— С момента как корабль здесь на мель встал, — посмурнел гном. — Винит меня в неосмотрительности, решила будто я один виноват во всём. Глупая баба.

— Ты бы осторожней был, у неё слух хороший, — чуть побледнел монах, бросая взгляд на каюту помощницы капитана. — Она хоть и не говорит с тобой, но уже трижды тебе трёпку задавала. Четвёртого раза твоя старая душа может и не пережить.

— Глупая мартышка, — хмыкнул гном, и крутанув трубку между пальцев, стукнул монаху прямо по лбу.

— Ауч! — отскочил в сторону монах, не ожидавший от собеседника такого подлого удара.

— Давай так, я сойду с тобой на берег, разомну свои старые кости, а ты в кои-то веки уступишь гному и попробуешь с Литой поступить так, как тебе советует умный мужчина, — осклабился гном, которому явно пришлась по душе шишка, начинающая набухать на лбу назойливой обезьяны. — Что скажешь, салага?

— Хочешь поучаствовать в утренних бегах? — тут же сообразил монах, на время даже переставший потирать свой пострадавший лоб. — Если так, я согласен. Думаю, Бломбик скоро появится. Поспешим?

Уговаривать монаха участвовать в бегах не имело смысла. Он являлся создателем этой забавы. Ну или он просто показал всем дурной пример, а как известно, дурной пример ведь самый заразительный.

На ограниченном пространстве острова, где команда и пассажиры сквадрона уже изучили всё вдоль и поперёк, найти развлечение было довольно трудно. Отсутствие новых лиц, замкнутость территорий делали всех нервными. Конечно, как и близнецы, все находили себе занятие на постоянной основе. Так например, Юнона ударилась в постоянные тренировки, натаскивая заодно и малыша Фили, или Вэй с Литой, вплотную занявшимися варкой различных полезных настоев. Корна, Мурин, Иф, Парис, все были при делах, но отсутствие развлечения, направленного на расслабление и веселье, угнетало всех. Пока в один момент, Бломбик, боевой ящер, перешедший в разряд зверей, не выгнал на берег целую стаю мелких зверей. Грызуны, отдалённо напоминающие кроликов плодились на острове с огромной скоростью и являлись основой питания всей местной хищной фауны, команды, а заодно и самого ящера. Только вот во всей этой идиллии новой пищевой цепи был нюанс, а именно, скорость грызунов. И если люди не испытывали проблем с охотой, то ящер оказался в затруднительном положении. Он был сильнее и массивнее, так что грызуны не могли ничего противопоставить ему, за исключением, своей скорости. Отсюда и взялись бега. Зверь, с рождения приученный к людям, достаточно быстро смекнул что лучше гнать грызунов к берегу и людям, ведь те тоже едят мясо и не прочь поохотиться. На этом бы всё и закончилось, но дурной монах, последователь обезьяны, решил что грызунов, гонимых ящером, нужно не убивать, а потом подбирать тушки, а ловить руками. Скучно ему стало. Это было настолько абсурдно, что пробрало всех на смех до колик. С тех пор, утренние и вечерние бега стали отличным развлечением, где принимали участие почти все. Даже таблицу счёта вели, правда лишь для сохранения мотивации и интереса.

— Ты за всё время, поймал всего две тушки! — произнёс монах, тыкая пальцем в дерево, растущее на берегу, на котором висел прибитый кинжалом и исписанный подсчётами кусок бумаги. — Даже Фили, после тренировок с Юноной уже шестого грызуна смог догнать.

— Маленький змей, — тряхнув головой, гном со вздохом прыгнул за борт, где приземлился по колено в воду. — В нём течёт хорошая кровь и у него хороший учитель. На моей родине говорили про таких молодых людей так: «его основание крепко». Спустя годы, он будет стоять на ногах также уверенно, как гора, корни которой уходят на десятки километров под землю.

