"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
– У меня для тебя задание, – сказала ему Гильтине.
Франческо оставалось только кивнуть.
15
Собрание во временном пристанище Данте проходило совсем не так весело, как предыдущее, и еда осталась почти нетронутой. Когда Коломба представила Лео двум оставшимся в живых амиго, те поднялись с дивана и почтительно пожали руку старшему по званию. Лео, который, в отличие от остальных, казалось, чувствовал себя совершенно непринужденно, сварил себе эспрессо, воспользовавшись кофемашиной, перенесенной по распоряжению Данте из его старого
– Что он здесь делает?
– Он может помочь, – ответила она.
– Он из отдела по борьбе с терроризмом, – пояснил Альберти. – Работает с целевой группой. Простите, что я о вас в третьем лице, комиссар.
– В настоящий момент я в отпуске, – заметил Лео, попивая эспрессо. – Черт возьми, отличный кофе!
– Не пытайтесь меня задобрить, – сказал Данте. Ему не понравилось, какими взглядами обменивались Лео с Коломбой, когда думали, что их никто не видит. – Я бы предпочел, чтобы ты проконсультировалась со мной, прежде чем приглашать в команду нового члена.
– Не время препираться, Данте, – сказала Коломба. – Гильтине только что убила нашего коллегу.
– Вы уверены, что это была Гильтине, госпожа Каселли? – спросил Альберти.
Когда Коломба рассказала о скорпионе, двое амиго позеленели, а Данте едва сдержал тошноту.
– Гильтине оставила мне недвусмысленное послание.
– Она понимала, что у тебя есть шанс выжить, – сглотнув неприятный комок в горле, сказал Данте, – и хотела дать тебе понять, кому ты наступаешь на мозоли.
– И возможно, заставить меня остановиться.
– Но почему сейчас? – спросил Эспозито.
– Из-за того, что мы узнали в Германии.
Коломба и Данте рассказали о встрече с Максимом, придерживаясь версии, что после разговора тот ушел от них целым и невредимым, и насколько могли ответили на вопросы. На лице Эспозито застыло недоверчивое выражение, Альберти казался напуганным, а Лео сохранял философское спокойствие – возможно, потому, что часть истории Коломба уже рассказала ему по «Снэпчату». Он был первым, с кем она связалась, когда смогла снова воспользоваться мобильником. Не считая матери, которая продолжала дожидаться их совместного обеда.
– Гильтине чувствует, что мы дышим ей в спину, – наконец сказал Альберти.
– А значит, она еще в Италии, – сказал Данте.
Все повернулись к нему.
– Ты уверен?
– Иначе с чего бы она за нас взялась? Будь она на другом конце света, ей было бы не до нас. – Оттеснив Лео от стойки, Данте включил «TopBrewer» и, в свою очередь, сварил себе эспрессо.
– То есть вы считаете, что после теракта в поезде она осталась здесь, – сказал Лео.
– И ее время на исходе. Она начала ликвидировать людей, связанных с Коробкой, после того как Максим попытался ее убить, и между убийствами проходило по нескольку месяцев. Что ей стоило исчезнуть и, выждав годик, снова взяться за дело?
– Сколько убийств вы можете с уверенностью отнести на ее счет? – спросил Лео.
– С уверенностью… – Данте пожал плечами. – Все зависит от того, кого вы спросите – меня или Коломбу. Я могу с достаточным основанием назвать по меньшей мере три массовых убийства: в Греции, Швеции и во Франции. Последний перед поездом случай произошел в Греции. Перерыв очень
большой.– Она была занята подготовкой, – сказал Альберти.
– Да. Но я не понимаю, почему из всех нас она остановила свой выбор именно на Гварнери. Чем он занимался перед смертью? – спросила Коломба.
– Госпожа Каселли, вы просили нас проверить, не связаны ли жертвы теракта в поезде с Россией. И мы кое-что нашли. Сначала это показалось нам пустяком, но после всего, что вы рассказали… – сказал Альберти. – Дети Чернобыля.
Коломба вздрогнула:
– Что еще за дети?
По словам Альберти, после взрыва на атомной электростанции по всему миру появились сотни организаций, вывозивших детей в оздоровительные поездки в страны, которые не подверглись воздействию радиации.
– В одной только Италии по сей день существует около пятидесяти подобных фондов.
– Моя сестра тоже брала такого ребенка, – сказал Эспозито. – Он провел в ее доме месяц, а потом вернулся на родину.
– Через Италию прошло около шестидесяти тысяч детей, – добавил Альберти.
– И когда поездки закончились? – спросила Коломба. – Ведь дети давно выросли.
– Зато родились новые, и благотворительные фонды продолжают им помогать. По-моему, это прекрасно.
– Конечно, – сразу сказал Данте, который при всякой возможности жертвовал деньги десятку организаций, от «Врачей без границ» до «Спасем детей». – Но где, как не в кофейне, спрятать кофейное зернышко?
– Не перевирай слова патера Брауна, – попыталась сострить Коломба. Несмотря на трагические обстоятельства, присутствие Лео ее смущало. Она боялась показаться ему занудой.
– Я доработал его метафору. Каким образом мертвецы в поезде связаны с детьми Чернобыля?
– Среди них был врач… Возможно, он работал на Коробку, – предположила Коломба.
Однако Эспозито сказал:
– Паола Ветри.
– Звездная пиарщица? Вот уж чье имя я не ожидал услышать, – сказал Данте.
– Она отвечала за отношения с общественностью в «Care of the World» – по-нашему что-то типа «Позаботься о мире», – продолжал Эспозито. – Этот европейский благотворительный фонд занялся Чернобылем одним из первых и организовал поездки не меньше чем для тысячи белорусских детей.
– Куда еще их отправляли, помимо Италии? – спросил Данте.
– Главным образом в Грецию, – сказал Эспозито.
– После крушения греческой яхты Гильтине пропала из виду на полтора года. Возможно, она тогда что-то узнала, – сказал Данте.
– Например, кто стоял за людьми, которые думали, будто она мертва, – предположила Коломба.
– Сначала она расправилась с надзирателями, а после Максима перешла к начальству, – сказал Данте.
– Нам нужен полный список утонувших, – решила Коломба. – Есть идеи?
Лео поднял руку:
– Интерпол.
– Ты там кого-то знаешь?
– Учитывая, сколько операций мне приходится координировать? Я знаю там кучу народу.
– И кому-то из них можно доверять? – серьезно спросил Данте.
– Кое-что найдется, – улыбнулся Лео.
Он сделал пару звонков, и через двадцать минут им удалось узнать, что жена владельца яхты была украинкой и находилась в числе учредителей греческого отделения «COW».
Новость повисла в воздухе огромной, почти осязаемой тучей.