Современный шведский детектив
Шрифт:
Утро во вторник выдалось по-весеннему безмятежное, но отнюдь не для сотрудников полиции.
— Давайте-ка еще раз прокрутим все с самого начала, — сказал Турен, — а потом опросим свидетелей и попытаемся найти хоть какую-нибудь зацепку.
Совещание проходило за большим столом в кабинете комиссара.
— Севед, может быть, ты?
— Хорошо. — Улофссон положил перед собой пачку исписанных листов. — Итак, все началось вчера вечером, в двадцать один пятнадцать. По телефону девяносто-ноль-ноль-ноль дежурному сообщили, что три минуты назад кто-то стрелял в директора Эрика Вальфрида Густава Фрома… — Улофссон излагал факты в своей
В двадцать один ноль-ноль Фром, его жена Анна и сын Курт Рогер с невестой вернулись из своего загородного коттеджа в Эстерлене. Машину — «мерседес двести двадцать»— вел сын. Их гараж расположен в глубине двора, за домом. Фром вышел из автомобиля у ворот, сославшись на то, что должен срочно позвонить своей секретарше Инге Йонссон.
Поставив машину, сын вместе с женщинами начал выгружать вещи. Когда они уже хотели нести походные причиндалы в дом, раздался выстрел. Все трое бросились к дому и увидели: входная дверь широко распахнута, через калитку выходит какой-то человек, а Фром навзничь лежит на пороге.
Потом с улицы донесся шум отъезжающего автомобиля. Фром был ранен. Из отверстия в груди текла кровь.
Анне Фром стало дурно, она потеряла сознание. Невеста сына едва успела подхватить ее, иначе она бы упала. Курт Рогер Фром опустился на колени возле раненого и пощупал пульс. Пульс был, хотя и слабый. Затем он вызвал «скорую» и позвонил в полицию.
Вернувшись, он еще раз проверил пульс.
Пульса не было.
Вместе с невестой они перенесли мать в дом, уложили на софу и стали ждать полицию.
Первыми на Студентгатан к вилле Фрома прибыли две патрульные машины. Следом подъехала «скорая».
Еще через двадцать минут появились, Турен, Улофссон и Хольмберг. Тремя минутами позже — Бекман и Линд-валь. А через восемь минут — судебный медик.
Предварительное расследование показало, что Фром скончался почти мгновенно, так как пуля вошла в сердце.
Был произведен осмотр места происшествия и по мере возможности опрошены свидетели.
Все они слышали шум отъезжающего автомобиля. Но только сын, по его словам, смутно припоминает, что, сворачивая во двор, видел на улице какую-то машину.
Вот что сообщил Улофссон, по обыкновению сухо и деловито.
Хольмбергу эта его манера действовала на нервы.
Он смертельно устал и находился в прескверном расположении духа. Мало того, что чуть не до рассвета работал, так нет же, пришел домой, а у дочки — ей не было и года — разболелся животик, и она всю ночь хныкала. Они с Черстин по очереди сидели возле малышки. Поэтому спал он всего-навсего час с четвертью. А утром девочка повеселела: боль как рукой сняло. Хольмберг зевнул.
— …как я уже говорил, они видели стрелявшего только со спины. Но, тем не менее считают, что это мужчина. Неуверенность вызвана темнотой. Вот, пожалуй, и все.
— Ну-с, — сказал Турен. — Значит, складывается примерно такая картина: некто звонит у двери Фрома в четверть десятого вечером первого мая, а когда Фром отворяет дверь, этот некто стреляет ему в сердце, после чего спокойненько садится в машину и уезжает. Стрелявший… этот некто… нам неизвестно, кто он… пока. И неизвестно, почему он стрелял. Черт побери! Вот ведь дьявольщина!
Он знал Фрома. Лично. По клубу «Ротари». [19]
И начальник полиции тоже его знал.
«Это ужасно», — сказал он ночью по телефону в разговоре с Туреном.
Турен слышал, как НП безуспешно старается унять дрожь в голосе.
«Фром убит, — продолжал НП. — В голове не укладывается… Кошмар какой-то.
Звонят у двери и убивают. Просто так…»«Едва ли это сделано просто так».
«Да… да, конечно. Просто так не могло быть. Но я действительно не могу понять, в чем причина. Какой-нибудь психопат, не иначе. След есть?»
19
Филиал международного клуба бизнесменов.
«Нет. Я же говорил. Пока нет… ни черта».
«Дело дрянь».
«Гм».
НП помолчал. Потом тихо сказал:
«Видишь ли, я его знал».
«Понимаю. Я тоже…»
«Конечно… Конечно. Ты тоже».
— Директор Эрик Вальфрид Густав Фром, — по бумажке читал Турен, впервые за это утро, набивая трубку. — Родился двадцать четвертого сентября тысяча девятьсот четырнадцатого года. Таким образом, ему было пятьдесят восемь лет. Владелец фирмы А/О «Реклама», а это… как вам, может быть, известно, одно из крупнейших в южной Швеции предприятий такого профиля. Контора фирмы размещается на Стура-Сёдергатан в желтом трехэтажном доме. Если не ошибаюсь, сотрудников там человек двадцать.
Он умолк и как будто задумался.
Повертел трубку в руке, потом раскурил.
— Но черт меня возьми, — тихо продолжал он, — зачем какому-то сумасшедшему вздумалось стрелять в хозяина рекламной фирмы? Это выше моего разумения.
— Он что, известная шишка? — поинтересовался Хольмберг, в первый раз за это утро открывая рот.
Турен взглянул на него и легонько кивнул.
— Известная шишка?.. Пожалуй. Он активно сотрудничал в УКПШ. [20] Как правило, обеспечивал им перед выборами агитационную кампанию. Был депутатом муниципалитета и членом комиссии по организации досуга, состоял в клубах «Ротари» и «Лайонс». Словом, фигура в Лунде весьма заметная.
20
Умеренная коалиционная партия Швеции.
— Только нам от этого не легче.
— Что верно, то верно.
Именно такие соображения и навели НП на мысль, которой он прошлой ночью поделился с Туреном.
«Как, по-твоему, может, нам обратиться за помощью в Центральное управление?»
«Я и сам об этом думал. Но сейчас еще рано. Попробуем своими силами. Не выйдет, тогда… А пока рано. Мы ведь не первый раз имеем дело с убийством».
«Так-то оно так, только раньше масштаб был другой».
«Масштаб… Убийство остается убийством. Хотя я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду…»
— Ох, — вздохнул Хольмберг. — Никуда не денешься, надо браться за работу, да поживее… как говорится, засучив рукава.
— Да. Время не ждет, — заметил Турен. — К тому же… Фром был отличный старикан.
— Пятьдесят восемь… Какая же это старость? — задумчиво вставил Хольмберг.
Он подпер голову руками, попробовал собраться с мыслями и, не надеясь, что эта попытка увенчается успехом, сказал:
— Тот тип — видимо, можно считать, что это мужчина, — скорей всего, подкарауливал Фрома… дожидался, когда он вернется из-за города. Значит, мы имеем дело с тщательно продуманным, предумышленным убийством. А что касается машины… Стало быть, он ждал в машине, видел, как они вернулись, и, наверное, заметил, что Фром вылез из автомобиля и один вошел в дом. Тогда он тоже подошел к двери и позвонил… зная, что откроет именно Фром, ведь больше никого в доме не было. Нет, какова изощренность, а?