Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918 — 1939 гг.
Шрифт:

В отечественной историографии эти события оцениваются «Противоречиво. В.Я. Сиполс считает, что от захвата Польшей Литву «спасло только энергичное вмешательство СССР». [323] С. 3. Случ, напротив, полагает, что от СССР «никакой поддержки Литва в тот момент не получила»». [324] Видимо, как это часто бывает, оба мнения являются крайними оценками сложившейся ситуации. Представляется, что утверждение об отсутствии поддержки Советским Союзом Литвы было бы справедливо, если советская дипломатия вообще никак не отреагировала бы на события вокруг Литвы. С другой стороны, советское вмешательство и не могло быть чрезмерно энергичным, ибо это означало бы прямое втягивание СССР в польско-литовский конфликт. Это, в свою очередь, непременно привело бы к ухудшению и так не простых советско-польских отношений и лишь подтолкнуло бы Варшаву в объятия Берлина, чего Москва в любом случае стремилась избежать. Если же учесть, что в это время СССР активно участвовал в Гражданской войне в Испании, а Англия и Франция никак не отреагировали на аншлюс Австрии и демонстрировали «невмешательства» в испанскую войну, в которой Широко участвовали Германия и Италия, совершенно очевидно, что никаких других действий, кроме ясных, но достаточно спокойных дипломатических заявлений о своих интересах на юге Прибалтики советская сторона просто не могла себе позволить. Как, впрочем; не могла позволить себе и промолчать. Вполне возможно, что такая позиция Москвы была оценена в Варшаве и Берлине как весьма ограниченная

возможность повлиять на развитие событий в Восточной Европе, [325] но основой этой оценки послужили не столько действия СССР в польско-литовском конфликте, сколько в гораздо большей степени общеевропейская ситуация и позиция Англии и Франции в отношении СССР.

323

Сиполс В.Я. Тайны дипломатические. Канун Великий Отечественной войны. 1939—1941. М., 1997. С. 36.

324

Восточная Европа между Гитлером и Сталиным. 1939—1941 гг. М., 1999. С. 96.

325

Там же. С. 96.

Как известно, после аншлюса Австрии германское руководства полагало, что настало время для решения Чехословацкого вопроса. Используя наличие немецкого национального меньшинства в приграничных районах Чехословакии, Германия в октябре 1933 г. организовала там «Отечественна фронт судетских немцев» (ОФСН) во главе с К. Генлейном, которому предстояло стать главным инструментом в актуализации чехословацкого вопроса. По указанию Берлина, подученному еще в конце марта, на съезде ОФСН в Карловых Варах 23–24 апреля 1938 г. были выдвинуты «Требования к чехословацкому правительству преобразовать государство на федеральных началах, разрешить свободную пропаганду немецкого мировоззрения (нацизма), разорвать договор о взаимопомощи с СССР и подчинить внешнюю политику Чехословакии Германии. Тем самым под лозунгом права наций на самоопределение был дан толчок чехословацкому кризису.

События, приведшие к Мюнхенскому соглашению, достаточно хорошо изучены, [326] поэтому здесь следует остановиться лишь на тех из них, которые касаются нашей темы. Как известно, определяющим фактором развития международных отношений в Европе были отношения между Англией, Францией, Германией и Италией. Именно Англия стала той силой, которая попыталась модернизировать Версальскую систему путем создания нового баланса сил в континентальной Европе. Результатом этой английской политики стало попустительство любым действиям Германии, начиная с ее ухода из Лиги Наций в октябре 1933 г. Не желая способствовать созданию предложенной Францией системы коллективной безопасности в Европе, Лондон фактически поддержал непримиримую позицию Польши и Германии в отношении Восточного пакта. Даже, когда в марте 1935 г. Германия открыто нарушила военные ограничения Версальского договора, Англия, хотя и осудила эти ее действия, пошла на двусторонние переговоры по военно-морским проблемам, в итоге которых Германия получила легальную возможность создать военно-морской флот. Главным побудительным мотивом английского руководства было недопущение углубления кризиса в Европе, что должно было позволить Англии сохранить ее международное влияние.

326

Ротштейн Э. Мюнхенский сговор. Пер. с англ. М., 1959; Мосли Л. Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокр. пер. с англ. М., 1972. С. 21—111; Крал В. План Зет. Пер. с чеш. М., 1978; Крал В. Дни, которые потрясли Чехословакию. Пер. с чеш. М., 1980; Безыменский Л.А. Разгаданные загадки третьего рейха. 1933—1941. М., 1984. С. 127—182; Мюнхен — преддверие войны. М., 1988; Севастьянов Т.Н. Европейский кризис и позиция США, 1938—1939. М., 1992. С. 5—136.

