Совершенные. Эхо Равилона

– Думаешь, это временно?

– Мы не помним других примеров. Рождение разрушителя всегда приносило лишь беды. Единственный способ их предотвратить ты тоже знаешь.

Гость допил чай и поставил чашку на стол. А Аманда вдруг вздохнула и искренне произнесла:

– Знаешь, Август, мне жаль, что это случилось с тобой.

– Во снах мы все немного честнее, – улыбнулся он, повернул голову. – Где Кассандра?

Кэсси? Аманда посмотрела в сторону лестницы на второй этаж. Маленькая дочь спала в детской.

Хотя…

Нет. Ее Кэсси давно выросла. Стала взрослой, выбрала свою судьбу. А потом… потом.

Эмоции, не пробудившиеся ранее, обожгли душу радостью и болью одновременно. Солнечный Нью-Касл померк, и архиепископ увидела иного Августа: старше, жестче, одетого в черное и с танцующими вокруг его тела искрами.

– Я не знаю. Остаточный след указывает на юг. В сторону черных песков…

И проснулась.

Хотя, конечно, это был не совсем сон. Проклятый разрушитель сумел вторгнуться в разум Совершенной, да так, что она даже не ощутила подвоха! Сама пригласила в свою голову!

Впрочем, ничего тайного Аманда не выдала. Но не хотела думать, что и это лишь с позволения Августа, который не желал превратить ее в овощ.

Закончив упражнения, женщина приняла душ, оделась, собрала волосы в тугой пучок. Села на железный стул в центре комнаты и закрыла глаза.

– Ничего. Еще по смотрим, кто кого, – пробормотала она, выпуская демонический консорт.

Призрак уже привычно покинул карцер и устремился на нижний этаж. Затея с Мальвой провалилась. Август не только не клюнул на прелести служанки, но и сама девушка перестала слушаться приказов фантома. Ее полностью поработило служение новому господину.

Архиепископу теперь нужен другой человек. Человек с изъяном, с внутренним противоречием. С хаосом в голове и сердце. Тот, кто страдает и боится, тот, кто обижен и зол. Такие легче всего поддаются внушению и становятся марионетками демонических консортов.

Невидимый призрак духа просочился в небольшую щель приоткрытой двери в кухню. Нужный человек уже был здесь. Зоя. Обиженная, испуганная, одинокая. Злая Зоя – Игла. Но, к удивлению Аманды, сегодня девушка в маске смеялась. Она сидела за столом, слушала молодого стряпчего и хохотала, откинув голову. Ворох черных волос, так похожих на волосы ее брата, разлетелся вокруг лица.

– … а это оказался карп, ты представляешь! Кто бы мог подумать! – Михаэль картинно всплеснул руками, и Зоя снова хихикнула.

Фантом внимательно рассмотрел парочку: блестящие глаза, тела, склоненные друг к другу, почти соприкасающиеся ладони. То, что эти двое влюблены, было ясно без слов. Судя по всему, Аманда явилась как раз вовремя.

Фантом приблизился к парню.

– Зоя… – Стряпчий неуверенно вздохнул, потом медленно взял ладонь девушки, и Зоя замерла, словно не зная, отбирать ее или оставить. – Я должен сказать тебе. Признаться. Я… я так рад, что встретил тебя.

– Не говори этого.

– Почему? – Синие глаза сияли искренностью. – Я так чувствую. А ты? Ты рада… что мы познакомились?

Игла застыла, словно окаменела.

– Да, – едва слышно выдохнула она.

– Это… о, это так… здорово! – Михаэль пожал ее руку. А потом, решившись, поднес к губам и поцеловал. Зоя тихо ахнула. – Но раз мы вместе, может, ты наконец снимешь свою маску? Дашь увидеть твое лицо?

– Нет!

– Зоя, ты должна доверять мне. – Он снова поцеловал ладонь, там, где неистово бился девичий пульс. – Я не причиню тебе боли. Я лишь хочу тебя увидеть.

– Я не понравлюсь тебе!

– Конечно, понравишься. Ведь ты уже мне нравишься. Очень сильно.

– Нет.

– Зоя. Прошу тебя.

Некоторое время девушка мучительно колебалась. Но она так устала прятаться. И так хотела, чтобы слова Михаэля оказались правдой. Ее ладонь немного дрожала, когда она тянулась к маске, чтобы ее снять.

Демонический консорт за спиной стряпчего напрягся.

– Это ужасно, – прошептал фантом на ухо парню.

Но тот молчал. И в его эмоциях Аманда ощущала любовь и жалость, но никак не отвращение.

– Ужасно! – повторил фантом. – Она ужасна!

Губы Михаэля открылись.

– Ты… – прошептал он, и невидимая Аманда сжала его горло, не давая признаться в любви.

– Ужасна! – заорала она в своем карцере, с силой вкладывая слово в разум захрипевшего парня.

– Ужасна… – едва слышно повторил он.

Зоя побледнела так сильно, что рубцы на ее лице стали казаться багровыми реками. Вскочила и бросилась вон из кухни.

Аманда устремилась следом и нашла девушку в ее комнате. Зоя не плакала, она крушила жилище, разбивая и уничтожая мебель и ткани.

–Ужасна! Я ужасна! Чудовище, вот кто я! – Игла упала на пол и сжала руками виски. А потом вцепилась ногтями в щеки, словно желала содрать кожу. – Чудовище! Монстр! Ужасна!

– Ужасна, – вторил и подсказывал демонический консорт. Чтобы создать Кровавое Проклятие, надо довести человека до грани безумия. До грани…– Чудовище! Он никогда тебя не полюбит. Такую – никогда… Если бы ты была красивой…

– Это невозможно. – Девушка начала раскачиваться, не понимая, что говорит сама с собой.

– Увы… Не ругай себя. Ты ни в чем не виновата. Ты лишь несчастная жертва. Ты молода и одинока. Ты так желаешь любви. Ты уже любишь… Если бы ты была прекрасна, как раньше, Михаэль полюбил бы тебя в ответ. Верно?

– Да…

– Помнишь, какой ты была? Хотя зачем вспоминать… Тебе достаточно посмотреть в лицо того, кто во всем виноват… А ты словно уродливое отражение в кривом стекле…

– Урод…

– Посмотри в зеркало.

Зоя застонала. Ее разум сопротивлялся внушению, несмотря на крепкие ментальные путы, которыми окутала его Аманда. Но чувства – сильные и разрушительные, чувства на грани самоуничтожения – мешали освободиться. Архиепископ знала, что такие юные девушки, одержимые первой любовью, – всегда проигрывают. Они легкая добыча для опытных Инквизиторов и их демонических консортов.

– Посмотри в зеркало…

Нехотя Зоя повернулась к золоченой раме. Она привыкла отворачиваться от нее, проходить мимо любой отражающей поверхности. Но сейчас не могла сделать этого. Что-то заставляло ее смотреть. Смотреть, широко открыв глаза.

И там, в серебряной глубине, на миг возникло лицо ее брата. А потом… он стёрся, и Зоя увидела себя. Такой, какой мечтала себя увидеть. Лицо, похожее на Августа в его совершенной гармонии. Не двигаясь, едва дыша, Зоя рассматривала отражение. Идеально прямой нос, чувственные губы. Яркие и темные глаза, чуть удлиненные к вискам. Высокий лоб и выраженные скулы. И кожа. Белая, фарфоровая, безупречно чистая кожа.