Советы начинающему охотнику
Шрифт:
Охота на белку по чернотропу и в начале зимы с умело работающей собакой лайкой интересна, в высшей степени спортивна, а в хорошие годы добычлива даже в подмосковных лесах. На охоту выходят рано утром, еще затемно, чтобы к рассвету быть уже в лесу. В ясное, тихое утро начала ноября приятно брести по перепаханному полю, посеребренному инеем, к темнеющей впереди кромке леса. Спущенная с поводка собака, легко и упруго перескакивая по комьям развороченной плугом земли, покатит темным шариком к лесу. Вы еще не дошли до него, а из гряды растущего по кромке поля сосняка уже слышится громкий лай. Осторожно подойдет запыхавшийся охотник к сосне, где затаился зверек, и, внимательно осмотрев на фоне светлеющего неба крону дерева, увидит вытянувшуюся на ветке белку. Взвизгнет, нетерпеливо подпрыгивая, собака, когда после выстрела зверек начнет валиться сквозь ветви вниз, схватит его почти на
Хорошая рабочая лайка даже в самых крепких ельниках всегда точно определяет дерево, на котором затаился зверек. Причем делает это порой очень оригинально: прыгает на ствол и, царапнув его когтями передних лап, прислушивается. Чуткое ухо собаки улавливает малейшее движение испуганной белки. Убедившись, что зверек именно здесь, лайка отскакивает от дерева и начинает облаивать. Охотники в таких случаях говорят, что собака работает «на коготок».
Охота по чернотропу, особенно в светлохвойных лесах, легка, поскольку зверек в это время мало таится, нередко вообще не прячется — сидит и цокает на облаивающую его собаку.
С наступлением зимы поведение белок резко меняется. Обнаруженные собакой, они не только крепко затаиваются в верхней части кроны дерева, но часто стараются уйти грядой от облаивающей собаки, причем бегут верхом так быстро, что охотник не в состоянии догнать зверька.
Способность спрятаться, быть незаметной, казалось бы, в самом голом месте у некоторых белок поистине удивительна. Застигнутая собакой в чернолесье, распластается белка на стволе березы так, что смотрит охотник чуть не в упор и не видит зверька, серая шубка и черный хвост которого сливаются с окраской коры дерева. Или сожмется в комок и затаится в самой маковке молодой сосны. В старых, густых ельниках охота на белку чрезвычайно трудна и малодобычлива именно из-за невозможности в большинстве случаев разглядеть затаившегося зверька. В годы урожая еловых шишек, когда зверьки держатся в ельниках, удобнее охотиться вдвоем: один наблюдает за кроной дерева и стреляет, другой ударом кола или обуха топора по стволу выпугивает затаившегося зверька. Однако, бывает, и это не дает результата. Тогда кому-то из охотников, чтобы выпугнуть белку, приходится лезть на дерево.
Активны бывают белки, много бегают по «полу» в умеренные морозы, оттепель. В сильный мороз, пургу, дождь зверьки кормятся мало, предпочитают отсиживаться в убежище, так что охота на них в такую погоду всегда плохая.
Некоторые охотники, убив белку, тут же ее обдирают, а тушку отдают собаке. Делать этого ни в коем случае нельзя, во-первых, потому, что собака, особенно молодая, может начать жрать и неободранных зверьков, и отучить ее от этого порока будет очень трудно; во-вторых, сожрав сырую тушку, собака может заразиться глистами, и, в-третьих, обожравшись мяса, лайка начинает много пить, глотать снег, становится вялой и работает неазартно. Тушки белок можно скармливать собаке только в вареном виде.
Шкурку белки снимают трубкой, с разрезом по огузку, с сохранением меха головы (с носиком и ушами). Они должны быть очищены от прирезей мяса, жировых отложений, костей из лап и хвоста, крови с мездры и волоса, оправлены трубкой мездрой наружу и законсервированы пресно-сухим способом.
Успех охоты на белку с собакой, можно сказать, целиком зависит от ее рабочих качеств: чутья, мастерства и вязкости. Немало надо потратить охотнику времени, чтобы натаскать своего молодого питомца, сделать из него хорошего и верного помощника. Поэтому, если уж завели лайку, потрудитесь, уважаемый читатель, как можно чаще бывать с ней в лесу.
Лесная куница — пушной зверек из семейства куньих. У нее гибкое тело, заостренная и несколько вытянутая морда, небольшие, широкие у основания с закругленной вершиной уши и сравнительно короткие лапы с подошвами, покрытыми жесткими волосами.
