Сотвори любовь. Как вырастить счастливого ребенка

Да, не знаю, стоит ли мужу стремиться к участию в родах, но, может быть, посмотреть полезно, просто чтобы иметь представление о том, какую боль терпит любимая жена. Одно это должно вселить в него целожизненное уважение к матери своих детей.

Но многие не понимают, не хотят понимать, что такое страдание чревоношения, рождения, кормления. Недавно я слышал такую злую шутку: «Только когда женщина рожает, она понимает, что мы, мужчины, испытываем, когда у нас температура 37,5». Вот такое бывает отношение к женщине. А ведь каждые роды – это колоссальный подвиг, принимаемый из послушания Богу, из любви к мужу и ребенку. Подвиг терпения ради любви.

Ведь не сказано: «Муж спасается чадородием» – хотя он тоже участвует в воспитании ребенка и тоже очень многое терпит. Но рожающая женщина именно совершает акт мученичества ради любви. Поэтому и говорится, что чадородие ведет ко спасению.

Если будущая мама осталась одна

К сожалению, семья – это такое большое бревно, что, даже если ты Иван Поддубный, одному его не понести, нужно двое. Ну а если будущая мама все же осталась одна, что ей делать? Смириться и рожать. Воспитывать, молиться, просить Божией помощи. Конечно, ребенок обречен на ущербное воспитание. Но мы знаем примеры святых, которые росли без отцов.

Думаю, если совершилось такое предательство и мать осталась одна, то надо молиться, чтобы Господь дал другого мужа, просить об этом. Да, это дар Божий. Сейчас, к сожалению, очень мало молодых мужчин, которые хотят создать семью. Надо со смирением просить, не для себя, а ради ребенка. Бывает, что усыновивший становится родным отцом. Но надо очень усердно об этом молиться.

Матери Богом дано чувствовать свое дитя. И даже если мать не видела нормального примера в семье своих родителей, но обращается за помощью к Богу, в ней, как трава сквозь асфальт, прорастет все, что Богом вложено в женщину. Только надо не переставать молиться и просить. И чем меньше будет самости, а больше жертвенности, тем правильнее пойдет воспитание ребенка. Ведь мать тоже часто любит ребенка как планету, вращающуюся вокруг нее.

Если в семье нет отца, мальчик не понимает, как это – быть мужчиной. В неполной семье мать обычно вынуждена брать на себя роль мужика и решать проблемы, которые она по своей природе решать не должна. Это меняет ее характер, и она еще сильнее задавливает ребенка: одни проблемы порождают другие.

Как быть, как матери-одиночке вырастить сына? Только Господь может помочь, как помог матери святых Космы и Дамиана: она была вдова. И каков плод, каких великих людей она сумела воспитать! Вот такая мать была, так молилась. В молодые годы овдовела и святая Анфуса, мать святителя Иоанна Златоуста. Иоанн Златоуст не создал семьи, он был монахом и епископом Константинополя; имел мужество противостоять царствующему дому ради правды Божией, до изгнания и до смерти в изгнании. Так благодатью Божией все можно наверстать, потому что она сильнее любых обстоятельств! Но надо много молиться и предавать себя и ребенка воле Божией.

Если главная задача семьи – дать опыт жизни в любви, то его может дать и одинокая мама. Любовь – самое главное! Все остальные поведенческие сценарии, которые должен передавать отец, могут быть восполнены. И никакие поведенческие сценарии не помогут ребенку, который не научен любви, который уверен, что любовь – это когда я кем-то пользуюсь… Мама может научить широте души, великодушию – а оно и есть реализация Божией любви.

Моя жена выросла без отца и матери, ей вообще неоткуда было взять то, что мы сейчас называем архетипами материнского поведения. Но она в семнадцать лет пришла к вере и доверила себя Богу. И воспитание каждого ребенка, а их у нас восемь, и ведение по жизни взрослых детей у нее получается! Лучше, чем у меня! Одна наша знакомая говорит ей: «У тебя каждый ребенок как один» – то есть не команда, которая строится по окрику: «Равняйсь! Смирно!» Каждый ребенок отслежен, понят, осмыслен. Откуда это берется, если не было перед глазами вообще никаких примеров? Мать просит у Бога помощи, со смирением принимает этот подвиг – и Господь дает Свою помощь, прорастает материнство, вложенное в каждую женщину.

Всем нам нелегко, сейчас нормальная семья развалена. Но если мы в Бога верим, молимся Ему и сами себя и друг друга и всю жизнь нашу Христу Богу предаем, то Бог поможет. Будут трудности переходного возраста, юношества, устройства на работу, будут искушения. Но у матери, которая любит ребенка ради Бога и ребенка, а не ради себя, любит трезво, без человекоугодия («На тебе шоколада сколько хочешь, только люби меня»), будут рычаги воздействия. И ребенок не разорвет связь с такой матерью, всегда придет к ней за советом. Как святой Иоанн Кронштадтский относился к матери: уже будучи всемирно известным пастырем, он сильно заболел, врачи запретили ему поститься, и он написал маме: «Мама, благослови…» Она ему ответила: «Нет». Он ее послушался и выздоровел. Почему этот человек, к которому пол-России шло за советом, советовался с матерью? Потому что у него была такая мать. И таким она и вырастила его.

