Совершенный вид

Парень моргнул, наморщил лоб, словно пытаясь вникнуть в смысл ее слов, и хрипло выдавил, обдав ее кисловатым запахом рвоты:

– Я… я не помню.

– У тебя кровь, – с состраданием произнесла Кейра и, сняв с плеча свою сумочку, принялась копаться в ней в поиске коммуникатора. – Потерпи, я сейчас вызову «скорую»… Тебе бы к врачу, и поскорее. Почему ты сам ее не вызвал? Где твой коммуникатор? Нужно было позвать кого-нибудь на…

Договорить она не успела – сумочка, внезапно вырванная из ее рук какой-то неведомой – и невидимой – силой, описала большую дугу в воздухе и с треском исчезла в растущих неподалеку кустах. Пораженная, Кейра плюхнулась задом в траву и изумленно уставилась на парня, который смотрел на нее исподлобья слегка мерцающими, словно отражающими пляшущие золотистые искорки огня, глазами.

«Это он сделал», – промелькнуло в ее сознании потрясенное. – «Одним лишь усилием мысли. Просто слегка дернул подбородком, и моя сумка улетела к чертям собачьим».

– Прости, – он устало прикрыл веки, а когда вновь их открыл, его глаза уже приобрели нормальный для полукровок медово-янтарный цвет. – Я не специально, правда. Не всегда получается это контролировать. Я… я просто не хочу, чтобы ты кого-то вызывала.

– Почему? – спросила девушка, слишком ошеломленная, чтобы испытывать страх.

– Не хочу попасть в руки людей. Я слишком… особенный. Меня снова куда-нибудь упрячут… – его лицо на миг исказила гримаса беспомощности. – Я ничего о себе не помню, кроме того, что откуда-то бежал – и меня пытались убить. Помню, как добрался до этого парка, помню боль, выворачивавшую меня наружу… и все. Но кожей чувствую, что мне грозит опасность…

Он умолк, обессиленно привалившись плечом к стволу дерева, а Кейра так и осталась сидеть на земле, чувствуя, как встает дыбом каждый волосок на ее теле.

«Убить». Слово, ставшее почти архаичным в обществе, отвергающем насилие, и неприменимое по отношению к любому разумному существу. Долгие десятки лет Антроповилль был городом, свободным от преступлений – не считая мелких правонарушений вроде пьяных драк, бытовых скандалов и хулиганства, с которыми в основном и имели дело немногочисленные представители полиции. Погубив Землю и вновь обретя дом на Неоле, люди поклялись не повторять ошибок своих предков и создать новое общество, зиждущееся на мире и созидании. «Теперь мы неольцы, а не земляне», – говорили они. И Антроповилль процветал, обеспечивая своих жителей всем необходимым для спокойной, комфортной жизни – и тем самым лишая их самих причин для насилия. Да, случалось, люди погибали в результате несчастных случаев, но никогда, ни разу со времен своего основания, город не сталкивался с самым ужасным, жестоким и немыслимым из всех возможных преступлений – убийством.

И, разумеется, поверить в то, что один неолец способен преднамеренно лишить жизни другого, было просто невозможно.

И все же Кейра смотрела на скорчившегося перед ней странного незнакомца, обладавшего тем самым пугающим даром, которые приписывали полукровкам люди, и, невзирая на полную безумность его слов, отчего-то ему верила. Позже она не раз задавалась вопросом, почему не только не испугалась, не вызвала полицию, но и поступила совершенно неблагоразумно и нелогично: кое-как поднялась на ноги, склонилась над парнем и, протянув ему руку, спросила:

– Идти можешь?

И вот он сидел здесь, в ее кухне, с аппетитом (и немного смущенно) уминая очередной круассан, а она не могла отвести от него завороженного взгляда. В ту ночь она привела Триса (как он позже стал себя называть) в свою квартиру, и когда он умылся, переоделся и поел, тщательно его осмотрела – и пришла к выводу, что физически он совершенно здоров. Что бы ни было причиной его обильного носового кровотечения и рвоты, большого вреда – по крайней мере, явного – оно ему не причинило. Куда более пугающей и необъяснимой казалась его практически полная амнезия. Ну, и странная, ничем не подкрепленная уверенность в том, что некто желает его смерти.