Рассчитывая на создание соглашения великих держав Европы под своей эгидой, Англия опасалась, что крах фашистского режима в Италии и нацистского режима в Германии приведет к большевизации этих стран и тем самым резко усилит угрозу позициям Лондона. Поэтому, несмотря, да иногда довольно резкую риторику относительно действий Италии и Германии, Англия старалась держать все двери открытыми для соглашения с ними. Именно этим объясняется тот факт, что, когда вермахт занял Рейнскую зону, Лондон всячески удерживал Париж от каких-либо контрмер. В ходе обсуждения этого вопроса в Совете Лиги Наций 14–19 марта 1936 г. было решено воздержаться от каких-либо действий. Советское предложение от 17 марта о готовности поддержать любые действия Лиги Наций, [327] естественно, осталось без ответа. Если же учесть, что 16 февраля к власти в Испании пришел Народный фронт, воспринимавшийся консервативным английским руководством чуть ли не как большевизация страны, то позиция Англии будет вполне логичной. Антикоммунистическая риторика Берлина находила благосклонных слушателей на берегах Темзы. Поэтому, когда в Испании 18 июля 1936 г. началась гражданская война и республиканскому правительству пришлось практически заново создавать сухопутную армию, именно Англия под предлогом опасности войны с Германией и Италией оказывала давление на Францию, чтобы та не продавала Мадриду оружие.

327

ДВП. Т. 19. М., 1974. С. 153—161.

Запугивая Францию угрозой своего нейтралитета в случае обострения франко-итальянских и франко-германских отношений, Лондон добился от Парижа поддержки своей политики «невмешательства» в испанские события. Понятно, что итало-германская помощь Франко не была ни для кого секретом, как, впрочем, и то, что Англия и Франция закрывают глаза на это откровенное нарушение политики «невмешательства». Однако когда в октябре 1936 г. СССР заявил о своей поддержке Мадрида, это вовсе не улучшило его отношений с Англией и Францией. Продолжая политику «невмешательства», западные страны обычно ссылались на угрозу войны с Германией и Италией и на свою военную слабость. Это, впрочем, не помешало им, когда в августе — сентябре 1937 г. «неизвестные» (итальянские) подводные лодки напали на английские суда недалеко от Испании, проявить твердость. На конференции средиземноморских стран и СССР в Нионе 14 сентября было решено топить все подводные лодки, которые не обозначат своей национальной принадлежности по первому требованию. И инциденты с «неизвестными» подводными лодками, как по команде, прекратились. Все это лишний раз свидетельствует, что только одной угрозы со стороны Англии и Франции было бы достаточно, чтобы привести в чувство и Рим, и Берлин. Однако жесткая позиция в отношений Германии создавала угрозу краха нацистского режима, что было, по мнению английского руководства, гораздо более серьезной угрозой, нежели германская экспансия, которую вполне можно было направить в восточном направлении.

В этот момент идея втянуть СССР в войну с Германией или Японией стала в Лондоне буквально идефикс. Например, в ходе Брюссельской конференции, посвященной событиям в Китае, Советскому Союзу было предложено провести мобилизацию и предпринять воздушные налеты на Токио, тогда как Англия и США собирались ограничиться военно-морской демонстрацией. Сама же Англия отказалась ограничить экспорт военных материалов в Японию, поскольку это ударило бы по карману очень влиятельных людей. Не случайно в ходе контактов с германским руководством 19 ноября 1937 г. лорд-председатель Королевского тайного совета Англии Э. Галифакс, а 2 декабря английский министр иностранных дел А. Иден уведомили Берлин, что Лондон не против ревизии границ в Восточной Европе, но считает непременным условием недопущение войны, французское руководство фактически поддержало эту английскую позицию. [328] Тем самым Берлину

указывали на возможность соглашения с Западом, или, как заявил 21 февраля 1938 г. английский премьер-министр Н. Чемберлен, «мир в Европе должен зависеть от позиции главных держав Германии, Италии, Франции и нашей собственной»». [329] Иными словами, Германия получила карт-бланш на любые действия в Восточной Европе, не приводящие к открытой войне. Естественно, что в этих условиях германское руководство решило активизировать свою внешнюю политику в отношении соседей. Как известно, захает Австрии Германией не встретил каких-либо возражений в Англии и Франции, хотя и был прямым нарушением Версальского и Сен-Жерменского договоров, под которыми стояли их подписи.

328

Документы и материалы кануна второй мировой войны. М., 1981. Т. 1.С. 35—50.

329

Ротштейн Э. Указ. соч. С. 66

Понятно, что подобная позиция Англии и Франции лишь раззадорила Германию, и было решено перейти к решению Чехословацкого вопроса. Еще в конце 1936 г. Берлин предлагал Праге договор о вечном мире и праве Германии на поддержку соотечественников в Судетах, но чехословацкое руководство отклонило это предложение. В ходе аншлюса Германия заверила Чехословакию, что ей ничто не угрожает. Тем более что 14 марта 1938 г. Франция заявила, что в случае нападения на Чехословакию она поддержит ее. 24 марта Англия также намекнула Берлину, что в случае французского вмешательства будет вынуждена поддержать Париж. Вместе с тем советское предложение от 17 марта о созыве конференции для обсуждения создавшегося положения было отклонено Англией. Поэтому после того, как стало ясно, что западные державы молча признали факт устранения Австрии с политической карты Европы, античешская пропаганда, начавшаяся в Германии еще весной 1937 г., резко активизировалась. В Судетах ОФСН развернул шумную кампанию борьбы за права нацменьшинств.

