Совпадение

Руслан ещё раз внимательно посмотрел на Милу. Ей было около тридцати лет, определённо меньше, если бы Руслан не знал о дочке, он бы дал Миле Владимировне двадцать пять, не больше. Мягкий овал лица, прямой нос и чувственный рот без следов инъекций. На губах поблёскивал блеск, и Руслан вспомнил, как было хорошо целовать Милу Владимировну, давая ей повиснуть на себе, придерживая и прижимая.

– Я хочу поцеловать тебя, можно?

– Нет, - Мила выглядела ещё более настороженно, - нет, не надо решать за мой счёт свои личные проблемы.
– Мила открыла дверь и, ёжась, побежала к вестибюлю метро.

Придя в ночной клуб с парой приятелей, Руслан был уже порядком навеселе и был намерен догнаться. Со сцены лилась динамичная живая музыка, басы били по мозгам и отдавали в животе, гитара переливалась звуками, здоровенный солист, в коже и татуировках, зажигал зал.

– Смотри, - Андрюха махнул рукой в стороны сцены, - во лупит, ты посмотри на неё!

За ударной установкой сидела девушка и лихо рубила карданный ритм, никак не меньше 200 на метрономе, с качественными сбивками, иногда покачивая головой, взмахивая палочками, или смотрела в зал с задорной улыбкой. Когда песня закончилась, солист что-то проговорил в микрофон, и сидевшие впереди, явно знакомые исполнителей, одобрительно захлопали. Здоровяк махнул рукой в сторону девушки за ударными, та помахала рукой, кому-то отправила воздушный поцелуй и, выбравшись из-за установки, спрыгнула со сцены в зал, уступив место патлатому парню.

Руслан не выпускал из вида девушку в простом тёмном платье в мелкий то ли горох, то ли цветочек, длина платья едва доходила до середины бедра, открывая вид на стройные ноги, несколько пуговиц сверху были расстёгнуты. Девушка покачивалась в танце, иногда откидывая волосы с лица, выгибалась, простой покрой и мягкая ткань оставляли мало простора для фантазии. Пожалуй, раздражала Руслана только обувь девушки, сапожки с какими-то немыслимыми заклёпками, шипами, на высокой платформе, и, немного – тёмные браслеты из кожи, что вились вокруг запястья и поднимались выше локтя. На такой изящной руке должен красоваться браслет тонкой работы, подумалось Руслану, но поднятая вверх рука девушки всё поставила на свои места, вряд ли обладательница подобной татуировки пришла бы в восторг от ювелирных изысков.

– Вау, - промурлыкала Мила, глядя на Руслана осоловевшими глазами. Он же пытался сопоставить в уме дважды два и поверить, что лесная рок-н-ролльная нимфа, лихо отбивающая за ударной установкой, выгибающаяся и соблазнительно покачивающая бёдрами, грациозно прохаживающаяся от барной стойки к своему столу девушка – Мила Владимировна, та самая, что в панике наматывает круги по маленькому кабинету и смотрит настороженными глазами.

– Да уж, вау, – Руслан прижал Милу и подстроился под её ритм, успев руками оценить все прелести извивающегося тела, под тонкой мягкой тканью ощущались только резинка колготок и кружево трусиков, никаким пуш-аппом или хотя бы номинальным бюстгальтером Мила себя утруждать не стала. Она тёрлась в танце об мужчину и гладила его по плечам. Ритмично, попадая в такт ударным. Руслан легко приподнял девушку и прокрутил, удерживая ритмичность её движений. На удивление слаженно. Как любовники с большим стажем.

– Хорошо играешь, - нагнулся к порозовевшему лицу.

– Так, балуюсь, раньше играла…

– Всё равно хорошо.

– Спасибо, я польщена.

– Что ты тут делаешь? – улыбаясь, смотря, как кот на сметану.

– Мужика хочу снять, – прошептала Мила на ухо, поглаживая по шее, её губы, словно сами с собой, легко касались губ Руслана. Как будто её действиям нужно было словесное подтверждение.

– Ну, вот он я, снимай, - развёл руками, а потом провёл пальцами по женской спине. Мила Владимировна была худенькой.

– А ты хороший мужик?

