Советско-финский плен (1939-1944).По обе стороны колючей проволоки
Шрифт:
Записка была передана на рассмотрение Политбюро ЦК ВКП (б). В соответствии с решением от 5 марта 1940 года свыше 15 тысяч польских граждан были расстреляны в апреле — мае 1940 года. Одновременно с этим в решении Политбюро было предложено применить высшую меру наказания к арестованным и содержавшимся в различных тюрьмах Украины и Белоруссии «членам различных контрреволюционных шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков».
Основным местом расстрелов польских граждан, оказавшихся под юрисдикцией УПВ НКВД, являлся Осташковский лагерь НКВД (Калининская область), где за указанный период были уничтожены свыше 6 тысяч человек Но символом польской трагедии стала деревня Катынь, расположенная недалеко от Смоленска. Катынская трагедия изучается уже свыше шести десятилетий как зарубежными, так и российскими исследователями. Перечисление публикаций по данной теме займет много места. Ведущий российский специалист по данной теме Н. Лебедева отмечает, что только в изданной польским историком М. Харцем библиографии по этому вопросу насчитывается 2026 названий [46] .
46
Н.
22 марта 1940 года Л. Берия подписал приказ о «Разгрузке тюрем НКВД УССР и БССР». Н. Лебедева отмечает, что основную часть заключенных этих тюрем составляли польские офицеры и полицейские. Параллельно с мероприятиями по разгрузке тюрем и лагерей на основании «Указания НКВД СССР NQ 892/Б» наркомам внутренних дел Белорусской и Украинской ССР было отдано распоряжение о выселении в Казахстан членов семей бывших офицеров польской армии. Окончательное решение было принято Политбюро ЦК ВКП (б) и Советом народных комиссаров 10 апреля 1940 года. Для проведения данной операции СНК Казахской ССР и соответствующим наркоматом было предписано выделить 81 эшелон по 55 вагонов в каждом, выделить питание на время пути, а на месте — обеспечить жильем и работой переселенцев. Наркомат финансов выделил на это 30 млн рублей. Депортация была проведена в несколько этапов и закончилась уже после начала нападения Германии на Советский Союз в июне 1941 года. Н. Лебедева, ссылаясь на А. Я. Вышинского и справки НКВД и конвойных войск, приводит данные о том, что в результате «освободительного похода» с бывших польских территорий были выселены 388 тысяч человек.
Безусловно, решение судьбы польских военнопленных и членов их семей подобным образом было преступлением советского политического руководства. Однако подобные действия полностью укладываются в общую картину репрессий, проводимых в СССР в это время. В тоталитарном государстве любые проявления инакомыслия, самостоятельности, независимости и инициативы жестоко карались. В 30-40-е годы было уничтожено подавляющее большинство советских военачальников и политработников, занимавших высшие руководящие посты в РККА. Например, из пяти маршалов Советского Союза были расстреляны три; из 15 командармов — 13; из 57 комкоров — 50; из 186 комдивов — 154; из 16 армейских комиссаров — 16; из девяти флагманов флота — восемь; из 28 корпусных комиссаров — 25 [47] .
47
Армия и политика. Т. 5. 2002. С. 302.
Поляки разделили судьбу военной элиты Советского Союза. Использовать их в интересах СССР не представлялось возможным. Польские офицеры, даже пробыв около полугода в советском плену, в большинстве своем не изменили политических взглядов, не отказались от своих моральных ценностей, а следовательно, в определенной степени представляли «потенциальную угрозу» для существующего в Советском Союзе режима.
Впрочем, не все военнопленные бывшей польской армии были уничтожены органами НКВД. Исследователь Катынской трагедии Н. Лебедева, опираясь на документы из российских архивов, приводит данные о том, что 395 полякам сохранили жизнь. В справке, составленной начальником УПВ НКВД СССР Сопруненко, отмечалось: «Всего отправлено в Юхновский лагерь 395 человек Из них: а) по заданию 5-го отдела МГБ — 47 чел.; б) По заданию германского посольства — 47 чел.; в) По запросу литовской миссии — 19 чел.; г) немцев — 24 чел.; д) По распоряжению зам. народного комиссара внутренних дел Союза ССР тов. Меркулова — 91 чел.; е) прочих — 167 чел.» То есть в живых оставили людей, ценных в качестве источников информации, которые выразили готовность сотрудничать с властями СССР и дали согласие воевать против Германии в случае ее нападения на Советский Союз, от которых надеялись получить или уже получили интересующие сведения. Кроме того, сохранили жизни людей, заявивших о своих коммунистических убеждениях, а также тех, кто сотрудничал в качестве осведомителей с администрацией лагерей.
Как ни парадоксально это звучит, но начало Великой Отечественной войны облегчило положение бывших польских военнопленных и интернированных в СССР. Российский исследователь Станислав Куняев в книге «Шляхта и мы» отмечает, что «постановлением НКО от 16 августа 1941 года предписывалось НКВД СССР при освобождении из лагеря польских военнопленных и интернированных выдавать единовременную денежную помощь: генералам — по 10 тысяч, полковникам 5 тысяч, подполковникам и майорам 3 тысячи, остальным офицерам — 2 тысячи, младшим командирам и рядовому составу — по 500 рублей». 500 рублей — это месячная зарплата высококвалифицированного московского рабочего того времени [48] . Подобное решение, как мне кажется, объясняется в первую очередь изменением самого статуса бывших польских военнопленных. С началом войны они перестают быть «врагами» и становятся союзниками по антигитлеровской коалиции.