Военное планирование операции против Чехословакии началось в Германии как минимум с лета 1935 г. Как отмечалось в директиве «О единой подготовке вооруженных сил к войне» от 24 июня 1937 г., вермахт должен быть готов к тому, чтобы «быстро, внезапно, собрав в кулак всю свою мощь, осуществить вторжение в Чехословакию и чтобы при этом на Западе оставался только минимум сил в качестве тылового прикрытия этой наступательной операции. Цель и задача этой операции… должна состоять в следующем: разгромив вооруженные силы противника и овладев Богемией и Моравией, заблаговременно и на весь период войны ликвидировать угрозу нападения Чехословакии с тыла, чтобы развязать себе руки для ведения войны на Западе и отнять у русской авиации важнейшую часть ее операционной базы, которая могла бы располагаться на территории Чехословакии». [330] То есть первоначально война с Чехословакией рассматривалась германским руководством как составная часть конфликта Германии с Францией и СССР. Однако по мере уточнения позиций Англии и Франции происходила конкретизация германских военных планов

330

Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. М., 1973. Т. 1. С. 201—208.

Уже 7 декабря 1937 г. германское командование констатировало, что «процесс изменения внешнеполитической обстановки все более отодвигает на задний план» действия против Франции, «повышая вероятность применения вермахта» для изолированного решения чехословацкой проблемы. [331] Чуть позже, 21 декабря, вермахт получил уточенный план операции «Грюн». Теперь считалось, что, как только вооруженные силы Германии будут готовы к войне, а на западной границе будут созданы укрепления, способные сдержать французское наступление, возникнет благоприятная обстановка для разгрома Чехословакии. Если благоприятная для нас обстановка не возникнет, или если она будет развиваться в нашу пользу медленно, тогда, осуществление нами плана «Грюн» должно быть отложено еще на несколько лет. Но если вследствие опасений Англии перед всеобщей европейской войной, ее незаинтересованности в делах Центральной Европы, или в результате конфликта, который может вспыхнуть между Италией и Францией на Средиземном море, возникнет ситуация, при которой против Германии никто, кроме России, не выступит на стороне Чехословакии, то план «Грюн» будет приведен в действие еще до того, как Германия достигнет полной готовности к войне. [332]

331

Там же. С. 208—209.

332

Там же. С. 209—212.

Совершенно очевидно, что подобные изменения в оценках внешнеполитической ситуации стали результатом англо-германских и франко-германских контактов в ноябре 1937 г. Спустя 4 месяца германское военно-политическое руководство решило, что эти благоприятные для разгрома Чехословакии условия возникли, и 21 апреля 1938 г. на совещании Гитлера и начальника штаба Верховного командования вермахта (ОКВ) генерала В. Кейтеля речь шла уже о конкретном планировании операции «Грюн». Через месяц, 20 мая, военные представили Гитлеру проект плана операции, который был им утвержден с некоторыми изменениями 30 мая 1938 г. Вермахт должен был быть готов к операции не позднее 1 октября 1938 г.. [333] Хотя в директиве громогласно заявлялось, что «моим непоколебимым решением является разбить Чехословакию в ближайшем будущем путем проведения военной кампании», но уже 18 июня в новом проекте директивы вермахту Гитлер отмечал: решение о начале операции «я приму… лишь в случае, если буду твердо убежден, как это имело место при занятии демилитаризованной зоны и при вступлении войск в Австрию, что Франция не выступит против нас и это не повлечет за собой вмешательства Англии». [334] То есть германское руководство прекрасно понимало, что его действия в Чехословацком вопросе полностью зависят от позиции западных держав.

333

Там же. С. 251—259.

334

Там же. С. 256, 260.

Весной 1938 г. Англия и Франция заняли прогерманскую позицию, потребовав от Праги договориться с Генлейном. Основной целью Англии было заплатить Чехословакией за соглашение с Германией, а заодно разрушить систему французских союзов в Восточной Европе и изолировать Советский Союз. Для этого Англия стремилась создать у Праги впечатление, что уступки ОФСН позволят ей получить поддержку на Западе. Кроме того, следовало объяснить чехословацкому руководству, что советская помощь невозможна, а главное, нежелательна. Собственно, подобная позиция не вызывала в Праге каких-либо возражений. Как заявил 7 мая 1938 г. в беседе с британским послом в Праге Б. Ньютоном президент Э. Бенеш, он давно хотел достичь соглашения с Германией, однако при условии сохранения Чехословакией отношений с Западом. По его мнению, «отношения Чехословакии с Россией всегда были и всегда останутся второстепенным вопросом, зависящим от позиции Франции и Великобритании. Нынешние связи Чехословакии с Россией целиком вытекают из франко-русского договора, и если Западная Европа потеряет интерес к России, то и Чехословакия его тоже потеряет. Чехословакия будет всегда следовать за Западной Европой, и будет всегда связана с ней, и никогда не будет связана с Восточной Европой. Всякая связь с Россией будет поддерживаться лишь при посредстве Запада и с его согласия». [335]

335

Крал В. План Зет. С. 104.

Поделиться с друзьями: