Советские спецслужбы и Красная армия
Шрифт:
5 ноября 7 служащих Оперода были переведены в Академию Генерального штаба РККА [243] . 4 ноября приказом по Опероду объявлялось решение о назначении в Полевой штаб 175 сотрудников Оперативного отдела Наркомвоена [244] , 5 ноября еще 11 [245] . Данные, вне всякого сомнения, неполные: в списке нет машинисток В. П. Троицкой и Н. А. Голубович, которые затем сыграют роковую роль как в судьбе Г. И. Теодори, так и всего Полевого штаба Реввоенсовета Республики.
243
Там же. Ф. 1. Оп. 2. Д. 142. Л. 164.
244
Там же. Л. 160 об. – 163.
245
Там же. Л. 169.
Созданное в январе 1918 г. скромное особое оперативное отделение фронтового отдела МВО разрослось, попустительством московского большевика с темным политическим прошлым (даже не ясно, к кому все-таки тяготел Аралов – меньшевикам-интернационалистам, меньшевикам-оборонцам, большевикам?), в огромную махину из 9–10 тысяч служащих, деятельность которой почти сразу вышла за пределы Москвы и Московской области. Перейдя в мае 1918 г. из структуры Московского окрвоенкомата (из подчинения военкому Н. И. Муралову) в состав Наркомвоена (на первом этапе только формально), Оперод принялся решать такие задачи, которые не решали укомплектованные старыми кадрами военных профессионалов структуры центрального аппарата РККА. Весной 1918 г. руководство Оперода явно нацеливалось на полную автономность и организационную самодостаточность. Похоже, столь явное дублирование отделениями Оперода всех основных функций центрального военного аппарата стало на начальном этапе советского военного строительства одним из проявлений общей организационной слабости этого самого центрального аппарата. Только так можно объяснить весьма длительное попустительство «ведомственному сепаратизму» Аралова со товарищи, конец которому положил мощнейший коллегиальный орган высшего военного руководства – Реввоенсовет Республики. Оперативный отдел Наркомвоена,
Начало марта 1919 г. В[есьма] срочно, секретно, в соб[ственные] руки
К 3 марта [1918 г.] из академии были командированы согласно распоряжения наркомвоена Склянского за подписью генштаба [246] Багратуни [247] 19 человек на Кавказ, о которых до настоящего времени никаких сведений не имеется: часть из них погибла в междоусобной войне, часть расстреляна, а часть увезена пленными в Германию; 10 чел. были назначены в штабы Завесы.
12 марта было выпущено главное ядро выпуска в количестве 104 человек. Таким образом, на участках тогдашней Завесы, в губсовдепах и других местах формирования находилось к тому времени 114 лиц Генерального штаба выпуска 1917 года. Весь напряженный период борьбы с наступающими немцами, руководство мелкими отрядами типа «Волчьей стаи», улаживание инцидентов с отрядами, идущими из Украины с настроениями различных оттенков и т. п., а также борьба на внутреннем фронте легла на плечи только что выпущенных генштабистов 17-го года, и за первый период случайно, в стихийной борьбе расстреляны Акутин и Бернов (в Финляндии), Андросов и Куновский (в Брянском районе). При падении Екатеринбурга, по словам Берзина, погибли Симонов, и без вести пропал ИВАНОВ (лично известный т. Аралову как политически честный работник), осужден на 5 лет тюремного заключения ГОЛИЦЫН за сбор статистических сведений (обвинение не доказано), командированные в Харьков Томме, Туров и Энден – по словам, требующим подтверждения, – расстреляны.
К настоящему времени на работе числится 104 генштабиста выпуска 17-го года, из коих за время работы от ран, полученных в войне, и напряженного труда, разбит параличом Долинский и умирает в чахотке Стастенко и Хитрово, и ввиду наступления, переброски частей и целого ряда переформирований точные сведения имеются на 96 человек.
Сведения о служебных переменах остальных ввиду особых условий транспортной службы и связи постепенно поступают.
246
Подчеркнуто Л. Д. Троцким.