48
С. Куняев. Шляхта и мы. М., Наш современник, К91. 2002. С. 74.
Существует несколько версий причин уничтожения польских военнопленных в СССР. Английский посол при лондонском правительстве В. Сикорского [49] сэр Оуэн О'Маллей (Sir Owen О'Маllеу) отмечал, что поляки усматривали причину уничтожения офицеров и полицейских в желании разрушить фундамент, на котором впоследствии могла возродиться польская государственность, в подрыве основы польской нации [50] . Российские исследователи М. Мельтюхов и Н. Лебедева отмечают, что решение судьбы польских офицеров подобным способом было предопределено всем ходом советско-польских взаимоотношений 1918–1939 годов, в том числе и гибелью в польских лагерях в 1919–1921 годах 60 тысяч советских военнопленных, а также мотивы личной ненависти Сталина к польскому офицерству за поражение в 1920 году [51] .
49
Генерал Сикорский (Sikorski) Владислав (1881–1943), премьер-министр и военный министр Польши в 1922–1923, премьер-министр польского эмигрантского правительства в, 1939–1943. 30 июля 1941 г. подписал с СССР договор о возобновлении дипломатических отношений. Погиб в авиакатастрофе.
50
Н. Лебедева, 1996. С. 290.
51
М. Мельтюхов. Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918–1939 гг. М.: Вече, 2001. С. 416; Н. Лебедева, 1996. С. 290.
Впрочем, объяснение может быть и более прозаичным, как ни цинично это звучит. Отнюдь не оправдывая действия сталинского окружения в отношении польских военнопленных, необходимо учитывать то обстоятельство, что под физическое устранение польских офицеров уже в 20-30-х годах была подведена правовая база, служившая «юридическим основанием» к проведению кровавых репрессий против народа. В действовавшем тогда УК РСФСР существовала пресловутая 58 статья, предусматривающая высшую меру наказания за антисоветскую деятельность.
С середины 20-х в СССР постепенно начинает изменяться внутриполитическая обстановка. Борьба с разного рода политическими уклонами привела к тому, что в стране постепенно стала нагнетаться обстановка всеобщего недоверия, подозрительности и шпиономании. Все это естественным образом нашло отражение и в Уголовном кодексе СССР. В практике советского правосудия того времени становится доминирующим обвинительный уклон.
Формальная логика советского руководства была достаточно проста и понятна. После вступления германских и советских войск на территории Польши она перестала существовать как государство. Таким образом, население отошедших к СССР территорий de facto попадало под юрисдикцию Советского Союза, сначала как лица без гражданства, а затем и как граждане СССР. Следовательно, на них распространялось советское уголовное законодательство со всеми вытекающими отсюда последствиями. Аналогично поступили и с военнопленными. Несмотря на то что СССР не находился в состоянии войны de jure с Польшей, на первом этапе кампании поляков расценивали как пленных. После ликвидации Польши как субъекта международного права руководство Советского Союза сочло возможным не распространять на поляков международные договоры об обращении с военнопленными. Логика проста: нет государства, нет армии, значит, соответственно нет и военнопленных.
В связи с этим возникает закономерный вопрос готовил ли СССР аналогичные действия в отношении Финляндии? На него нет точного ответа. Можно лишь строить предположения на основании некоторых известных историкам документов и хода исторических событий. Как мне кажется, в случае оккупации Финляндии значительная часть государственных чиновников, полицейских, офицерского корпуса и прочих «неблагонадежных и вражеских элементов», с точки зрения СССР, обязательно была бы уничтожена. В случае же установления пусть марионеточного, но все же формально независимого правительства Куусинена чистки и репрессии, очевидно, были бы, но все же нс в таких масштабах, как при прямой оккупации и при соединении к СССР.
Во всяком случае, мной были обнаружены некоторые данные, свидетельствующие о репрессиях против граждан Финляндии во время Зимней войны. Часть финских военнопленных, проживавших во временно оккупированных или отошедших к СССР районах страны, были расстреляны или приговорены к различным срокам исправительно-трудовых работ в лагерях системы ГУЛАГа [52] .
Я считаю важным так подробно остановиться на ситуации с приемом и содержанием польских военнопленных в системе УПВ НКВД СССР, так как именно в этот период закладываются основные принципы обращения с иностранными военнопленными в СССР. Опыт УПВ НКВД СССР, полученный в результате данной работы с поляками, применялся в более позднее время, а именно в интересующий нас период — во время Зимней войны и войны Продолжения. На польских военнослужащих был впервые опробован метод деления на разные группы в соответствии с их воинским званием. В дальнейшем мы увидим, какое было деление уже непосредственно финских военнопленных на группы во время Зимней войны и войны Продолжения. Также впервые были созданы и отдельные лагеря для содержания пленных в соответствии с их воинским званием.
52
Т. Alava, D. Frolov, R. Nikkila. Rukiver! Suomalaiset sota-vangit Neuvostoliitossa. Edita, 2002. Sotavankimatrikkeli.