Современный чехословацкий детектив

— Я, в общем, даже любила его, — сказала Ольга Домкаржова, — но никогда с ним не разговаривала, мы только здоровались. Он знал про нас. — Она замолчала.

— Продолжайте, смелее, — мягко подбодрил капитан Экснер, — запутывайтесь в свои сети.

— Он знал про нас. Как-то раз подмигнул мне и тихо спросил: «Ну что, придет пан доктор?»

— Вот-вот, — добавил Гаусер. — И если уж начистоту до конца, то однажды он мне сказал: «Да, девочка что надо». И было ясно, кто эта девочка: мы стояли на площади, а Ольга шла прямо к нам.

— Что-то не похоже на ворчливого старика.

— Да не был он ворчливым, — возразил Гаусер. — Нелюдимый немного. Рассеянный, непостоянный, беспокойный.

Капитан Экснер вздохнул.

— Час поздний. У вас впереди ночь. Расстанемся и пока не будем делать никаких выводов. В отделение завтра не ходите. Если понадобится, я вас вызову. Само собой, каждого в отдельности. — Он осторожно погасил сигарету. — Надеюсь, я не заблужусь.

— Вам не надо идти в обход. — Ольга, придержав простыню, соскользнула с постели. — Пойдемте. Вон те двери ведут прямо в лоджию. А на лестнице не заперто.

— Спасибо и извините меня. Такая служба...

Капитан Экснер вышел в теплую лунную ночь.

104

В погребке он уселся к столу и положил ключ перед Эрихом.

— Благодарю. А куда делся пан доктор Медек?

— Пошел спать, — ответила Лида Муршова. — Ты его не встретил?

— Да нет. — Экснер медленно поднял рюмку. — Люди, я умираю с голоду. А здесь ничего приличного уже не дадут. У пана доктора Медека есть ключ от замка?

— Нет. Он всегда берет его утром у пани Калабовой. Ты что, так все время и будешь о чем-то спрашивать?

— Значит, он оскорбился. — Экснер почти залпом выпил вино. — Бедняга... Пан старший!

— И всегда-то ты все знаешь, — недовольно заметила Лида, — Ему не понравилось, что я понесла тебе коньяк.

— Ничего, это пройдет, — тихо засмеялся он, — если ты захочешь.

— Не захочу, — возразила она.

— Пан старший официант... Мне бы чего-нибудь поесть. Чего-нибудь... А может, и не чего-нибудь, а поосновательней, только поскорей.

— Извольте, можете выбрать из холодных закусок.

— Только не холодное.

— Тогда, если угодно, свиная отбивная с гарниром...

— И больше ничего?

— Весьма сожалею... — Старший официант был молод и смотрел дерзко. Экснеру он не понравился. — Уже поздно.

— Какой гарнир?

— Что, простите?

— Я спрашиваю, — устало сказал Экснер, — какой гарнир к отбивной.

— Обычный.

— Повар еще там?

— Он уже кончает, но отбивную...

— Скажите ему, пусть даст на гарнир печеные яблоки.

— Простите?

— Пусть подаст к отбивной печеные яблоки. Если он настоящий повар, то поймет. А ты не хочешь попробовать, Лида?

— Хочу.

— Тогда две отбивные.

Усатый «ирландец» поднес к губам саксофон. Длинноволосый парень тронул клавиши.

— Лида...

— Да?

— Немного движения перед едой не повредит. Тем более что у нас уже есть опыт.

После полуночи они вышли на площадь перед погребком. К стволу старой липы устало прислонился мужчина. Заметив их, он поднял голову. И, вытянув руку, поднял указательный палец.

— Эй!.. Эй!.. — повторял он настойчиво. — Эй!.. — Он опустил голову. — В замке привидения!

— Ну конечно, — согласился Экснер. — В этом никто не сомневается.

— Нет, вы подумайте! — Мужчина махнул рукой в сторону замка. — Я точно знаю.

— Да ну?

— Вот вам и ну. Потому я так и нажрался, парень. То есть, парни. Пардон, мадам...

— В самом деле? — усомнился Экснер.

— Ты слушай. Иду я себе, гуляю. И вдруг — протяжный визг! Протяжный, понимаешь? Пардон, мадам. Протяжный. Я вздрогнул, глянул наверх. Не обманывает ли меня... Что? Да слух. А в окнах замелькал свет. Вон в тех. Другой на моем месте наложил бы в штаны. Пардон, милостивая пани... Да-а. Тут бы любой нажрался. На моем месте. Вот я и говорю: привидения.

— Я в этом никогда не сомневался, пан Штрунц, — серьезно сказал капитан Экснер.

— Эй... а ты кто?

— Экснер.

— Я тебя не знаю. А ты меня знаешь.

— Я тогда был маленький, пан Штрунц. Вы меня не помните.

— Ну да, ну да... — Пьяный опять сник. — Ну да... — И тихо уснул.

Они простились с Эрихом и направились к площади. Потеплело, с запада дул влажный ветер.

— Вообще-то я думал отвезти тебя домой, — сказал капитан Экснер Лиде. — Но потом мне так захотелось выпить вина...

— Ты должен был запить привидение, как пан Штрунц? Кстати, ты что, знаешь его?

— Да, немного, — ответил капитан Экснер с ледяным спокойствием. — Когда я был маленьким, он частенько целовал меня.

И вскрикнул от щипка в бок.

105

Люстра под потолком светила неуютно.

Экснер зажег лампу на ночном столике.

— Печально, — сказала она, — у меня с собой абсолютно ничего нет. Кроме жидкого крема.

— Тогда, значит, все в порядке, — возразил он. — И зеркальце, да? И помада? У тебя есть все. Держи — вот моя пижама. Займись пока своим лицом, а я сполоснусь.

Он подошел к умывальнику и стал плескать воду на себя и на пол.

— Поздновато малость, — заметил он, устраиваясь на диване. — Одну подушку я возьму себе. Нет, не надо мне было ни есть, ни пить. С полным желудком человек утрачивает сообразительность, и остроумие, и... Пожалуйста, ванная свободна.