Сотрудник агентства "Континенталь"

– Пьян был, – сказал Кроствэйт, не отрывая глаз от своих клетчатых коленей; и хотя его голос был сиплым и хриплым – это была охриплость глотки, луженой виски – в его голосе не было никаких эмоций.

– Управляя, возможно, немного беспечно и съезжая с Ван Несс-авеню, – продолжал Вэнс Ричмонд, игнорируя замечание, – мистер Кроствэйт сбил пешехода. Мужчина не был сильно ранен, и ему выплачивают очень щедрую компенсацию за его травмы. Но нам необходимо явиться в суд в следующий понедельник, чтоб предстать по обвинению в небрежной езде, и я боюсь, что этот несчастный случай, который произошел вчера и где погиб владелец типографии, может причинить нам вред.

Никто не думает, что мистер Кроствэйт находился в своем автомобиле, когда был убит владелец типографии – мы имеем множество свидетельств, что его в машине не было. Но, я боюсь, что смерть владельца типографии может стать оружием против нас, когда мы явимся в суд из-за случая на Ван Несс-авеню. Будучи адвокатом, я знаю, как много главный государственный обвинитель – если он так сделает выбор – может вытащить из ничего не значащего факта, что тот же самый автомобиль, который сбил человека на Ван Несс-авеню, убил другого человека вчера. И, будучи адвокатом, я знаю, какой, вероятно, выбор сделает сторона обвинения. И они могут представить дело таким образом, что мы мало что сможем возразить со своей стороны.

Худшее, что, конечно, может произойти, это то, что мистера Кросвэйта вместо обычного штрафа отправят в городскую тюрьму на тридцать или шестьдесят дней. Это достаточно плохо, однако, и то, что мы желаем...

Кросвэйт заговорил снова, все еще глядя на свои колени.

– Проклятое неудобство! – сказал он.

– Именно этого мы хотим избежать, – продолжил адвокат. – Мы готовы заплатить большой штраф, и надеяться, поскольку несчастный случай на Ван Несс-авеню произошел, мы это не оспариваем, по вине мистера Кросвэйта. Но мы...

– Пьяный как сапожник! – сказал Кросвэйт.

– Но мы не хотим, чтоб нас связывали с этим другим несчастным случаем, к которому мы не имеем никакого отношения, которому могут придать излишний вес при рассмотрении небольшого происшествия. Что мы хотим, так это найти того человека, или людей, которые украли машину и переехали Джона Ньюхауса. Если они будут задержаны до того, как мы пойдем в суд, мы избежим опасности пострадать от их преступления. Полагаете ли вы, что сможете найти их до понедельника?

– Я попробую, – пообещал я, – хотя это не...

Человек-воздушный шар прервал меня тем, что поднялся на ноги, теребя своими жирными пальцами в драгоценностях часы.

– Три часа, – сказал он. – У меня игра в гольф в половине четвертого.

Он взял со стола свою шляпу и перчатки, – Найдете его, не так ли? Какая досада – попасть за решетку!

И он вразвалку пошел прочь.

Два

Из офиса адвоката я отправился в Зал Правосудия и, потратив несколько минут, нашел полицейского, который прибыл на угол Клэй-стрит и Кирни-стрит через несколько секунд после того, как Ньюхаус был сбит.

– Я только вышел из Зала, как заметил машину, что стремглав скрылась за угол Клэй-стрит, – сказал полицейский, большой и рыжий, по имени Коффи. – Затем я заметил людей, собирающихся вокруг, я подошел и обнаружил распростертого на земле Джона Ньюхауса. Он был уже мертв. Полдюжины людей видели, как его сбили, и один заметил номер машины, что это сделала. Мы нашли стоящий пустым автомобиль тут же, за углом, на Монтгомери-стрит, он был повернут на север. В машине сидели двое, когда сбили Ньюхаус, но никто не разглядел их. В машине никого не было, когда мы ее нашли.

– В каком направлении шел Ньюхаус?

На север, по Кирни-стрит, и он на три четверти перешел Клэй-стрит, когда был сбит. Автомобиль тоже ехал вдоль Кирни-стрит на север, и повернул на восток на Клэй-стрит. Это, возможно, было не единственным преступлением этих парней в автомобиле – если судить по словам очевидцев несчастного случая. Ньюхаус переходил улицу, глядя на листок бумаги у него в руках. Я в его руке нашел только обрывок иностранной банкноты, и я предполагаю, это часть того, на что он смотрел. Лейтенант сказал, что это голландские деньги – банкнота в сто флоринов [7] .

7

Флорины - валюта, имевшая хождение в голландских колониях на Карибских островах.

– Выяснили что-нибудь насчет тех людей, в автомобиле?

– Ничего. Мы опросили всех, кого смогли найти в районе пересечения Калифорния-стрит и Кирни-стрит – где автомобиль был украден, и в районе Клэй-стрит и Монтгомери-стрит – где его бросили. Но никто не помнил, чтобы он видел как парни входят и выходят из него. Человек, которому принадлежит автомобиль, им не управлял – я предполагаю, машина была украдена. Сперва я думал, что с этим происшествием что-то нечисто. У этого Джона Ньюхауса под глазами были двух- или трехдневной давности синяки. Но мы выяснили, что у него был сердечный приступ несколько дней тому назад, и он упал, и ударился лицом о стул. Он проболел дома три дня, и вышел на улицу только за полчаса до несчастного случая.

– Где он жил?

– На Сакраменто-стрит. Его адрес у меня где-то здесь.

Он полистал страницы грязной записной книжки, и я получил номер дома погибшего, а также имена и адреса свидетелей происшествия, которых опросил Коффи.

Больше по этому делу у полицейского ничего не было, и я оставил его.

Три

Своим следующим шагом я должен был обойти всех, кто был поблизости от места угона автомобиля, и от места, где его бросили, и опросить их. Полиция уже без всякого результата прошлось по этому полю, и вряд ли я найду здесь что-то полезное; но я не имею права манкировать своими обязанностями по этой причине. Девяносто девять процентов в работе детектива это терпеливый сбор информации – и ваша информация должна быть по возможности из первых рук, независимо от того, кто уже поработал на этой делянке раньше вас.

Прежде чем начать с этого перекрестка, я все же решил забежать за угол и заглянуть в принадлежавшую погибшему типографию – она была всего в трех кварталах от Зала Правосудия – и узнать, вдруг кто из служащих слышал что-нибудь, что могло бы мне помочь.

Предприятие Ньюхауса занимало первый этаж маленького здания на Калифорния-стрит, между Кирни-стрит и Монтгомери-стрит. Маленький офис спереди был отгорожен перегородкой, а сзади дверь из него вела в типографскую мастерскую.

Единственным обитателем маленького офиса, когда я зашел с улицы, был маленький, коренастый, взволнованно выглядящий блондин лет сорока, или около того. Он сидел за столом в нарукавниках, и сличал какие-то цифры в гроссбухе с пачкой бумаг перед собой.

Я представился как сотрудник Детективного Агентства «Континенталь», и сказал, что занимаюсь расследованием смерти Ньюхауса. Он назвал свое имя — Бен Сулз, и сказал что работал у Ньюхауса мастером. Мы обменялись рукопожатиями, затем взмахом руки предложил мне стул по другую сторону стола, оттолкнул от себя бумаги и книгу, над которыми он трудился, и с отвращением почесал голову карандашом.

– Это ужасно, – сказал он. – Что с одним, что с другим. У нас работы выше головы, я взялся за эти книги, хотя ничего совершенно в них не понимаю, и...