"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
Тупик.
Он застыл у кровати.
Стоит. Никакой реакции. Такой же неподвижный, как она.
Не считая того, что он дышит.
Наверно, это больнее всего.
Все оставшиеся годы.
Дышать без нее.
Удар по тормозам.
Проезда нет.
Фары позади приближаются опасно, но медленно.
Хлоя больше ничего не соображает. В голове все мельтешит слишком быстро, ужас парализует мозг.
Бросить машину, перепрыгнуть
Выйти означает рискнуть, покинув убежище. Ждать означает рискнуть, что он придет за ней.
Она опять пытается отыскать мобильник, но он завалился под сиденье. Чтобы достать его, нужно выйти из машины.
Выпрямившись, она видит, что другая машина остановилась метрах в десяти.
Он придет. Чтобы силой вытащить ее из машины. Осыпать ударами, убить. Или еще что-нибудь похуже.
Сердце готово вырваться из груди и разбиться о лобовое стекло.
Дверца открывается, он выходит. Не отводя глаз от зеркала заднего вида, Хлоя затаила дыхание. Что он будет делать?
Видно ей плохо, из-за фар.
Только тень.
Мужчина, без сомнения. Высокий, одежда темная, голова покрыта. И идет к ней.
Сделать правильный выбор. Быстрее.
Хлоя начинает давить на клаксон, не отнимая от него руки. Тень застывает.
В саду напротив зажигается свет, на пороге дома появляется мужчина. Несколько секунд спустя то же самое делает его сосед.
Хлоя продолжает давить на клаксон.
– Ну же, вылезайте из дома! – рычит она. – Помогите мне!
Незнакомец возвращается в свою машину. Дает задний ход и исчезает.
Хлоя снимает руку с гудка. Она начинает дышать, а потом разражается слезами.
Разбуженные жители возвращаются по домам – их наконец-то оставили в покое.
Хлоя сидит на диване. Руки зажаты между коленями, лицо свело от напряжения, правая нога слегка подрагивает. Бертран смотрит на нее, стоя у окна.
– Тебе лучше?
Она отрицательно мотает головой.
– Раз ты не хочешь идти в ресторан, я приготовлю что-нибудь поесть, – предлагает он.
– Нет… В холодильнике пусто. У меня не было времени… К тому же я не голодна.
Бертран встает на колени рядом с ней, берет ее руки. Ледяные.
– Постарайся расслабиться.
– Он хочет меня убить!
– Не говори так! Это просто злобный шутник, – убеждает Бертран. – Кто-то хотел только напугать тебя до чертиков… И преуспел.
Хлоя сдерживает слезы, Бертран прижимает ее к себе.
– Успокойся, детка. Может, это мужик, которого ты подрезала на дороге, и он решил отомстить. Или увидел красивую девицу и захотел немного поразвлечься.
– Это был он! – орет Хлоя.
– Было темно, не понимаю, как ты можешь утверждать с такой уверенностью. Как можешь узнать человека, которого ни разу толком не видела…
Она знает. Это был один и тот же человек. Это не какой-то шутник. И однако, она не может найти слов, чтобы убедить Бертрана. Поэтому перестает настаивать и продолжает рыдать в его объятиях.
Глава 16
Скорчившись
у стены под окном, он смотрит на нее.Он смотрел на нее всю ночь.
Потому что скоро ее у него отнимут. Скоро он ее больше не увидит.
Никогда.
Это невыносимо.
Он выплакал все слезы, какие были в его теле, проклял всех богов вселенной.
Он хотел было закрыть ей глаза, но не осмелился к ней прикоснуться. Почувствовать холод ее кожи на своей было выше его сил.
Он хотел было взять свой ствол. Вставить его в рот и уйти с ней.
В результате он так и не нажал на курок. Но от мысли не отказался.
В конце концов, он ведь ей так ничего и не пообещал.
Оружие рядом. В кобуре.
Простое движение. И все забыть. Не страдать больше.
Никогда.
Еще одна ночь без сна. Однако никакого изнеможения. Скорее прилив энергии, близкой к истерии. Мускулы напряжены, нервы взвинчены.
Хлоя не узнает себя в зеркале. Усталость, которой она не чувствует, чудовищно проступила на лице.
Она возвращается в спальню, где все еще спит Бертран. Как он может дрыхнуть, когда с ней заигрывает смерть? Ей бы хотелось, чтобы он разделил ее бессонницу, ее тревоги и страхи. Несмотря на то что он здесь, она чувствует себя одинокой.
Одинокой и уязвимой.
Но игра шла достаточно долго. Правила скоро изменятся.
Он даже не услышал, как она вошла. Он был слишком далеко. Забился в плотную скорлупу боли, горя, страха.
– Добрый день, Софи!
Мартина останавливается в дверях комнаты. Сначала она видит Александра, сидящего на полу, неузнаваемого. С пистолетом в правой руке.
Затем ее глаза переходят на Софи.
– Господи…
Несколько секунд она стоит, ошеломленная, потом начинает действовать. Подходит к майору, склоняется над ним.
– Месье Гомес, дайте-ка мне оружие, пожалуйста.
Она протягивает руку, он ее не видит, его глаза не отрываются от жены. Как если бы он боялся, что стоит ему отвести взгляд, и она навсегда исчезнет.
– Дайте мне ваше оружие, месье Гомес, – повторяет Мартина очень мягко.
– Оставьте нас. Убирайтесь.
– Нет, Александр. Я не могу вас оставить. Отдайте оружие, и я уйду.
Наконец он переводит глаза на нее. Сумасшедшие глаза. Чудовищно прекрасные.
Чудовищно печальные этим утром.
Мартина протягивает руку, хватается за оружие.
– Ну же, Александр, отпустите его.
Он разжимает пальцы, она берет «зиг-зауэр» за рукоятку и выходит, чтобы припрятать его в надежном месте. Когда она возвращается в комнату, он все так же сидит, не шевелясь. Кажется, застыл навечно.
Тогда Мартина накрывает лицо Софи простыней. Как если бы смерть не должна иметь лица.
– Нет! – взвывает Гомес. – Не трогайте ее!
Он встает, она отступает. Инстинктивно.
Эти сумасшедшие глаза. Которые теперь смотрят на нее.