Конечно, полностью заменить несостоявшуюся или утраченную семью не может ничто. Но благодать Божия может совершить чудо и компенсировать очень многое из того, что по всем законам психологии и общества ребенку будет недоступно. Действительно, благодать Божия врачует, лечит. Поэтому маме беременной и маме с младенцем надо идти к Богу, почаще приходить в храм.

Ребенок родился

Первенец: ищем золотую середину

Когда рождается первый ребенок, мы ничего не умеем. Хорошо, если у нас есть младшие брат или сестра, от них сохраняется хоть какая-то память о том, как вообще это кричащее существо держать на руках и что с ним делать. Если нет – мы учимся всему с самого начала. В том числе распределению усилий: сколько сил на что тратить. Помню, что для первого ребенка мы ванночку кипятили. Есть такая шутка, что первому ребенку соску каждый раз, как уронит, кипятят; второму – облизывают, а третьему – дают, вынув из собачьей пасти. Действительно, мы обучаемся минимизировать потери, и в результате стандарты падают до минимума. Да, когда у вас трое, четверо, пятеро детей, вы не можете каждому из них посвятить столько же времени и сил, сколько первенцу, но это лишь техническая сторона вопроса. Все равно каждый ребенок для родителей – новая отдельная вселенная. Его надо услышать, понять и осмыслить как отдельную личность, которая тебе поручена Богом – на время, пока она не сможет самостоятельно жить в этом огромном мире. Она тебе дается как задание от Бога, и с первых же дней надо уважать ее отдельность и инаковость – по отношению к тебе, к твоему замыслу об этом ребенке.

Когда родился наш первенец, я был безумно счастлив! Мне казалось, что он очень похож на меня. Это было открытие целого мира, я как будто открыл свою Америку. Но я делал очень много ошибок, хотя мне и было что доставать из памяти, я помнил, как вели себя со мной маленьким отец и мать…

Сыну в роддоме сбили кишечник полностью, поэтому первые полтора года мы вообще не спали. Его не приложили сразу к груди, надавали ему каких-то таблеток, и уже к четырем годам у него был гастрит. Мы с женой спали по очереди, а он все время кричал. Я тогда служил в двух храмах одновременно, и жилось очень тяжело. Но сил было значительно больше. Конечно, мы не знали ни как малыша держать, ни как убаюкивать, ни как пеленать. Помню, приехал приснопамятный отец Алексий Грачев, потрясающий человек и врач-неонатолог, специалист по новорожденным (он и крестил своих маленьких пациентов, молился за них целыми ночами), подошел к столу, где лежал и кричал Серафим, и сказал: «Так: дети любят сильные руки!», крепко взял сына и молниеносно перепеленал – так же быстро, как я, совсем недавно вернувшийся из армии, завязывал портянки (простите за сравнение, но это то, что солдат делает автоматически). Вот и он так автоматически и крепко Симу перепеленал, что тот обомлел и надолго умолк, потому что дети действительно любят сильные руки. Они любят родительскую власть. Она им очень нужна и полезна.

Эта власть выражается в том, что их крепко держат на руках!

Знать благодать на вкус и на запах

Мы понимали: сыну больно, у него действительно была увеличена печень и сильно болел живот. Мы его укачивали, катали в колясочке, качали на руках и пели молитвы – все, какие знали. Я тогда недавно окончил семинарию, где к тому же пел в хоре, и пел ему все, что помнил. Ему нравилось, и видно было, что душа его чувствует, отличает, где песня, а где молитва. Мне кажется, детей с рождения надо приучать к пению молитв. Христос же сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное (Мф. 19: 14). Потому что ребенок, даже ничего не понимая, чувствует благодать Божию. Надо его учить, он должен вкус знать этой благодати, запах, какая она на слух… Какими-то своими путями ребенок все это определяет.

Причащать детей надо как можно чаще. Надо слушаться Иисуса Христа, Он не только велел пускать к Нему детей, но и нам, взрослым умникам, сказал: будьте как дети. Ребенок не лукав, прост и целен – таков, как есть, и это очень любо и дорого Господу. А мы все даже не двое-, а трое- и четверодушные, с бесконечным количеством второго, третьего, пятого дна в чемодане своей души… Господу с нами тяжело. Ребенок же ощущает благодать Божию – и святые, которые как дети, тоже. Потому Господь и сказал: Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18: 3).