Вопреки надеждам Кейры, при парне не обнаружилось никаких вещей, которые могли бы помочь установить его личность – ничего, кроме порядком запачканной одежды, в которой она нашла его в парке. Все, что он о себе помнил, сводилось к тому, что он сбежал из какого-то заключения, где его пытались убить – и все это было как-то связано с его «сверхспособностями». Звучало, как бред – но в этих самых способностях Кейра успела убедиться воочию, а потому и все остальное не вызывало у нее столь уж больших сомнений. После недолгих размышлений она решила оставить Триса у себя, по крайней мере, до тех пор, пока к нему (хотя бы частично) не вернется память, и они сумеют разобраться в происходящем. Парень, несмотря на все окружающие его жутковатые странности, ей нравился, а она привыкла доверять своей интуиции. Кроме того, отмытый, причесанный и переодетый в чистую одежду, полукровка оказался очень красив – и перед этой красотой, подкрепленной чуть неуклюжим обаянием, устоять было сложно.

Очень скоро выяснилось, что об окружающем мире Трис знал немногим больше, чем о самом себе, причем в самых общих чертах. «В лесу ты рос, что ли?» – озадаченно смеялась Кейра. Впрочем, учился Трис быстро и с жадностью: освоив компьютер девушки, он часами не вылезал из Сети, изучая все, что только мог найти. Острота его ума и скорость, с которой он адаптировался к новой для себя действительности, поражала: все, что Трис узнавал сам или от Кейры, он буквально схватывал на лету.

К облегчению (и легкому разочарованию) Кейры, за те шесть дней, что парень провел в ее квартире, он больше ни разу не выказывал каких-либо необычных способностей. Как объяснил ей Трис, управлять ими по собственному желанию он пока не научился: они проявлялись спонтанно, обычно – в моменты сильных эмоциональных переживаний. Так ему, по крайней мере, запомнилось.

– А что еще, кроме телекинеза, ты умеешь? – полюбопытствовала девушка.

– Точно не знаю, – пожал плечами Трис. – Кажется, иногда мне удается что-то вроде телепатии. А еще на мне все очень быстро заживает.

– Ты имеешь в виду ускоренную регенерацию?

– Ну, да.

А потом ему приснилась Элео. И безымянный незнакомец стал Трисом – так его назвала она. Трис утверждал, что сон этот был настолько реалистичным, что ему показалось, будто он и вправду на несколько минут перенесся в Лес; Кейра же считала, что он просто «перебрал» информации о Неоле и дейнарах.

«Игра перегруженного разума, вот что такое твой сон», – заявила ему она.

И она действительно так думала – до сегодняшней ночи.

– Значит, снова Элео? – спросила она, усаживаясь за стол напротив Триса. Тот кивнул, задумчиво глядя на струи дождя, бегущие по оконному стеклу снаружи.

– И что на этот раз она тебе сказала?

– Что мы с ней связаны – но я не понял, как именно. Что я – плод какого-то злого умысла, из-за которого она умерла. И что я такой не один. – он повернул голову и серьезно взглянул на Кейру мягко мерцающими янтарными глазами. – Но об этом я и так догадывался. Я… я иногда их чувствую. Тех, других.

– Подожди, – девушка нахмурилась, пытаясь разом осмыслить услышанное. – Что значит – умерла? Это ее дух тебе снится, что ли?

– Я не знаю. Наверное. Если это действительно сон…

– Но что вас может связывать? Какое она имеет к тебе отношение?

– Элео сказала, что во мне живет ее частица. Но не объяснила, что это значит.

– Ну, разумеется, – ворчливо фыркнула Кейра. – Что ты вообще о ней знаешь?

– Только имя. Больше она мне ничего не рассказывала.

– Спроси ее в следующий раз – если он, конечно, будет.