Сотворение мира
Шрифт:
— Меня посылают подавить мятеж, — сказал мне Ксеркс.
Мы находились на тренировочной площадке, где так много времени проводили в детстве. Рядом упражнялось в стрельбе из лука новое поколение персидской знати. Помню, я подумал, какие мы уже старые и как хорошо, что больше не зависим от своих учителей-магов.
— Многие поддерживают мятежников?
— Нет. «Царево око» говорит, это займет всего несколько дней… — Ксеркс нахмурился. Я еще не видел его таким расстроенным. Причина скоро выяснилась. — Мардоний одержал настоящую победу, правда?
— Кипр снова наш. — Я не зря провел жизнь
— Мардоний заслужил доверие. Остальное не важно. А я сижу здесь без дела.
— Ты женился. Это кое-что.
Ксеркс незадолго до того женился на Аместрис, дочери Отана.
— Ерунда.
— Твой тесть — первый богач в мире. Это кое-что да значит.
В другое время Ксеркса бы это позабавило. Но не сейчас. Он был серьезно озабочен.
— Вы все стали настоящими воинами.
— Одни больше, другие меньше, — сказал я, желая его развеселить, но он не слушал.
— Я, как евнух, — сижу в гареме.
— Ты идешь на Вавилон.
— Только потому, что это безопасно.
— Ты наследник Великого Царя.
— Нет, — сказал Ксеркс. — Я не наследник.
Я только разинул рот.
— Кое-что изменилось, — сказал он.
— Артобазан?
Ксеркс кивнул:
— Он хорошо справляется в Карии. Во всяком случае, так говорят. Отец постоянно разговаривает с ним.
— Это ничего не значит.
— Великий Царь объявил с трона со львом, что наследник не будет назначен, пока Афины не будут разгромлены.
— А если он умрет раньше?
— Великий Царь всемогущ. Он умрет тогда, когда сочтет нужным.
Только при мне Ксеркс мог не скрывать своей обиды. Но в некотором смысле я был ему ближе, чем любой из братьев. В конце концов, я не принадлежал к царской фамилии и угрозы не представлял.
— А что говорит царица Атосса?
— Чего она только не говорит! — Ксеркс изобразил улыбку. — Ты не видел такого парада магов, жрецов и всяческих ведьм, что она устроила у себя в покоях. Так и лезут к ней!
— А Дарий… Он приходит к ней в покои?
— Нет.
Ответ был кратким, но вряд ли убедительным. Атосса в значительной степени контролировала имперскую администрацию через евнухов гарема и могла влиять на Дария исподволь.
— Я пойду к ней, — сказал я.
— Пока ты поговоришь с ней, меня уже здесь не будет. Я буду покорять Вавилон. — Ксеркс попытался пошутить, но не вышло. Неожиданно он проговорил: — Перед смертью Кир сделал царем Вавилона своего сына.
Я ничего не сказал, не посмел.
Пока мы упражнялись в метании дротиков, я рассказал Ксерксу об осаде Милета и сожжении Сард. Но его больше заинтересовал роман Мардония с Артемизией.
— Завидую ему, — сказал Ксеркс, но в голосе его слышалась не зависть, а печаль.
5
У Лаис нашлось немало жалоб на Абдеру, свою поездку по морю и недавние события при дворе. Она немного располнела.
— Фракийская кухня! Все пропитано свиным жиром. Он снова здоров — мой отец, твой дед. Жаль, что ты его не знаешь. Наши дела процветают. Я лечила его, ты знаешь. Но что за место! Наши родственники теперь уже больше фракийцы,
чем греки. Я видела своих двоюродных братьев в лисьих шапках!Мало того что мне пришлось выслушать подробное описание хозяйства деда в Абдере, теперь еще предстояло ознакомиться с красочными портретами всех родственников.
Характерно, что, несмотря на трехлетнюю разлуку, Лаис ни слова не спросила о моих делах. По сути дела, к моим делам она не питала ни малейшего интереса, когда мы оставались вдвоем, но, когда в доме был кто-нибудь чужой — или когда меня не было, — она не уставала хвастать моим мистическим могуществом и религиозным рвением. Ведь без меня Лаис не получила бы места при дворе. Должен сказать, меня никогда не задевало, что Лаис мной не интересуется. Я слишком хорошо знал ее характер. И я рано понял, что, когда она продвигает себя, я тоже выигрываю от этого. Мы напоминали пару случайных попутчиков, действующих заодно среди дорожных опасностей.
Со своей стороны, я всегда считал Лаис обманщицей. Я не встречал человека, лгавшего с такой легкостью и так правдоподобно, а ведь моя жизнь прошла при дворах и среди греков.
Я сказал Лаис, что испросил аудиенции у царицы Атоссы, но до сих пор ответа не получил. Мать произвела несколько магических знаков, — без сомнения, чтобы приблизить час моего приема царицей.
Затем Лаис подтвердила подозрения Ксеркса. После того как Артобазан доказал свои способности полководца, Дарий начал поговаривать о возможном изменении своего завещания. Захват Мардонием Кипра также добавил славы семейству Гобрия.
Тем временем царица Атосса вернулась жить в Третий дом гарема. Хотя никто не знал, что она замышляет, Лаис сохраняла оптимизм.
— Атосса найдет способ, как продвинуть своего сына. Она просто умнее всех при дворе, в том числе… — Лаис драматически понизила голос, словно за нами шпионили, чего не было: мы были слишком ничтожными фигурами, — в том числе и Дария.
— Но почему он не даст Ксерксу равные шансы с остальными?
— Потому что Дарий боится такого сочетания — Атосса и Ксеркс. Может быть, царствует в Персии Дарий, но правит Атосса. Если Ксеркс окажется во главе победоносного войска на равнинах Карии или где угодно, а Атосса будет в Сузах и звезды сойдутся определенным образом…
— Измена?
— Почему бы нет? Такое случалось и раньше, и Дарий это знает. Потому он и держит Ксеркса дома. Потому и позволяет другим своим сыновьям и племянникам одерживать всевозможные победы. Но Атосса это изменит.
— Ты уверена?
— Конечно. Хотя это будет нелегко. Мы должны ей всеми силами помочь. Ты, со своей стороны, мог бы занять место главного зороастрийца. Твой дядя — болван. Ты можешь заменить его хоть завтра.
Затем Лаис обрисовала стратегию, в результате которой я становился главой нового ордена. Я не сказал ей, что предпочел бы укус одной из змей Кибелы. Я не собирался становиться жрецом и в то же время затруднялся назвать, в чем вижу свое призвание. В военном деле я не проявил особых способностей. Я был готов стать государственным советником или распорядителем двора, но, к сожалению, с такой работой лучше справлялись евнухи. В душе я хотел лишь служить моему другу Ксерксу — и повидать дальние страны.