– Не жаловались, - самодовольно ухмыльнулся.

– Тогда наливай и поехали.

Мила выпила под осуждающие взгляды здоровяка на сцене, потом выпила ещё и ещё, потом она целовалась и буквально втиралась в мужчину рядом с ней, потом икала в такси и запивала икоту шампанским под озадаченным взглядом Руслана.

Потом воспоминания её стали пропадать, вспыхивая яркими всполохами, вот она стонет и двигается так, что кажется, у неё отнимутся ноги, вот она сверху, снизу, сбоку, сидя, лёжа, стоя…

– Чёрт, чёрт, чёрт, - Мила с трудом разлепила глаза и посмотрела по сторонам. Комната была ей незнакома, но сама девушка была жива и почти дееспособна, что внушало оптимизм. Поискав глазами свою одежду, она, в итоге, остановилась на мужской рубашке, предварительно оценив аромат парфюма, и двинулась в сторону ванной комнаты. Планировка квартиры была типовая, как и обстановка. Какая-то мебель из Икеи, какая-то – из подвального магазинчика мебели.

– О, проснулась уже, на ногах, я смотрю, держишься.
– Мила смотрела на Руслана и изо всех сил старалась не вспомнить, что вчера было. Нет, она понимала, что было… об этом вполне красноречиво говорил её обнажённый вид, присутствие в его постели и некоторый дискомфорт в районе промежности. – Привет, говорю.

– Привет, я… - она неопределённо махнула в сторону, давая понять, что собирается в ванную комнату, - ты не возражаешь?

– Нет, конечно.

Немного придя в себя под душем, оглядев взглядом пространство вокруг, она не нашла более-менее подходящего шампуня и воспользовалась мужским, который, по совместительству, был ещё и гелем для душа. С ароматом парфюма, как на рубашке.

– Ты не знаешь, где моя одежда? – Миле не хотелось ходить по чужой квартире в поисках своего платья и трусов.

– Знаю, на стуле в комнате, только там колготки порваны… Я старался аккуратно, не получилось.

– Хреново, а у жены твоей есть колготки? – внезапная мысль пришла в голову в тот же момент, когда слетела с языка.

– Похоже, что тут живёт женщина?

– Ну…

– Я же сказал, мы разводимся, - в голосе Руслана проскакивало раздражение, но он его прятал.

– Все так говорят.

– Да, говорят, но здесь нет ни моей жены, ни её колготок, иди есть, - он подтолкнул девушку в сторону кухни, и она смотрела с подозрением на стопку оладий и дымящиеся кружки с кофе.

– Надень, - Руслан накинул на плечи девушки махровый халат, - здесь довольно прохладно, я хотел утеплить, но потом решил, что не стоит… съёмное жильё.

– Халат.
– Она недовольно повела плечами.

– Мил, поздно брезговать, мой член побывал во всех твоих интимных местах.

– Во всех? – она подозрительно посмотрела на мужчину рядом.

– Решительно во всех.

– Чёрт, чёрт, чёрт.

– Примерно так ты и говорила, но интонация была другой: «Ох, ах, даааааа, да, да, чёрт, чёрт, чёрт», - он даже закатил глаза, передразнивая, с лёгкой улыбкой.

– Значит, мне понравилось, жаль, что не помню.

– Можно напомнить, - он усадил девушку на стул и пододвинул оладьи. – Прости, больше я ничего не умею готовить, но ты вроде не сидишь на диете.

– Отлично.
– Она прятала глаза и продумывала план стремительного отступления.

Лиза отправилась к бабушке на несколько дней и ночей, и Мила решила оторваться по полной, завалившись к приятелям, ловя драйв от выступления, напряжения в руках и ногах за установкой, потом алкоголя и танцев. План у неё был простой – снять мужика на ночь, она хотела секса. Оладьи, кофе и халат не входили в её планы, то, что происходило сейчас, не входило в планы девушки, забота о тепле её ног или вопросы, достаточно ли сахара – озадачивали и пугали девушку. Она не хотела ничего похожего на отношения, а то, что происходило прямо сейчас – было очень похоже и не могло закончиться хорошим, и этим пугало. Отношения никогда не заканчиваются хорошим.