Советский Союз в локальных войнах и конфликтах

«Командир Особого корпуса генерал Лащенко с оперативной группой штаба из Секешфехервара выехал в Будапешт. Его колонна состояла из нескольких легковых автомобилей, бронетранспортера и двух танков. Когда прибыли в Будапешт, увидели, что на улицах, несмотря на позднее время, очень оживленно. Встречались грузовые автомобили с вооруженными людьми в гражданской одежде. Люди держали в руках факелы, флаги и транспаранты. Со всех сторон доносились звуки выстрелов и автоматные очереди.

По центральным улицам невозможно было проехать. У парламента, в городском саду, у музея были толпы митингующих. Двигаясь по узким улицам и переулкам, колонна с трудом пробилась к зданию министерства обороны.

В Будапеште имелось много автомобилей советского производства. Поэтому на наши легковые машины мало кто обратил внимание. Однако, когда одна из радиостанций отстала в Буде от колонны, то сразу подверглась нападению. Начальник радиостанции был ранен в голову, один из радистов убит. Машину с радиостанцией опрокинули и сожгли. И только благодаря тому, что подошли два наших танка и бронетранспортер, оставшихся членов экипажа удалось спасти» [94] .

94

Малашенко Е.И. Особый корпус в огне Будапешта// Военно-исторический журнал. 1993, №11. С.44—51.

По свидетельству Малащенко, «в венгерском министерстве обороны царили нервозность и неразбериха. Сведения о действиях восставших, венгерских чаете и и полиции поступали самые противоречивые. Министр обороны Иштван Бата и особенно начальник генерального штаба Лайош Тот были в панике, оказались не в состоянии отдавать толковые распоряжения. Так, при нападении на оружейные склады из Генштаба был передан приказ не стрелять. В то же время, когда нападавшие уже вели огонь, некоторые венгерские воинские подразделения направлялись для охраны объектов без боеприпасов, и у них отбиралось оружие.

Нам сообщили, что здание Радио удерживается правительственными войсками, а для усиления охраны высланы танки и подразделения пехоты. В действительности там оставалась небольшая группа сотрудников госбезопасности и военнослужащих, и здание вскоре оказалось захваченным. Никто из нас не понимал, почему полиция и венгерские воинские части ничего не делают для наведения порядка.

Как только мы прибыли в генеральный штаб, на нас сразу же посыпались просьбы из Центрального руководства партии, от венгерского правительства, министерства обороны и наших военных представителей: усилить охрану важнейших объектов, взять под охрану здания райкомов партии, полицейских управлений, казарм, различных складов и даже квартиры отдельных лиц.

Естественно, что для всего этого требовалось большое количество войск, которых у нас не было, а главное, это не решало основной задачи – разгрома вооруженных отрядов и восстановления общественного порядка.

В министерстве обороны обстановку знали плохо. В Будапеште к тому времени находилось около 7 тысяч венгерских солдат и 50 танков. Их рассредоточили на десятках объектов, и никто не знал, где и сколько находится сил. В борьбе с вооруженными группами эти силы не использовались. Данные от венгерских офицеров продолжали поступать противоречивые» [95] .

95

Малашенко Е.И. Особым корпус в огне Будапешта //Военно-исторический журнал. 1993, № 12.

Таким образом, первые же часы выполнения боевого Приказа показали необходимость существенного уточнения плана действий, так как рассчитывать на помощь венгерской армии и полиции не приходилось.

Народная полиция в целом симпатизировала восставшим, передавала им оружие и сражалась на их стороне. Отдельные части венгерской армии также организованно перешли на сторону восставших, но венгерская армия в целом с начала восстания фактически развалилась. Большинство венгерских военнослужащих, хоть и молчаливо, отстранение, но поддержало перемены в венгерском правительстве. При малейшей возможности солдаты отдавали оружие и боеприпасы сражавшимся соотечественникам и во многих случаях по одному или группами переходили на их сторону. Вместе с тем офицеры высокого ранга в основном были настроены просоветски, и повстанцы им не доверяли.

В сложившихся условиях прежде всего было необходимо взять под контроль захваченные объекты и разоружить повстанцев в центре Будапешта.

В связи со сложной обстановкой в центре города, а также задержкой в подходе подкрепления, задачи 2-й гвардейской механизированной дивизии Особого корпуса были уточнены. 37-й танковый и 4-й механизированный полки этой дивизии направились в центральную часть города.