247
Багратуни Яков Герасимович (1879–1943) – генерал-майор (1917). Из дворян. Образование: Тифлисская гимназия с золотой медалью (1898), Киевское военное училище (1900), Николаевская академия Генерального штаба (по 1-му разряду; 1907). В старой армии – в Кексгольмском лейбгвардейском стр. полку (с 1900); пом. ст. адъютанта (с октября 1908), ст. адъютант (с декабря 1913) штаба Туркестанского ВО; в ГУГШ (с 1914); нач. штаба Петроградского военного округа (с октября 1917). Один из организаторов защиты Петрограда во время выступления генерала Корнилова. Член Армянской военной комиссии. Главнокомандующий войсками Петроградского ВО (с 25 октября 1917). Арестован после захвата Зимнего дворца большевиками, официально отрешен от должности распоряжением члена Коллегии Наркомвоена В. А. Антонова-Овсеенко (декабрь 1917). В советском военном ведомстве с декабря 1917. В 1918 в Закавказье. Комиссар по военно-морским делам Диктатуры Центрокаспия (август – сентябрь 1918). Участник защиты Баку от наступающих турецких войск. Член делегации Армении на Парижской мирной конференции (с июля 1919). Руководитель объединенной военной миссии Республики Армения и национальной делегации в США (ноябрь 1919 – ноябрь 1920), по завершении работы которой вернулся в Париж. Посол Армении в Англии (с ноября 1920). Участник Лондонской (февраль – март 1921) и Лозаннской (1922–1923) конференций. Эмигрант. Умер в Лондоне. Участие в войнах: Русско-японская война, Первая мировая война. Награды: орден Св. Анны 4-й ст. (1905), орден Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом (1907), орден Св. Анны 3-й ст. (1912), орден Св. Станислава 2-й ст. (1914), орден Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (1914), Георгиевское оружие (1915), орден Св. Владимира 3-й ст. с мечами (1915), орден Св. Анны 2-й ст. с мечами (1916), Св. Георгия 4-й ст. (1917). (Сенин А. С. Военное министерство Временного правительства. С. 325.)
РГВА. Ф. 33987. Оп. 1. Д. 158. Л. 6–6 об. Подлинник – машинописный текст с автографом.
15 августа 1920 г.
«Краткий очерк деятельности Оперода Наркомвоена с 27 мая по 10 ноября 1918 г. (с конца марта по 27 мая 1918 года при М[осковском] о[кружном] комиссариате)» [248] составлен 15 августа 1920 г. бывшим начальником Штаба Оперода Наркомвоена Генштаба Г. И. Теодори
19 15/VIII [19]20 г. [249]
Заведующему Оператив[ным] отделом ОО ВЧК [250]
Согласно Вашего предписания – предложения мною составлены:
1) Краткий очерк деятельности Оперода Наркомвоена и
2) 5 схем с объяснениями назначений отделений, входивших в состав Оперода Наркомвоена, Регистр[ационного] управления и Курсов разведки и воен[ного] контроля
248
Заголовок документа.
249
Так датировал документ его автор.
250
Заведующим Оперативным отделением ОО ВЧК в этот период был М. Я. Лацис.
Гражданская война заканчивается. Подходит к своему заранее предрешенному концу и война с авангардом Запада – Польшей [251] . Еще десяток лет, и Великая Революция, перестроив взаимоотношения народов на новых политико-экономических началах, войдет в свои берега. И когда коммунист историк будет писать историю колоссальной борьбы Социалистической России почти со всем миром, то он, разобравшись в материалах Президиума ВЦИК за время Я. М. Свердлова, в бумагах председателя Совнаркома т. В. И. Ленина, в архивах наркомвоена Л. Д. Троцкого и Оперода Наркомвоена, в воспоминаниях-заметках тт. Сталина, Кобозева, Смирнова Восточного [252] , Данишевского, Аралова и Муралова, поразится той огромной творческой, организационной и духовной работе, которую – при невероятных условиях распада в начале 1918 года, хаоса в его середине и исключительно запутанной и сложной обстановке августа месяца, осени и конца 1918 года – провел Оперод Наркомвоен. Но что ему особенно бросится в глаза, что ему придется, объективно рассматривая, подчеркнуть – это то обстоятельство, что нет ни одной области в жизни Красной армии, в военно-политической организации Советской Обороны, ее учреждений и управлений, в которой с удивительным даром предвидения не были бы намечены Оперодом Наркомвоена вехи, заложено прочное, фундаментальное основание для последующих работ. И настолько прочно был заложен первый фундамент-монолит, что, невзирая на смену ряда лиц, подчас «кустарей» с головы до ног, организм Советской Обороны все переварил и донес свою правильную, родившуюся в муках, крови и страданиях отдельных скромных мучеников-работников, организацию до победоносного состязания с Западом. И Запад, вооруженный до зубов, снабженный обильно всеми видами технических средств и могучей артиллерией, – спасовал перед цельным по единой идее организмом Красной армии.
