Совершенный геном - Архичервь 8

– Нет, это сделал я. – Спокойный ответ Арцилия, медленно подходящего к Владу, заставил последнего скривиться.

– Должно быть, ученики провинились, и вы наказали их. – Влад не оставлял попыток, вот только…

– Они ни в чем не виноваты. – На устах Арцилия играла слабая улыбка, для него напряжение низшего было немного забавным. Сам же Влад посерел от негодования «Ублюдок, ты оставишь шанс соскочить, или нет?».
– Итак, почему ты проник сюда, травмировав моего воспитанника?

На данном вопросе мозг Влада загудел от напряжения, однако бесчисленные варианты разбивались о безвыходность ситуации. Благородные детишки в капсулах с очень высокой вероятностью используются наставником в личных целях, это сливалась с пониманием, что Арцилий ни за что не допустит распространения данной информации. Действуй он независимо, или с поддержкой руководства Кузни, ничего не изменится, ведь статус потомков династий слишком тяжел для принятия ответственности. Влад не знал, что именно Арцилий делал с учениками, но уж точно не использовал искусство темной медицины для лечения. Судя по энергоструктуре детишек, если вытащить их из капсул, все будет в порядке и восстановление не займет много времени. Исключая тех, у кого не хватало частей тела, а таковых немало. Притом, у каждого они были удалены хирургическим путем, места срезов аккуратны и ровны, такое явно не могло произойти в бою с червями.

– Любопытство. – Проанализировав ситуацию, Владу не оставалось ничего другого, кроме как притворяться. Если не удастся, лучше прикончить Салавата и себя, чтобы не попасть в плен. По крайней мере, будет шанс переродиться через пару тысяч лет.

– Любопытство? – Арцилий остановился в паре метров от низшего, и не собирался приближаться.

– Да, я случайно обнаружил, что под землей находятся катакомбы, и захотел взглянуть. Охранника приложил сильнее, чтоб наверняка не очнулся, пока я здесь все исследую. – Увидев, что есть реакция с противоположенной стороны, Влад решительно занял позицию.

– И как? – В тоне Арцилия проступала игривость.
– Нравится?

Выругавшись в душе, Влад постарался не допустить проявлений эмоций. Как могло нравиться то, что лучшего друга засунули в капсулу и держат его с неизвестными целями? Это позволено ему одному.

– Я увидел только спящих учеников, не знаю с какой целью их поместили сюда, так что пока не разобрался. – В спокойном объяснении Влада нет и следа негативных эмоций, будто речь шла о погоде.

Он испытал искреннюю благодарность к Васе, и проклятому Леониду за то, что те принудили изучить социальные взаимодействия на более глубоком уровне. Разумеется, и раньше все было прекрасно, но на Земле он был высшим хищником и мог позволить себе многое, сейчас же от каждого слова зависела судьба лучшего друга и своя собственная.

– Разве то, что невинных учеников насильно держат здесь, недостаточно однозначно? – Казалось, Арцилий не собирался отпускать Влада, будто кот, придавивший лапкой хвост вертлявой мыши.

– Невинный, виновный, - рассуждения детей. – Влад не собирался так просто сдаваться.
– На мой взгляд, для достижения цели можно пойти на многое.

Он сделал ставку на то, что старший наставник увлечен амбициями, и именно в этом кроется главная причина заточения благородных детишек.

– Какой интересный малыш... – Обойдя низшего по кругу, Арцилий наклонился вперед, оказавшись очень близко к его лицу.
– Но почему именно Диад? Он практически в центре ангара, почему не начал освобождать учеников с этого края, или с того?

– Недавно у меня возник конфликт с потомком династии Диад, учится в параллельном командирском потоке. – Влад отвечал без задержек, как можно более уверенным тоном. Мозг работал достаточно хорошо, чтобы даже перед сотрудниками КГБ брешить с постной миной на любую тему.
– Этот парень очень силен и не дает мне спокойно охотиться в лесу, постоянно пытаясь убить. Думал, если спасу кого-нибудь из династии Диад, разрешу конфликт.

Арцилий вернул ровную позу и улыбнулся чуть шире.

– Находчивый, талантливый, Барклоф не преувеличил рассказы о тебе, юный Асмут. – Старший наставник не скупился на похвалу, он и сам высоко оценил живой ум низшего.