Огонь разрешалось открывать только при явном нападении.

37-й танковый полк получил задачу взять под охрану здания ЦР ВПТ, Парламента, советского посольства, мосты через Дунай и освободить здание Радио. Для сопровождения советских подразделений были выделены венгерские офицеры, однако часть из них по пути дезертировала.

При входе в город советские части сразу же оказались под обстрелом и градом камней. 37-й танковый и 4-й механизированный полки дивизии начали трудное, медленное продвижение в центр, причем танкистам пришлось с хода отражать атаку повстанцев, пытавшихся овладеть зданием Министерства обороны.

Действия повстанческих групп были организованы достаточно умело. Как вспоминал Малашенко, «повстанцы – в большинстве своем рабочие и частично студенты – как правило, сражались небольшими группами, но некоторые создали такие центры сопротивления, как например, кинотеатр „Корвин“. Наиболее употребительным оружием против советских танков был так называемый „коктейль Молотова“: неплотно закрытая бутылка с бензином, которая взрывалась от удара о танк. Такие созданные эскпромтом доморощенные методы оказались очень эффективными в борьбе с советскими танками, которые с трудом могли маневрировать, особенно в узких улочках, и водители не могли соперничать в подвижности с молодыми боевиками, часто детьми» [96] .

96

Эндрю К., Гордиевский О. КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева. М.: Nota Bene, 1992.

В этих условиях демонстрация силы с помощью танков, на которую рассчитывало советское командование, не получилась.

Танки утюжили улицы и аллеи в поисках неизвестно откуда появлявшегося и так же быстро исчезавшего противника. Любой танкист, приоткрывший танковый люк, рисковал попасть под автоматную очередь или снайперский выстрел.

За броней танкисты, плохо знавшие город, оказались «слепы» и в уличном противостоянии малоэффективны. Это нередко приводило к их излишне жесткой ответной реакции. Огонь открывался по любой замеченной цели. Пехота поддержки танкам практически не оказывала.

24 октября на сторону восставших перешел ряд подразделений 8-го механизированного полка венгерской армии, строительные и зенитные части, ряд офицеров академии Зрини и курсанты военных училищ. Везде сооружались укрепленные баррикады.

Главные силы 2-й механизированной дивизии в составе 5-го и 6-го механизированных полков и 87-го тяжелого танко-самоходного полка подтянулись к городу лишь к 5 часам утра 24 октября.

Силы и средства советских частей в городе на тот момент не превышали 6 тысяч человек, 290 танков, 1230 бронетранспортеров и 156 орудий. Для наведения порядка в огромном городе с 2-миллионным населением этих сил и средств было явно недостаточно.

Подходящие советские части с ходу вступали в бой, упорно пробивая себе дорогу и «расчищая» от вооруженных групп захваченные объекты, беря под охрану вокзалы, мосты и некоторые склады. Подразделениям танкового полка из-за отсутствия пехоты удалось очистить от повстанцев лишь одно из зданий Радио. При этом четыре танка были подбиты.

В конце концов с большим трудом, но была организована охрана зданий ЦК, Парламента, Министерства иностранных дел, банков, аэродрома. Совместное советскими войсками действовали и ряд частей ВНА.

В 9 часов утра Будапештское радио объявило, что правительство «обратилось за помощью к расположенным в Венгрии советским частям», однако никакой информации о форме этой просьбы передано не было. В результате это сообщение было встречено всеобщим недоверием. Многим венграм было ясно, что, если бы Имре Надь действительно обратился за помощью, советские части из Цегледа и Секешфехервара не могли бы оказаться в Будапеште уже на рассвете 24 октября.

В тот же день в Будапешт вслед за войсками прибыли члены Президиума ЦК КПСС А. Микоян и М. Суслов, которые наследующий день встретились с И. Надем. В специальном донесении в Москву они сообщали, что требования повстанцев о национальном суверенитете и выводе советских войск из страны «приобретают массовый характер». Имре Надю московские представители заявили, что советские войска возвратятся в прежние места их дислокации, «как только будет восстановлен порядок в Будапеште» [97] .

97

Родионов Б. Оправданию не подлежит// Известия. 1991. 26 декабря.