Советская Британия

Паническое решение укреплять перешеек было отметено. Не в последнюю очередь благодаря тому соображению, что ради строительства укреплений придется отнять землю у фермеров и совхозов. А настраивать против себя местное население морякам не хотелось. Воевать на границе анклава тоже нежелательно. Решили в случае чего давить на Лондон, сразу объяснить англичанам, что суверенитет это не только права, но и ответственность, в первую очередь за свой народ.

Единственным недостатком плана была пока неясная политика собственного Верховного Командования. Виктор Котлов чувствовал, что в Москву придется лететь именно ему. Недаром у него хорошие отношения с Горшковым. Недаром Головко искренне опасался, что заместитель вскоре сам возглавит Атлантический флот. Доверие надо оправдывать, а связи реализовывать. Имеющий преимущество обязан атаковать под угрозой потери преимущества.

— Виктор Николаевич, Эммануил Александрович, готовьтесь к командировке, — изрек Арсений Головко. — Задача вам ясна.

— Я со своей стороны постараюсь выйти на коллег из КГБ, — пообещал полковник Васнецов. Флотские разборки его не касались, компетенция другая, а вот служебных обязанностей с него никто не снимал.

— Ты лучше просвети: что твоя служба планирует, — покачал головой вице-адмирал Котлов.

— Мы не планируем, мы разведданные выведываем.

— Так выведывайте! — грохнул Головко. — Чтоб к завтрашнему дню доложил об изменениях обстановки. Бардак в твоей службе. Американцы «Коралл Си» с Тихого океана перебрасывают, а мы узнали об этом, только когда авианосец в Панамский канал вошел. И почему до сих пор не выяснили дальность плавания «Лонг Бича»?

— Бесконечная, товарищ адмирал, это атомный крейсер.

— Я те покажу бесконечная! Все. Все свободны. — Головко махнул рукой: дескать, выметайтесь — и отвернулся к окну.

— Собираемся в Первопрестольную, — выходя из кабинета, Махнов дружески хлопнул Котлова по плечу.

— Подожди, еще созвониться надо. Телеграммами обменяться. Договориться, чтоб нас приняли, — пробурчал младший флагман.

— Так сейчас и займемся. Пошли в кадры.

Съездить в Москву Котлову и Махнову не удалось. Через два дня в Лондоне застрелили Освальда Мосли. К остановившемуся у ворот Тауэра автомобилю подскочил прилично одетый молодой человек и разрядил в премьера весь магазин «парабеллума». Последнюю пулю террорист, что многих огорчило, выпустил себе в рот.

Полиция еще опрашивала свидетелей, коронер не успел увезти тело покойного Освальда Мосли, а мир уже встал на уши. Достоинство современной телефонной и радиотелеграфной связи — любая новость в счиганые минуты облетает земной шар. Советский МИД выразил озабоченность положением дел в Демократической Республике Великобритания, в этот же день в Лондон вылетел Андрей Громыко. Так было сказано в газетах, фактически же министр прилетел в Плимут, а до британской столицы добирался на автомобиле под усиленной охраной на бронетранспортерах. Жест, яснее ясного демонстрирующий всем заинтересованным отношение советского правительства к английской проблеме.

На следующий день, седьмого января, советский военный контингент на Корнуолле и Атлантический флот были приведены в режим полной боеготовности. Небо над Южной Англией, Уэльсом, западные подступы к Корнуоллу патрулировались краснозвездными истребителями. Бомбардировщики и ракетоносцы стояли на аэродромах заправленные с подвешенной ракетно-бомбовой нагрузкой. Экипажи находились подле своих машин. Линкоры и авианосцы советского флота вышли в море. Пятая крейсерская эскадра развернулась поисковой завесой в Северном море.

Через три дня после убийства Мосли, сразу после похорон, США официально предложили себя в качестве нейтрального наблюдателя за становлением независимости Британии. Об официальных и неофициальных заявлениях Канады и стран Британского содружества можно и не говорить — эмоциональность высказываний просто захлестывала все допустимые пределы. Берлин мямлил. Новый канцлер уперся рогом в свою идею «нового мышления» и наотрез отказался принимать реальность такой, какая она на самом деле. По данным специалистов КГБ, реалистичные прогнозы на ближайшее будущее Европы и рейха Гюнтером Кауфманом отметались, а пытавшиеся вразумить канцлера высокопоставленные партайгеноссен рисковали вылететь в отставку в лучшем случае либо получить статус «дегенерата» в худшем.

Из европейских стран только Италия и Норвегия поддержали позицию СССР. Венгрия неосторожно тявкнула из-за угла с одобрением британской независимости и испуганно замолчала, выжидая реакцию Москвы. До Будапешта начало доходить, что в случае чего новое руководство рейха может забыть о старых договорах и бросить сателлита на произвол судьбы. Закарпатье в любой момент могло полыхнуть, местное население давно недвусмысленно заявляло, что советская власть куда лучше любой другой, и если Будапешту что-нибудь не нравится, так русины в любой момент могут отделиться и подать прошение о вступлении области в СССР. Самое смешное и неприятное для Будапешта — закарпатские венгры полностью разделяли настроения своих славянских земляков. Чаще всего из чисто меркантильных соображений — живущие близ границы люди прекрасно знали, что в СССР живется куда лучше, а дышится свободнее, чем в Венгрии.

Остальные европейцы выжидали. Поток официальных соболезнований по поводу гибели британского премьера, и все. Европа не знала, к кому присоединиться в назревающем конфликте. Оборонительные союзы раскалывались. Все шло к тому, что Берлин решил отказаться от роли лидера, а Москву многие до сих пор всерьез не воспринимали или боялись.

Как отмечали аналитики КГБ, в последние дни в европейской прессе появились заказные антисоветские и антирусские статьи. Из пыльных сундуков на свет божий извлекались страшилки о жидо-комиссарах в пыльных пейсах, русских медведях с балалайками и автоматическими винтовками, колхозных рабах, растоптанной демократии балтийских республик и прочие байки. Одновременно росли антигерманские и националистические настроения. И если газетные публикации служили примером навязываемых извне представлений, то центробежные процессы отражали реальные интересы европейцев. Казалось, еще немного и Европейская таможенная Уния развалится, словно карточный домик, а вместе с ней и сколоченный военной мощью Третьего рейха военный союз.

5

События последних месяцев закручивались в тугую спираль, обстановка с каждым днем обострялась. Все планы командования Атлантического флота рухнули, не начав осуществляться. Наивные люди надеялись, что у них по крайней мере есть в запасе полгода. Нет. Сработал эффект лавины. Все вокруг рушилось, казавшийся незыблемым послевоенный мир рассыпался, как песочный замок, Берлинские и Стокгольмские договоренности стремительно обесценивались.

Со стороны казалось, что неведомый возница выпустил поводья и, заливаясь диким хохотом, нахлестывает коней кнутом. Хохочет и не видит, что кони несут повозку прямо к обрыву. В начале февраля 1965 года Германия начала вывод своих войск с Британских островов. Предупреждения советского МИДа пропали втуне. Последствия внутренней политики Гитлера и Коха привели страну к кризису. Немцам надоело грозить всему миру, надоело качать мускулы, живя в постоянном страхе — что еще выкинут партия и правительство? Надоели репрессии, хуже горькой редьки приелась идеология национального превосходства над всякими европейскими недочеловеками. Особенно если учесть, что побежденные в войне французы, освобожденные немцами норвежцы и датчане, никогда не воевавшие шведы и швейцарцы в целом жили не хуже немцев, во всяком случае, свободнее и веселее.

Преимущества общеевропейского экономического пространства, рост европейской экономики до недавнего времени держались благодаря германским армии и флоту. Это были своеобразные стены и крыша европейской теплицы. Защищал передовые европейские форпосты и советский флот, но кто думает об этих диких русских? Это только гениальный сумасшедший Гитлер мог назвать азиатов настоящими арийцами, чуть ли не равными немцам, да и то, в награду за участие советской авиации и флота в Битве за Англию.

Немцам надоело принимать на себя удары стихий, грудью закрывать европейский цветник и в виде благодарности слышать за спиной змеиное шипение, брюзжание и стенания по поводу взимаемых с неблагодарных взносов на содержание таможенной Унии и Рейхсвера. Пришедшие к власти политики новой волны считали, что Германия легко может снизить бремя военных расходов, сократить космическую программу, отказаться от поддержки союзных режимов и предоставить европейцам самим заботиться о себе.

Во многом расчеты молодых политиков были верны, правительство Кауфмана не учло только одну мелочь: Германия — не единственная великая держава на этой маленькой планете. Другие тоже не прочь расширить свое экономическое пространство, вытеснить европейцев из Африки да еще обрушить барьеры вокруг Европейской Унии. Беспошлинная, свободная торговля выгодна сильному, слабого спасает протекционизм. Современные США были достаточно сильны, чтоб составить конкуренцию немецким, советским и европейским концернам в самой Европе, и они никогда не забывали заветы великого Франклина Делано Рузвельта — свободный рынок выгоден Америке, нельзя останавливаться на достигнутом: только развитие, только рост, только подчинение мира одному-единственному плану.