Зимний мех у куницы пышный и нежный. Общая его окраска может быть светло- и темно-коричневой, рыжевато-бурой, охристой и дымчатой. Спина темнее боков. Хвост окрашен так же, как спина, но кончик его темнее. На горле и нижней части шеи располагается пятно желтого, оранжевого или бурого цвета, иногда заходящее на грудь. Горловое пятно
обычно резко очерчено, однако попадаются куницы и с еле заметным, размытым пятном, как у соболя. На спине и боках бывает примесь белых остевых волос, придающих шкурке небольшую серебристость.Очень подвижная и ловкая куница отлично лазает по деревьям, благодаря опушению лап хорошо бегает даже по рыхлому снегу, ведя, в сущности, полудревесный образ жизни, хотя добывать корм предпочитает все же на земле. За один раз зверек проходит «верхом» от 50 до 200 м. На памяти автора лишь однажды куница, не опускаясь на «пол», прошла около 400 м по густому молодому сосняку, одолев почти весь лесной квартал шириной в полкилометра.
Куница — зверек лесной. Живет в европейской части СНГ, на Урале и в Западной Сибири — от Кольского полуострова, Калининградской области и Беларуси на западе до реки Оби на востоке, а также на Кавказе и в Молдове. По пойменным лесам рек заходит в лесостепь и тундру. Обитает в сосновых борах, лиственных дубравах, елово-широколиственных лесах. Однако в центральных и северных районах европейской части страны предпочитает старовозрастные захламленные ельники или смешанные леса с преобладанием в древостое ели.
Куница питается как животной, так и растительной пищей, но основу ее питания все же составляют мышевидные грызуны, белки, птицы (в особенности рябчик). В годы урожая охотно поедает рябину, калину, чернику и другие ягоды, а в лесах Подмосковья пользуется даже отбросами, оставшимися после нашествия грибников и туристов. Тропя куниц, не раз приходится наблюдать, как зверек после своей безуспешной охоты выгребает из-под неглубокого снега вместе с кусками полиэтиленовой пленки и газет яичную скорлупу, кости, жестяные банки из-под мясных и рыбных консервов. Зимой куница нередко ходит на лежащую в лесу падаль, подолгу держится вблизи мест отстрела лосей и кабанов, поедая оставшиеся после разделки животных внутренности и делая в своем убежище запасы корма.
Следы куницы трудно спутать со следами других представителей того же семейства, например хорька или норки. У нее они более крупные, мозоли подошв из-за густой опушенности лап на снегу не отпечатываются, а кончики когтей еле заметны. По очертаниям след продолговатый, более широкий спереди и несколько суживающийся к пятке. Наиболее типичны парные отпечатки. Нередко куница «троит», иногда ходит шагом, который у нее короток и развалист. Охотится в основном ночью. Длина ночного следа зависит от ряда причин: состояния погоды и снежного покрова, обилия корма, наличия убежищ и колеблется в центральных областях от двух до пятнадцати километров, в среднем — около 4–6 км.
Тропление куниц — одна из самых интересных и богатых по своей эмоциональной окраске охот — требует большой внимательности, знания повадок зверька, смекалки, хорошей физической подготовки и выносливости, так как связано в большинстве случаев с длительной ходьбой на лыжах по глубокому снегу в лесу. Тяжелый труд охотника вознаграждается, однако, прекрасным трофеем.
Идеальной для охоты на куницу можно считать тихую безветренную погоду после сильного, но прекратившегося до полуночи снегопада. В такую погоду зверь дает сравнительно короткий след, что помогает быстрее вытропить его и закончить охоту. Кроме того, не мешает односледица, след свеж и отчетлив, зверек мало заходит на «верх», так как передвижению в кронах деревьев мешает нависшая кухта, а если и заходит, то на «полу» остаются четкие «оспины» от комков сбитого снега и сор (кусочки коры, хвоя, ветошь), которые позволяют безостановочно продолжать тропление и найти убежище куницы.
Впрочем, не всегда охота заканчивается быстро и удачно при самом благоприятном стечении обстоятельств даже в такую погоду. Однажды, прихватив след почти в конце суточного хода куницы, автор этих строк еще до полудня обрезал его в небольшом (250х250 м) еловом острове. Сомнений, что зверек здесь, не возникало: ельник был зажат между высоковольтной линией электропередачи, мелиоративной канавой, просекой и вырубкой. Однако обнаружить убежище оказалось непросто. Перейдя просеку, куница поднялась на «верх» и, излазив по кронам деревьев вдоль и поперек весь ельник, насорила повсюду так, что установить по следу место дневки было невозможно. Поскольку дуплистых деревьев в окладе не было, зверь, судя по погоде, мог лежать только в беличьем гайне. Нависшая кухта и густота деревьев затрудняли обзор крон. Лишь часа через три, осмотрев группы и каждое «подозрительное» дерево в отдельности, замерзнув и почти «отвинтив» себе шею, я наконец обнаружил в верхней части одной из высоких елок хорошо замаскированное свежими еловыми веточками гайно, в котором и застрелил этого «верхолаза».