Советские космонавты

— Господин Леонов, — спросили его, — зачем вы свою славу делите с другими? Ведь в космос выходили вы один...

Вопрос наивный. Но как ответить на него так, чтобы ни у кого не было и малейшего сомнения в его, Леонова, искренности, в его правде?

— Есть хорошая, мудрая легенда, — начал он неторопливо.

—Не знаю точно, в каком народе она родилась, но смысл ее понятен всем. Самодовольный человек напоминает собой жалкого глупца, которому случилось вскарабкаться на высокую башню. Люди снизу видят его маленьким, и он их воображает себе крошечными карликами. Еще Гельвеции говорил: «Чтобы удивиться, достаточно одной минуты и одного человека; чтобы сделать удивительное, нужны многие годы и много людей»...

Тысячи моих соотечественников трудились над постройкой ракеты и космического корабля, на котором Павлу Беляеву и мне доверили полет. Тысячи людей проектировали, рассчитывали и создавали скафандр, систему жизнеобеспечения... И все, что нами было сделано, — это триумф коллективной мысли, коллективного труда. Это слава всего нашего народа...

Зал аплодировал, зал разрывался криками одобрения, а он стоял на трибуне под взглядом многих и многих глаз счастливый и уверенный в своей правоте.

Со дня нашего первого знакомства прошло много лет. Он стал старше.

Как-то в разговоре он сказал:

— Я часто думаю: все ли сделано за эти годы? Какое-то неуемное желание что-то переделать, что-то исправить. Прошло уже немало лет, не только радостных, но и порой огорчительных. И все же, если бы начать все сначала!..

Он становился сильнее. Жил в работе — общественной и той, что вписывалась в треугольник КБ — Звездный — космодром. О ней всего не расскажешь. Это и разбор сложнейшей технической документации, и знакомство с новой космической техникой, и выработка навыков на тренажере. Это встречи с небом, куда его уносили реактивные крылья, и с землей, когда скорость стремительного падения гасила купол парашюта. Это поездки в США, в Хьюстонский космический центр, для встреч с американскими астронавтами и учеными, совместные тренировки по программе «Союз» — «Аполлон». Это труд, труд и труд...

...На световом табло вспыхивали слова: «Предстартовая подготовка», «Контроль состояния аппаратуры», «Замеры»...

— Экипаж в отсеке. К работе готовы. — Это уже голос в динамике, твердый и спокойный. Его голос из корабля-тренажера.

— Вас поняли, — отвечает Земля. — Приступайте к работе.

По сигналам, выведенным на пульт, инструкторы следили за действиями экипажа, усложняли программу неожиданными вводными, контролировали реакцию человека в корабле.

Тренировки... Сколько их, земных, небесных? Вспоминается один случай. Пусть давний, но очень показательный, на мой взгляд. Было это во время прыжков с парашютом. Все шло хорошо. Космонавты один за другим оставляли самолет. В небе белели ромашки куполов. И вдруг при раскрытии парашюта лямка, зацепившись за металлическую спинку, крепящуюся за ранцем, обмотала ногу космонавта. Он повис вниз головой. Так и спускался.

Сто, двести, триста метров остались позади. Земля приближалась. Внезапно сильный порыв ветра понес его в сторону. Возросла скорость снижения. Земля ближе, ближе. Все решали секунды. Алексей попробовал согнуть спинку. Тщетно. Металл не поддавался. Еще усилие, еще... Двадцать пять метров отделяли его от земли, когда он освободил захлестнувшиеся лямки! Борьба в воздухе продолжалась чуть больше минуты. Но какая это была минута!..

Уже потом, на земле, не две, а четыре тренированные мускулистые руки пытались согнуть металлическую спинку. Просто так, для пробы. Не получилось.