251
Советско-польская война 1919–1920 гг. закончилась поражением Советской России (См.: Красноармейцы в польском плену в 1919–1922 гг.: Сб. док. М., 2004. С. 5 и след.).
252
Имеется в виду И. Н. Смирнов.
Теперь перейдем к краткому, вернее кратчайшему, очерку деятельности Оперода Наркомвоен[а] и укажем лишь те основные работы, которые вывели добровольческие, партизанские и полубуйные отрядики в мощную Красную армию. Много в ней еще недоделанного, много параллельных организаций, но основное в ней ядро – сама Красная армия, ее управление, связь и идейное руководство на верном пути, а это главное.
В середине апреля [1918 г.] было решено сформировать Оперод Наркомвоен[а], выделив т. Аралова и часть его сотрудников из Москов[ского] окр[ужного] комиссариата, то есть изъяв его из подчинения т. Н. И. Муралова.
I). До этого [Оперод] формировал под руководством т. Аралова наспех небольшие отряды, хотя и случайного состава, но весьма ценные по настроению и решительности для устройства завес против наступающих немцев, отдельных нападений и восстаний, организуемых ими и контрреволюционными группами на нашей границе с Украиной, Доном и т. д. Было много недостатков в организации этих отрядов – это верно, но если считаться с теми условиями и тем упорством, с коим левые эсеры настаивали (и втихомолку проводили) на организации партизанских отрядов, то можно сказать, что отрядики свою задачу все же относительно выполнили. Мало того, часто и сами того не подозревая, спасали весьма ценные для нас грузы и материальную часть (особенно в районе Брянск – Унеча и Курск – Корене[во]).
II). Приступая к новому формированию Оперод[а] Наркомвоен[а], т. Аралов в первых числах мая (8 или 10) послал автору этого очерка т. Теодори телеграфное предложение приехать в Москву для совместной работы с ним. Тов. Аралов знал т. Теодори по делу о начальнике Оперативного отдела Северного участка Балабине, коего т. Теодори обвинил в шпионаже, саботаже и… [253] (подлинное дело хранится у т. Фельдмана [254] ).
Так как гр[аждане] Балабин, Геруа и К° арестованы
не были (вследствие добродушия тт. Смилги [255] и Лашевича [256] ), то автор очерка, сдав свою прежнюю должность, выехал в Москву, куда и прибыл 27 мая. По приезде нашел Оперод Наркомвоен[а] в положении, показанном на схеме № 1, причем сформировано было лишь разведывательное отделение (во главе левый эсер Краснов), полусформированы Оперативное отделение (левый эсер Мустафин [257] ) и Организационное-учетное [258] отделение (коммунист Семенов). Намечено было т. Чикколини формирование [Отделения] военного контроля. Все остальное представляло хаос из нескольких тысяч лиц, приходивших питаться и получать деньги. Налицо были тт. Аралов, Павулан и заведующий квартирами, хозяйством и довольствием т. Шешунов. Показывались раза два в сутки с огромным шумом и угрозами тт. Чикколини и Боярский. Раза два в неделю приходил консультант т. Аралова генштаба Тарановский. Уже утром 28 мая автор очерка доложил т. Аралову, что, собственно говоря, Оперода Наркомвоен[а] нет. Есть лишь две комнаты со столами, на коих грудами лежат нераспечатанные телеграммы, остатки от пищи и человек 15–20 матросов с «их женщинами», разъезжавшие на автомобилях связи. Работать на таких условиях, да еще в чужом помещении (отдел помещался на Пречистенке, [д.] 7, у т. Муралова) невозможно [259] . Тов. Аралов согласился. Мы засели с ним и разработали организацию Оперод[а] Наркомвоен[а] (см. схему № 2). Но уже вечером 28 мая пришли телеграммы о нападении чехословаков. Выяснилось, что Бонч-Бруевич – военрук Высшего военного совета – от руководства действиями против чехословаков, считая его «внутренним фронтом», отказался [260] . «Таким образом, – сказал т. Ара лов, – так как и генштаба Тарановский одного взгляда с Бончем [261] , то прошу Вас принять руководство операциями и помочь мне со всем остальным».253
Слово неразборчиво.
254
Фельдман Владимир Дмитриевич (1894–1937) – старый большевик; врид нач. следственного отделения (на апрель 1919), особоуполномоченный (с сентября 1919) Особого отдела ВЧК; нач. Следственной части (с января 1921) ВЧК (Лубянка. С. 19, 21; Капчинский О. И. Госбезопасность изнутри. С. 147).
