"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Сломан нос и выбит зуб… Это был хипстер с электронной трубкой. Я не удивился, что эта рохля плакалась своей жене.

– Это довольно неприятные утверждения. Но есть ли свидетели?

– Ну вот тут-то и начинается смешное. Я просто поехал к этому человеку, который как раз освобождает свой офис в детском саду, здесь внизу. И он совершенно ничего не помнит.

– И нос у него не сломан?

– Да нет, сломан. И зуба нет. Однако он твердо уверяет, что упал с лестницы, ведущей в подвал, тут, в доме.

– И есть свидетели?

– Да. Два других акционера. Как ни странно, у обоих тоже сломаны носы.

– Тоже упали с лестницы в подвал?

– Тоже упали с лестницы в подвал.

– Тогда мне стоит переговорить со своим клиентом о состоянии лестницы в подвале.

– Хорошо. Это хорошо. Вот только еще…

– Не переживай. Мой клиент и его сотрудники не будут заявлять на эту женщину за клевету.

– И это хорошо. Хорошо.

Что-то еще тревожило Петера, было видно. Наконец он выдавил:

– Там внизу на стене я увидел фотографии детей и их родителей. Странное совпадение, среди них были Пол и Мэри.

– Кто такие Пол и Мэри?

– Дети Карла Бройера, главы строительного управления. Я регулярно играю с ним в сквош. Он всегда с большим воодушевлением рассказывает об этой «Рыбке в воде».

Ах, вы только посмотрите на него. Глава строительного управления. Когда Драгану нужно было быстро решить какие-то вопросы, связанные с его объектами, господин Бройер поначалу всегда высказывал серьезные опасения по поводу климата или защиты животных, а затем обсуждал их с Драганом в одном из борделей последнего, и там его опасения испарялись. И дети этого утонченного господина ходили в мой садик? Хорошо, что я теперь в курсе.

– Может быть. Не знаю. Это же не мой детский сад.

– Сейчас трое бывших акционеров в один голос заверили меня, что передали свои доли дочерней фирме Драгана. Об этом ты что-то знаешь?

– Конечно. Я и придумал этот проект. Но ты ведь знаешь, я всего лишь адвокат. Не педагог. А вот Саша – дипломированный педагог.

– И Саша будет новым руководителем детского сада?

– Верно. А что?

– Ну… Не пойми меня неправильно, но… – Он вдруг сделался по-настоящему жалким. Переборов себя, он спросил: – А у вас еще есть свободные места?

Я ушам своим не верил. Неужели мой план, который я на ходу придумал для Саши, действительно работал? Места в детском саду были приманкой для родителей. И делали их зависимыми. А я-то удивлялся, зачем Петер по собственной инициативе доложил мне о результатах расследования по взрыву моего бывшего служебного автомобиля. Все оказалось очень просто: потому что жизнь – это давать и брать. Петер кое-что хотел от меня. Место в детском саду.

Хипстеры еще не успели покинуть дом, а на мой новый наркотик уже подсели Саша, глава строительного управления и глава убойного отдела. Это ли не отличное начало?

Даже исходя из соображений осознанности, я не мог отказать Петеру в месте для его сына. В моем справочнике по осознанности черным по белому было написано:

«Мы можем давать и можем брать. Это круговорот. И если между „давать“ и „брать“ равновесие, то нам хорошо. Кто только дает, но не может брать, тот чувствует себя истощенным в этом круговороте. А кто только берет, но не может давать, чувствует себя плохо».

Я не хотел ни чтобы Петер чувствовал себя истощенным, ни чтобы я чувствовал себя плохо. Конечно, я предоставлю ему место в детском саду. Однако приму его сына под свое крыло лишь в том случае, если Петер отдаст мне взамен палец Драгана.

– Ты спрашиваешь просто так? Или это нужно для твоего Лукаса?

– Да, для Лукаса. Не поверишь, как сложно получить место в детском саду. Эта тупая система подачи заявок…

– Отстой. Мне знакомо.

– Мы подали двадцать восемь заявок.

– А мы тридцать одну.

– И ни одного приглашения.

– У нас та же история.

– Вот я и подумал, просто спрошу-ка у тебя: как ты считаешь, есть ли шанс, что тут вдруг окажется одно свободное место?

Я оценивающе посмотрел на него:

– Я правильно понимаю? Чтобы твой трехлетний сын не был вынужден по полдня разрисовывать постановления об аресте Драгана, ты спрашиваешь меня, можно ли вместо этого зачислить Лукаса в детский сад Драгана?

– Ну, я просто спросил. Дети – это дети, а работа – это работа. К тому же это не его детский сад, а некоммерческого общества, чьим учредителем является дочерняя фирма Драгана. Даже будучи полицейским, я ведь имею право выпить пива в баре Драгана. Если сам за него заплачу.

– И ты смиришься с тем, что Лукас будет ходить в одну группу с Эмили, чей отец подозревается в похищении пальца, на котором было кольцо, которое так похоже на то, что носит владелец этого детского сада?

– А кто это сказал? – возмутился Петер. – Пальцев в мире почти в десять раз больше, чем людей. Тут могут быть недоразумения.

– Дай мне, пожалуйста, определение «недоразумения»…

Петер откашлялся.

– Я еще раз внимательно изучил все документы. Палец ведь был найден на соседнем участке, это однозначно. А стало быть, ты с этим уже никак не связан. К тому же у меня, к сожалению, нет надежного образца ДНК Драгана. А лаборатория, как обычно, перегружена. И я думаю, что этот палец, скорее всего, вообще не имеет отношения к нашему делу…

Вот это уже звучало гораздо лучше. Я расслабился и сунул руки в карманы пальто.

– Мне тоже так кажется. «Немо» или «Флиппер»?

– Что, прости?

– Куда хочет Лукас: в группу «Немо» или «Флиппер»? У всех групп имена известных рыб.

– Дельфины все-таки не рыбы.

– Если хочешь место в самом хипповом хипстерском детском саду во всем городе, то не стоит так узко смотреть на вещи. Добро пожаловать в сад «Как рыбка в воде»!

Я протянул Петеру руку и случайно вытащил из кармана птичку-повторюшку. Она упала на пол между нами и произнесла своим дурацким фальцетом: «Я расчленил своего клиента и остался на свободе».

Хорошо, что эта чертова игрушка наконец-то заработала. Только более неподходящего момента и придумать было нельзя. Между мной и Петером повисла напряженная пауза.

– Что это было? – спросил Петер.

«Что это было?» – повторила птичка.

– Это птичка-повторюшка с неисправным микрофоном, о которой я тебе рассказывал. Итак, «Немо» или «Флиппер»?

Я снова засунул птичку в карман.

Петер помедлил секунду. Потом сказал с полной уверенностью:

– «Флиппер». Лукас должен пойти в группу «Флиппер».