Современный чехословацкий детектив

— Вот как, вам приятно… что-то не очень верится. Все было так просто…

— Мы ищем убийцу, — оборвал капитан сухо. — К сожалению, ни на ком не написано, убивал он или не убивал… У вас есть еще претензии?

— Да нет же, — осекся я, — только… вам, наверное, трудно понять, как это неприятно, когда невинный почти не может защитить себя.

— Ну, уж не так вы и беззащитны, — возразил капитан. — Кто-кто, а вы, несомненно, все эти дни не сидели у себя дома, раздавленный горем, скорее наоборот. Я не прав?

Конечно, Грешный был прав.

— А теперь другая новость, которую мне хочется вам сообщить, — сказал капитан и взглянул на часы. — У нас не так много времени. То, что вы рассказали мне о Бонди, очень интересно. Так вот, в порядке взаимности… Вы часто бываете в «Б-клубе»?

— Да бываю иногда.

— Когда вам доведется побывать там снова и вы вдруг повстречаете пана Добеша, спросите его о двух вещах: во-первых, о дне его свадьбы, а во-вторых, о том, как было дело с заграничным контрактом Зузаны Черной.

— Так вы знаете о контракте?

— Естественно, — сказал капитан.

— А Добеш собрался жениться?

— У вас такое лицо, будто вы не допускаете такой возможности.

— Этот бойскаут? — Я передернул плечами. — И кто же его избранница?

— Вот и выясните, — поддел капитан, — раз уж играете в частного детектива. И подробности контракта тоже. Вам ведь о нем пока мало что известно, не так ли?

— Так. Жаль, товарищ капитан, что вы были со мной столь деликатны. Жаль, например, что не сказали мне, какое алиби у Колды.

— Я стараюсь, — капитан был воплощенная любезность, — да и мы все стараемся быть деликатными по отношению к клиентам.

— Ну что ж, — я задумался, — раз так — спасибо. Попытаюсь выяснить все это.

— И при случае, — произнес Грешный, вставая, — почитайте старые номера «Подружки». Статьи о Черной… Подвезти вас в город? — Как и все жители окраин, капитан называл центр городом.

Я наморщил лоб:

— Вообще-то неплохо бы… мне куда-то надо было…

— И куда же? — спросил капитан.

В первое мгновение у меня совершенно вылетело из головы, куда мне было надо, и капитан забавлялся при виде моей растерянности.

— У вас, наверное, свидание?

И тут я наконец вспомнил. Ну конечно, свидание.

25

На набережной я попросил остановиться.

— Отсюда пешком можно.

— Кстати, — со смешком сказал капитан, — кое о чем мы все-таки забыли.

— О чем?

— Об анекдоте, который вы обещали. — Капитан кивнул на прощание и уехал.

Я не спеша шагал по набережной. Здесь, как и по всей Праге, реставрировались фасады. Вот угол Душной улицы, где лежала в больнице мама… Старая Прага рождала у меня самые разные ассоциации…

— …Вы встречаетесь со своей бывшей женой, жили с Черной, а сейчас снова летите на свидание. Быстро же вы пришли в себя, пан Бичовский.

Капитан не скрывал насмешки.

— Не забывайте, что с Черной мы расстались полгода назад, — возразил я.

— Это, конечно, ваше дело, — улыбнулся капитан, — но интересно, с кем у вас сейчас свидание, не с вашим ли Ватсоном?

— Вы о моей жене?

Капитан кивнул.

— Нет, — замотал я головой, — а что касается Геды и Ватсона… так Ватсон — это скорее я.

— Не прибедняйтесь!

Кто повторял мне это до бесконечности? Конечно, Зузана. Пока я это хорошо помню, но буду ли помнить через десять-пятнадцать лет?

Молодая мать склонилась над коляской:

— Станешь плохо себя вести — отдам тебя вон тому дяде!

А действительно, что это я прибедняюсь? В худшем случае еще сгожусь как пугало для маленьких детей. И я кисло улыбнулся молодой мамаше.

Мне всегда не по себе, когда доводится проходить мимо юридического факультета. Вполне понятное ощущение. Может быть, если бы мама не умерла, я бы доучился. Чтобы не огорчать ее. Хотя юриспруденция меня ничуть не занимала. К философскому факультету я подошел с двадцатиминутным опозданием. Мне было совершенно безразлично, ждет меня навязчивое веснушчатое создание или нет. Оно ждало.

— Привет, — сказал я.

— Целую ручки, — ответила она.

Мы помолчали.

— Вот, — сказал я.

— Джентльмены обычно извиняются, если опаздывают на свидание, — изысканно попеняла мне Яна.

— Разве? — удивился я. — А леди не извиняются?

— Есть такие, которые не опаздывают.

— Ну, значит, мне всю жизнь не везло… Знавал только таких… — тут я запнулся. К примеру, Зузанка. Что объяснишь этой девочке?…

— Интересно, куда ты меня поведешь? — любопытствовала Яна.

Кажется, она обманулась в своих ожиданиях; когда я молча завернул в кондитерскую, у нее вытянулось лицо.

— Ты что?

— Почему сюда?

— Потому что я на десять лет старше, и у меня с этой кондитерской связаны кое-какие воспоминания, — сообщил я загадочно. Она больше не протестовала.

Отыскать свободный столик оказалось не так-то просто. Кондитерская была невелика, и к полудню ее всегда заполняли старушки. Вот и на этот раз…

У каждого столика стояли четыре стула. В конце концов мы подсели к бабуле, читающей с помощью лорнета «Сельскохозяйственную газету». Перед бабулей была пустая тарелочка и недопитая чашка кофе.

— Эта вроде бы скоро отвалит, — шепнула мне Яна.

В свои девятнадцать она еще могла не знать, что старушка, погруженная в проблемы сельского хозяйства, способна отвалить часа через два.

— Вы не возражаете?

Такой вопрос был предписан правилами хорошего тона. Старая дама опустила ворох газет, скрепленных деревянной планкой, и отвела лорнет.

— Ах, пожалуйста, — воскликнула она любезно.

Только я помог веснушчатой надоеде снять пальто и мы сели за столик, как появилась официантка.