255
Смилга Ивар Тенисович (1892–1938) – советский партийный, государственный и военный деятель. Латыш (уроженец Вольмарского уезда Лифляндской губернии). Сын лесника. Членство в партиях: РСДРП–РСДРП(б) – РКП(б) – ВКП(б) (1907–1927, 1930–1937). Член ЦК РСДРП(б) – РКП(б) (апрель 1917–1920); кандидат в члены ЦК РКП(б) (1920–1921, 1922–1923, 1924–1925). Кандидат в члены Президиума ВЦИК (1921–1922), член ЦИК СССР. На советской работе – уполномоченный СНК РСФСР в Финляндии (1917–1918); на работе в ВСНХ (с 1921) – член Президиума, заместитель председателя и нач. Главного управления по топливу; зам. председателя Госплана СССР (1924–1925). В советском военном ведомстве – член РВС: 3-й армии (июль – октябрь 1918), Восточного (октябрь 1918 – апрель 1919), Юго-Восточного (октябрь 1919 – январь 1920) фронтов; нач. Политуправления РВСР и член РВСР (май 1919 – март 1923), по совместительству – член РВС Западного фронта, член Реввоенсовета Кавказского фронта, член Реввоенсовета Западного фронта (с мая 1920).
256
Лашевич Михаил Михайлович (1884–1928) – советский партийный, государственный и военный деятель. Еврей. Учился в Одесской гимназии. Член РСДРП с 1901 г., большевик (1903–1927, 1928). Член ЦК (1918–1919, 1923–1925), кандидат в члены ЦК (1925–1926). Участник Октябрьской революции – член Петроградского ВРК. В Красной армии – политкомиссар Северного участка отрядов Завесы (апрель – август 1918); команд. 3-й армией (ноябрь 1918 – март 1919; член РВС: Восточного (март – август 1919) и Южного (август – октябрь 1919) фронтов, 7-й армии (октябрь 1919 – август 1920). Участие в войнах: Первая мировая война, Гражданская война. Видный деятель Новой, затем Объединенной оппозиции. (Реввоенсовет Республики. Протоколы. 1918–1919 гг. С. 612; Горячев Ю. В. Указ. соч. С. 271.)
257
Мустафин Николай Васильевич – левый эсер; зав. Оперативного отделения, зав. Военно-цензурного отделения Оперода Наркомвоена (Батулин П. В. Военная цензура 1917–1922 гг. // Государственный аппарат России в годы революции и Гражданской войны. М., 1998. С. 64).
258
Так в тексте. Правильно: учетное.
259
17 сентября 1918 г. комендант Штаба Оперативного отдела Наркомвоен Русаков направил зав. Оперода Наркомвоена С. И. Аралову докладную записку о положении дел в комендатуре Штаба; о проделанной работе; о поощрении сотрудников комендатуры. Из документа следует, что даже после очистки Оперативного отдела, произведенной Г. И. Теодори, постановка дела в Опероде не стала образцовой.
Русаков приступил к исполнению своих обязанностей в первых числах сентября 1918 г.
По свидетельству Русакова: «Состояние комендантской части Штаба в момент принятия должности было в положении ужасном – как в отношении канцелярском, так (что особенно важно) в строевом. В канцелярии коменданта, ютившейся в какой-то конуре, почти на кухне, не только не было необходимых книг, но трудно даже было найти карандаш или ручку. Конечно, все это указывает на то, что работа велась человеком в области комендантского дела совершенно не компетентным. Беспорядок в строевой части дела угрожал в один несчастный день катастрофой. Я не буду перечислять здесь все дефекты в комендантском деле: они Вам достаточно известны.
Приняв должность и приложив известное старание, мне удалось добиться устранения многих дефектов и довести дело охраны Штаба до известной терпимости».
О проделанной работе Русаков доложил:
– «По строевой части за две с половиной недели сделано следующее: вызвана постоянная команда охраны Оперода, состоящая из взвода латышских стрелков при пяти пулеметах; усилены посты; заканчивается работа по проведению хорошо оборудованной сигнализации; реквизировано, по соображениям стратегического характера, и отведено для сотрудников Оперода много помещений; отведено удобное помещение для команды охраны; налаживается работа слесарной и столярной мастерских; установлена полная связь с командой; заканчиваются работы по устройству постовых будок; разрабатывается план обороны Штаба»;
– «В настоящее время под моим постоянным руководством в канцелярии ведутся все книги общего характера, и, кроме того, ввиду большого количества оружия, опись оружия и книги прихода и расхода его, книги прихода и расхода помещений и текущая переписка, также довольно обширная».
