Сова была раньше дочкой пекаря

Целительная сила змея была недооценена Церковью.Когда так сильно подчеркивается светлая сторона Христа, темная сторона вытесняется и принимает демонические размеры. Исторически женщин было принято отождествлять с этой темной стороной. Их спасение, с психологической точки зрения, состоит в сознательном проживании психического процесса, символизируемого Распятием. Страдания на кресте включают признание противоположностей и интеграцию темной стороны [170] .

170

[170]Jung C.G. Answer to Job. Par. 90: «Почему этот неизбежный результат христианской психологии должен означать искупление, сложно понять, за исключением того, что сознательное признание противоположностей, хотя и могущее быть болезненным в какой-то момент, на самом деле несет с собой определенное чувство избавления… С одной стороны, это избавление от мучительного состояния унылой и беспомощной бессознательности, а с другой стороны, растущее осознание противоположностей Бога, в которых может участвовать человек, если он не сожмется под ударом разделяющего меча, которым является Христос. Только в наиболее экстремальном и в наиболее угрожающем конфликте христианство в самом деле переживает избавление в божестве, всегда зная, что оно не разрушится, но примет ношу избранности Богом. Только этим способом imago Dei реализует себя в нем, и Бог становится человеком».

Истинно любящая женщина должна принять неизбежное страдание на кресте; только сознание может освободить ее от бессмысленного мучения. Это спасение приходит в результате любви, которая возвышается над ее личными желаниями. Эпоха Восьмого глаза, безусловно, является приходом темного, бессознательного змея к свету Эроса, к сознательному пониманию любви и к признанию того, что инстинктивная фемининность и божественная фемининность в конечном итоге едины. Эпоха Святого Духа — это эпоха примирения противоположностей.

Темная сторона Бога, связываемая в христианской теологии со старозаветным Иеговой, который требует смерти своего сына для смягчения своего гнева и удовлетворения своего примитивного чувства справедливости, делает сатану и Еву одновременно и его противниками, и союзниками [171] . Сатана — один из сыновей Бога. В юнгианских терминах он представляет собой «четвертого», что превращает христианскую Троицу в четверичное сознание. Идентификация Евы с сатаной в мифе о грехопадении ставит перед женщиной задачу возродить сатану в его первоначальном облике Люцифера, утренней звезды или носителя света — в том облике, который он принимает в сне о Восьмом глазе.

171

[171] Ibid. Par. 111.

Без фемининного начала сатана и Христос должны оставаться поляризованными противоположностями. Фемининное — это любовь, соединяющая враждующих братьев. Анн Уланов, признавая роль фемининного в христианстве, пишет:

…Вопреки критике того, что христианство разделяет дух и плоть, признание фемининного раскрывает, что в любви Христа жизненно важна сексуальная полярность, которая провозглашает соединение плоти и духа. Вопреки критике того, что христианство обесценивает и Эго, и агрессию, полное признание фемининного защищает нормальную функцию агрессии на службе любви [172] .

172

[172]Ulanov. 1971. P. 313.

Это означает, что фемининное — носитель Святого Духа. Другими словами, женщина — это фемининная сторона Христа, если признать его андрогинную природу как истинного примирителя, совершающего внутри себя церемонию hieros gamos [173] .

Сознание в иудео-христианском мифе слишком долго отождествлялось с первородным грехом. Ева, идентифицируясь со змеем и соблазняя Адама отведать с древа познания, в психической реальности предлагает мужчине сознание. Она тем самым освобождает его из лона Рая. В этом смысле Ева дает рождение Адаму, а не Адам дает рождение Еве. Она дает рождение мужчине, так же как и Мария дает рождение Христу. В этой парадоксальной ситуации Ева как «искусительница» и Ева как сосуд для искупительного зерна сознания воплощает в жизнь истинное значение фемининной психики, в которой инстинктивное фемининное (темный, бессознательный змей, который есть одновременно и Сатана, и вегетативная природа мужчины) и божественное фемининное (Сатана как Люцифер, психопомп, носитель света) едины.

173

[173] Священный брак (лат.) — Прим. пер.

В процессе этого исследования стало очевидным одно из решений проблемы ожирения. Если маленькая сова, сбитая с толку и заколдованная, откажется от своей роли дочери пекаря, она сможет сбросить свой покров из перьев и обрести способность «иметь дело со своим собственным страданием». Потом она может отказаться от патриархального взгляда и признать нищего у своего собственного черного входа. В этом незнакомце она может найти свое собственное психологическое родство с Евой и с Девой Марией. Ее эмансипация, освобождение заключается в психическом проигрывании ее собственного физического воскрешения — сознательного освобождения из склепа, который бессознательно достался ей по наследству, и вхождения в ее вечное и божественное плодоносное тело.

В заключительных строчках своего стихотворения «Среди школьников» Вильям Батлер Йейтс пишет:

Труд процветает и танцует там, где Тело не истязается для удовольствия души, И красота не рождается из отчаяния, И мудрости не затуманен взор полуночной картиной. О каштан, цветущее древо с мощными корнями, Ты лист, цветок или ствол? О тело, качающееся под музыку, о блестящий взор, Как можем отличить мы танцующего от танца?

Слишком долго тело «истязалось для удовольствия души», фемининную природу отвергали, чтобы накормить рациональный разум. Односторонность крайней одухотворенности породила только «мудрость с затуманенным взором», рожденную «полуночной картиной». При таком подходе дерево жизни не раскрывается навстречу плоду индивидуации. Сознание должно принимать органическою природу самого дерева. «Блестящему взору» Восьмого глаза — глаза исцеляющего змея, чью фемининную силу христианство по большей части игнорировало, — необходимо позволить проникнуть в ее наитемнейшие глубины. Только тогда «цветущее древо с мощными корнями» сможет вытянуться ввысь в полный рост, качаться под свою истинную музыку, танцевать свой Единственный танец.

ЛИТЕРАТУРА

Atkins R. Dr. Atkins’ Diet Revolution. New York: Bantam Books, 1977.

Bray G. Definition, Measurement, and Classification of the Syndromes of Obesity // International Journal of Obesity. 1978. 2. № 2.

Bruch H. The Golden Cage: The Enigma of Anorexia Nervosa. London: Open Books Publ. Ltd., 1978.

Bruch H. Eating Disorders: Obesity, Anorexia Nervosa, and the Person Within. New York: Basic Books Ltd., 1973.

Calow P. Biological Machines: A Cybernetic Approach to Life. London: Edward Arnold Ltd., 1976.

Cannon W. Bodily Changes in Pain, Hunger, Fear, and Rage. Boston: Charles T. Branford Co., 1953.

Cheraskin E., Ringsdorf W.M.Jr. Psychodietetics. New York: Bantam Books, 1974.

C.G. Jung Speaking / Ed. by W. McGuire, R.F.C. Hull. Princeton: Princeton U.P (Bollingen Series XCVII). 1977.

Crisp A.H. Some Aspects of the Relationship between Body Weight and Sexual Behaviour with Particular Reference to Massive Obesity and Anorexia Nervosa // International Journal of Obesity. 1978. 2. № 1.

Daly M. Beyond God the Father: Toward a New Philosophy of Women's Liberation. Boston: Beacon Press, 1977.

Dunbar F. Emotions and Bodily Changes. New York: Columbia U.P., 1954.

Dunbar F. Mind and Body: Psychosomatic Medium. New York: Random House, 1947.

Eliot T.S. Four Quartets. London: Faber amp; Faber, 1952.

Fierz-David L. Psychologische Betrachtungen zu der Freskenfolge der Villa dei Misteri in Pompeji. Zurich, 1957.