– Я не Асмут, просто Влад.
– Припомнив презрение учеников Арцилия, когда он рассказал о принадлежности к династии, а также сопоставив с плененными благородными, Влад решительно отказался от опасного титула.

На такой ответ бледнокожий Морфиус с зашитыми глазками удивленно вскинул брови.

– Тогда как получилось, что ты носишь имя династии Асмут. Это тяжкий грех, карающийся смертью. – Угроза в голосе более чем очевидна, будто Арцилий действительно заботился о подобных вещах.

В темном ангаре, освещенном лишь флуоресцентной жидкостью в капсулах с детьми, повисло гнетущее напряжение.

– Спас дочь Калиана Аманоа, и тот решил отблагодарить. – Влад не стушевался, оставаясь на ранее намеченной линии поведения. Он старался выражаться емко, без лишней воды, ценя каждую возможность высказаться как выигранные секунды до детонации бомбы.
– В качестве награды я попросил знания, Калиан удовлетворил просьбу, отправив в Кузню клейма.

Не смея ничего утаивать, он придерживался простого правила: лучшая ложь – не до конца озвученная правда.

– Неужели? – С сомнением, высеченным на мертвецки бледном лице, старший наставник пригладил подбородок. – Просто из благодарности Калиан Аманоа, чья династия находится в упадке и любое неверное решение приведет к ее краху, нарушил один из строжайших законов Хорона?

Тут и сам Влад окунулся в неуверенные предположения, он не догадывался о законах Хорона, но из уст Арцилия даже история о розовом пони получилась бы смертельно серьезной, не говоря уже об этом.

– Думаю, он увидел скрытый потенциал, когда я смог быстро впитать знания библиотеки Аман. – Несмотря на осторожные мысли, Влад ответил без запинки, слегка задумчиво, словно и сам не уверен.
– Калиан сказал, если преуспею в кузне Клейма - дорасту до Ифрита, получу шанс присоединиться к династии Аманоа и займу место хранителя знаний в крепости Аман.

Арцилий Кивнул, словно убежденный в объяснениях, а затем вдруг высвободил чудовищную мощь сутры, заставившей атмосферу стать тягучей и удушливой. Удивительно, но мощь, превосходящая даже цикл Пустого космоса, никак не повлияла на капсулы, лишь придавила низшего к растрескавшемуся полу.

– Я… могу быть полезен… - Сквозь чудовищное давление Влад прохрипел, пытаясь собрать силы для последнего рывка, который уничтожит его и тело Салавата.

– Полезен чем? – Тон Арцилия сменился на бесстрастный и холодный, будто ледяная река пробивала течение сквозь уста.
– Ты даже не знаешь, чем мы занимаемся.

Вопреки насмешливым словам, старший наставник уменьшил давление, позволив низшему выговориться.

– Пусть достижения мои ограничены врожденными способностями, оковы тела не влияют на разум. – Найдя шанс Влад предпринял последнюю попытку. – Я умен, очень быстро учусь, чем бы здесь не занимались, я смогу показать свою ценность.

Вдруг Арцилий, окруженный всполохами гнетущей мощи, находящейся едва ли не на пике сил всей вселенной, рассмеялся.

– Оковы тела не влияют на разум… хорошо сказано. – Удивительно, но старший наставник остался чрезвычайно доволным, услышав простую фразу. Она казалась даже более важной, чем все оправдания раньше. – Докажи.

По щелчку в руке Арцилия появилась огромная книга, метр в высоту, и около семидесяти сантиметров в ширину. Толщина не уступала голове низшего, которому старший наставник и передал древнее писание.

Влад не смел откладывать, и перебросив железную корочку, впился глазами в текст первой страницы. Символы немного отличались от современного Хор’катур, но не критически. Влад мог понять написанное и быстро пролистал страницу за страницей, под слегка заинтригованным взглядом Арцилия.

– Поразительно… Метод интеграции пяти демонических начал в одно, со слиянием душ и последующим производством универсальной сутры, способной активировать любое наследственное телосложение… - Влад изъяснялся пораженным тоном, хотя в действительности ожидал чего-то подобного. Не просто же так Арцилий держал здесь благородных детишек. – Но кажется есть проблема с приживаемостью. Я увидел решение энергетического конфликта и слияния духов, однако конфликт плоти не решен. Судя по трактату, насильственное присоединение ведет к омертвению тканей и отторжению.