Для пользы дела комендант Штаба Оперода Наркомвоен ходатайствовал за двух (во всей комендатуре!) ценных сотрудников:
– «Для ведения канцелярской части дела, со стороны кажущейся незначительной и достаточно солидной при более близком соприкосновении, я бы просил назначить мне в помощь т. Борзова, который с первого взгляда произвел на меня впечатление человека, если и мало знакомого с канцелярским делом, то (во всяком случае) способного к нему и честного работника;
– «Во всей этой работе оказал мне большую помощь тов. Андреев, своей расторопностью и точностью в исполнении всех моих приказаний по строевой части. Положение этого товарища в настоящее время таково: он поступил на службу в[о] вверенный Вам отдел в мае месяце сего года в качестве швейцара, с июня месяца и по настоящее время он выполнял обязанности помощника коменданта, работая всегда много и получая жалованье по старой должности швейцара. Я полагаю, что теперь было бы несправедливо не вознаградить тов. Андреева за его полезную работу хотя бы тем, что перевести его на положение сотрудника, оставив в то же время при мне, улучшив таким образом его материальное положение и увеличив безусловно недостаточный штат комендатуры».
С докладной запиской ознакомились и С. И. Аралов, и Г. И. Теодори – на документе имеются пометы: 1) «Начштаба. Прошу разработать вопрос о помощнике. 19/IX. Аралов»; 2) «Дать справку, в каком отделении есть вакансия. 19/IX. Теодори» (Г. И. Теодори поставил помету напротив подчеркнутого им же последнего предложения).
(РГВА. Ф. 1. Оп. 2. Д. 9. Л. 125–125 об.)
260
По свидетельству И. И. Вацетиса, «Высший военный совет, стоявший во главе тогдашнего военного аппарата, оказался совершенно не приспособленным к кипучей и практической работе, и все те обязанности, которые лежали на этом совете, исполнял Оперод, а в составе Оперода – Теодори» (Большевистское руководство. Переписка. С. 87).
261
Имеется в виду М. Д. Бонч-Бруевич.
К 31 мая выяснилось нижеследующее:
1). Разрозненность действий чехословаков, что дало нам весьма ценный элемент – время для организации борьбы.
Но зато оказалось, что:
2). Посланный еще 19 апреля доклад т. Теодори о срочном переводе части Балтийского флота для борьбы с немцами при их наступлении – частью в Архангельск, а частью в р. Волгу с ее притоками Камой и Белой – выполнен не был.
Оказалось, что генерал Шварц подлинный доклад задержал, а послал выдержки с указанием о невозможности выполнить перевод минной флотилии и крейсеров типа «соколов».
3). Не было никакой связи: ни телефонной, ни телеграфной, ни уполномоченными коммунистами. Начальник связи коммунист Боярский ездил на Мясницкую – Централь[ный] телеграф и (из-за одной телеграммы) останавливал работу на 3–4 часа, пока ему не давали сразу 4–5 пунктов для прямых переговоров. Аппараты ожидали, пока из народа на ж.-д. станцию и т. п. придет вызванный комиссар для приема словесного приказания. Затем приезжал Чикколини или Мустафин, которые отменяли первое распоряжение. И так без конца. И нет сомнения, [что] распоряжения, передаваемые таким путем в присутствии всех служащих, попадали в руки врагов.
4). Огромный расход оружия по требованиям лиц, мандаты коих будет трудно проверить.
5). Учета оружия не было; расход велся Всероссийской коллегией по вооружению и, кроме того, по подписям тт. Весника, Чикколини, Боярского, Мустафина, Плотникова [262] и лишь иногда т. Павулана (последний подписывал очень осторожно и лишь в присутствии т. Аралова).
6). Прихода оружия и технических средств не было. Автор очерка, подсчитав суточный расход и сверив его с данными об имеющемся оружии, затребованными от Всероссийской коллегии по вооружению и ГАУ, пришел в ужас и в особом срочном докладе, поданном т. Троцкому, указал, что через месяц мы останемся без оружия. Во втором докладе (имеется в делах ОО ВЧК), подписанном автором очерка и т. Кузнецовым, было указано на недопустимый, исключительно преступный расход и расхищение интендантского, вещевого и прочего имущества.
262
Плотников-Маркман Исаак Соломонович – главный комиссар Военного контроля Петрограда (1919).