— Снова ты про свой мир, — произнёс монах и прыгнул вслед за гномом. — Ты вот так и не объяснил, зачем тебе туда? Ты столько лет здесь живёшь. Ты разве Корну не любишь? В твоём мире таких женщин нет.

— Нет, — кивнул в ответ гном, бредя по воде к берегу. — На самом деле, я уже и не знаю зачем мне домой. Просто, я почти целую жизнь прожил этой мыслью. А теперь, когда Корна стала меня игнорировать, осознал как я боюсь её потерять. Сложно всё.

— Ну может, если ты сегодня проявишь себя на бегах, вдруг она оттает? — весело хохотнул монах. — Умный мужчина, слушай совет глупого монаха, начни улыбаться и шутить, тебе свою даму завоевывать не нужно, она и так уже твоя, ты лучше верни ей улыбку! А для этого, просто веди себя глупо, как я!

Слова монаха имели смысл, ведь именно этот последователь обезьяны, выдумал больше всего нелепых способов догнать и поймать грызуна. В числе прочих, он единственный кто догнал грызуна используя вместо ног руки, прыгая за жертвой на одной ноге и что самое главное, единственный кто посмел прокатиться по песку, держа Бломбика за хвост. И каждый раз, его чудачества ненадолго развеивали мрачную атмосферу затворничества.

Выбираясь на берег, два собеседника остановились и дали одежде немного просохнуть. Их беседа была всё такой же неспешной, и в основном бессмысленной, как собственно и большинство разговоров между людьми на этом острове. Первую неделю все ещё поглядывали на небо, ожидая появления большой птицы, но мастер Ли не появлялся. Да и энергетические нити, ведущие к владельцу рабов, явно указывали на тот факт, что последователь дракона скорее постоянно удаляется от своих подопечных, чем приближается к ним. Когда это стало понятно, разговоры о будущем как-то резко приобрели негативные оттенки. Никому не хотелось думать о том, что же будет, когда близнецы достроят свой плот. Слишком уж многие на этом острове были привязаны к молодому воину и рабовладельцу.

— Корна? — удивлённо обратился гном к своей помощнице, которая подошла к дереву со счётом не со стороны берега, а со стороны леса. — Я думал ты в каюте всё ещё сидишь.

— Нет, ночевала на берегу, — холодно ответила она гному. — А ты? Решил слезть со своего корыта? Одного позора не хватило? Решил вновь попытать счастья в забеге? Смотри ноги до пояса не сотри, пока за единственным грызуном угонишься.

Отвечать гном ничего не стал, устал уже. Подобные издёвки от той кого он в тайне любит слышать было неприятно. У них с помощницей всегда были особенные взаимоотношения, но после случившегося, Мурин справедливо опасался что Корна уйдёт от него на другой корабль, стоит им только покинуть остров и добраться до цивилизации. По этой причине, гном переступил через себя и решился выставить себя дураком, в надежде что это хоть немного сбавит градус обиды в их отношениях.

— Сейчас начнётся, — оповестил всех старый Иф, которого все всегда просили выступать своеобразным судьей.

Мастер чакры, лично в забегах участия не принимал. Чаще всего он лишь отслеживал кто и сколько грызунов поймает. Он лично считал, что принимать ему участие не стоит, слишком велик разрыв в физических возможностях. Лишь раз, шутки ради, он за три минуты словил целый десяток крупных грызунов, но и то, после этого забегов не было два дня, ведь еды оказалось в избытке.

Постепенно, к месту начала забега подходили всё новые и новые люди. Кто-то со стороны сквадрона, где спало большинство людей, кто-то со стороны лесной опушки, где постоянно работали близнецы. К моменту, когда Бломбик уже начал гнать стаю, оповещая весь лес о начале охоты, у дерева со счётом присутствовали почти весь экипаж и команда сквадрона. Не было только одного из братьев близнецов, которые даже ради такой забавы, не уходили с работ все разом.