...Столбик термометра ползет к цифре «25». Солнце безжалостно накаляет асфальт. Бежит человек в теплом свитере поверх тренировочного костюма. Километр, второй, третий... Колотится сердце, пот застилает глаза, но бегун успевает заметить и причудливый изгиб ствола березы, и солнечный узор на земле от молодой листвы, и сучок, похожий на рога оленя...

Все это повторится и завтра, и послезавтра... И радость творчества — часы отдыха у мольберта. У Алексея своя страсть. Она открывает ему новый мир мыслей и чувств.

Это рисунки и картины, скупые карандашные наброски, этюды и поражающие сочетанием тонов и дерзостью сюжета полотна о завтрашнем дне космонавтики. Я бывал на выставках Алексея Леонова. Там, в залах художественного салона, мне вспомнились слова Фредерика Жолио-Кюри: «Наука — лестница... Поэзия — взмах крыльев... Художником и ученым управляют те же побуждения и требуют от них тех же свойств, мысли и действия... Художник и ученый, таким образом, встречаются, чтобы создавать в различных формах красоту и счастье, без которых жизнь была бы только рядом унылых движений».

Но главное для него — работа. Работа космическая. Комплекс «Союз» — «Аполлон» сложнее «Восхода», иная и программа этого полета, что потребовало от экипажа особенно упорной и настойчивой подготовки.

Эксперимент интереснейший: первый советско-американский совместный полет. Два космических, корабля стартовали с разных космодромов планеты: с Байконура — «Союз», с мыса Канаверал — «Аполлон». Корабли встретились на орбите, состыковались и образовали пилотируемую космическую систему, которая управлялась и стабилизировалась как единое целое. В ходе совместного полета экипажи «обменялись визитами», провели научные исследования, телерепортажи. Этот первый совместный рейс стал новым этапом на пути человечества к звездам.

Так получилось, что высшую награду Международной астронавтической федерации — большую золотую медаль «Космос», которая присуждается лишь один раз, он получил дважды: в 1965 и 1975 годах. Две французские почетные медали де Ла-Во, медаль «За заслуги перед человечеством», медаль чехословацкой Академии наук — это его международные награды.

На одной из пресс-конференций Леонову задали вопрос: «В чем вершина в вашей профессии?» Сначала он пошутил: можно ли говорить о вершине в бесконечном космосе? Потом ответил серьезно: — В каждой профессии есть своя вершина, цель, к которой человек идет всю жизнь. Для ученого — это крупное открытие. Для писателя — лучшая его книга. Для агронома — высокий урожай. Для летчика-космонавта — это полет.

Он в этом убежден и сейчас.

УГОЛ АТАКИ

Георгий Тимофеевич Береговой

Летчик-космонавт СССР, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Георгий Тимофеевич Береговой. Родился в 1921 году в селе Федоровка Полтавской области. Член КПСС. Совершил полет в космос в 1968 году.

В облаках, да еще когда управление заклинило, не много шансов на благополучную посадку. «В рубашке родился»,- говорили потом Георгию. Однако пускаться в подробности этого, да и других подобных происшествий он не любит. За самолет и за жизнь боролся — вот и все. И к небу своего отношения не изменил. Годы, с ним связанные, вспоминаются по-доброму, и грех было бы сказать, что небо к нему оказалось неласковым. И все-таки это «в рубашке родился» он слышал не раз.

Об этом человеке трудно написать коротко — за его плечами шестьдесят с лишним лет... И пожалуй, лучше всего он рассказал о себе сам в книге «Угол атаки». Страницы книги — как исповедь, рассказ о жизни, большой, красивой и трудной.

...Впервые мне довелось встретиться с Георгием Тимофеевичем в 1967 году. Поначалу знал о нем очень мало. Когда познакомился ближе, тоже не очень-то пополнил журналистский блокнот. Внешние детали говорили о нем больше, чем он сам. Золотая Звезда Героя, орденские ленточки в несколько рядов, знак заслуженного летчика-испытателя СССР, ромбик военной академии, полковничьи погоны на плечах...