"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33
Шрифт:
Тревис, продолжая рассказ, направился к лесу. Я понял, что он нашел тропинку, по которой они с шефом Праттом шли тридцать три года тому назад.
— А что сталось с шефом Праттом? — спросил я, шагая за ним следом.
— Ушел в отставку. Живет по-прежнему в Авроре, на Маунтин-драйв. Наверняка ты его видел. Коренастый такой, вечно в брюках для гольфа.
Мы все дальше углублялись в лес. Чуть пониже сквозь ряды деревьев и буйную зелень виднелся пляж. Прошло добрых четверть часа, и Тревис вдруг резко остановился у трех прямых как свечи сосен.
— Это было здесь.
— Что здесь?
—
— И что вы стали делать?
— Мы поняли, что происходит что-то серьезное, но времени уже не было — раздался тот самый выстрел. С ума сойти, мы же никого не видели… То есть я хочу сказать, мы наверняка в какой-то момент прошли мимо девочки или ее убийцы… Не знаю, как мы их пропустили… Думаю, они прятались в кустах и он зажимал ей рот рукой. Лес огромный, тут легко остаться незамеченным. По-моему, в какой-то момент убийца зазевался, и она этим воспользовалась, вырвалась из его рук и добежала до дома, пытаясь спастись. Он вошел за ней в дом и избавился от мамаши Купер.
— Значит, услышав выстрел, вы сразу побежали к дому…
— Да.
Мы пошли обратно и вернулись к дому миссис Купер.
— Все произошло на кухне, — сказал Тревис. — Нола бежит из леса, зовет на помощь; мамаша Купер впускает ее и идет в гостиную позвонить в полицию и сообщить, что девочка у нее. Я знаю, что телефон в гостиной: я сам полчаса назад звонил по нему шефу Пратту. Пока ее нет, преступник проникает на кухню и хватает Нолу, но в этот момент входит Купер, и он ее убивает. А потом тащит Нолу в свою машину.
— Где была машина?
— На шоссе номер один, там, где оно идет вдоль этого чертова леса. Пойдем, я тебе покажу.
Тревис снова повел меня от дома в лес, но уже в совсем другом направлении; он уверенно шагал среди деревьев, и скоро мы вышли на шоссе 1.
— Черный «шевроле» стоял здесь. В то время обочины шоссе не были расчищены так, как сейчас, и его скрывали кусты.
— А откуда известно, что он пошел именно сюда?
— По следам крови, они вели от дома до этого места.
— И что машина?
— Испарилась. Я тебе говорил, помощник шерифа ехал на подмогу по этой дороге и случайно ее заметил. Организовали погоню, перекрыли весь район, но он от нас ушел.
— Как же убийце удалось выскользнуть из сети?
— Хотел бы я знать; надо сказать, я уже тридцать три года не перестаю задавать себе вопросы по поводу этого дела. Знаешь, я каждый день, когда сажусь в полицейскую машину, спрашиваю себя, что было бы, если бы мы нагнали этот долбаный «шевроле». А вдруг малышку удалось бы спасти…
— То есть ты думаешь, она была в машине?
— Сейчас, когда ее тело нашли в двух милях отсюда, я в этом уверен.
— И ты думаешь, за рулем этого черного «шевроле» был Гарри, да?
Он пожал плечами:
— Скажем так, в свете последний событий я не вижу, кто еще это мог бы быть.
Бывший шеф полиции Гэрет Пратт, к которому я отправился в тот же день, явно разделял мнение своего тогдашнего подчиненного относительно виновности Гарри. Он встретил меня на открытой террасе,
в брюках для гольфа. Его жена Эми принесла нам выпить, а потом сделала вид, будто занимается с цветочными вазонами, чтобы послушать наш разговор; впрочем, она этого и не скрывала, отпуская комментарии к словам мужа.— Я вас раньше видел или нет? — спросил Пратт.
— Это тот милый молодой человек, который написал ту книгу, — подсказала жена.
— Вы не тот парень, который написал книгу? — переспросил он.
— Он самый. И не только.
— Гэрет, я же тебе только что сказала, — оборвала его Эми.
— Дорогая, не мешай нам, пожалуйста, люди приходят ко мне, благодарю покорно. Итак, мистер Гольдман, чем обязан счастью вас видеть?
— Честно говоря, я пытаюсь сам себе ответить на несколько вопросов в связи с убийством Нолы Келлерган. Я говорил с Тревисом Доуном, и он сказал, что вы уже тогда подозревали Гарри.
— Это верно.
— А на каком основании?
— Нас насторожили некоторые моменты. Особенно то, чем обернулась погоня: ясно было, что убийца свой, местный. Чтобы вот так взять да исчезнуть, когда вся полиция штата стояла на ушах, надо было знать район как свои пять пальцев. И потом, этот черный «монте-карло». Как вы догадываетесь, мы составили список всех владельцев этой модели в нашем районе: у них у всех было алиби, кроме Квеберта.
— И тем не менее вы в итоге не пошли по этому следу…
— Нет, потому что, кроме этой истории с машиной, нам на самом деле нечего было ему предъявить. Да и из списка подозреваемых мы его очень быстро вычеркнули. То, что тело этой несчастной девочки нашли в его саду, доказывает, что мы поторопились. С ума сойти, ведь он мне всегда был страшно симпатичен… Может, потому я и судил предвзято. Он всегда был такой обаятельный, приветливый, все ему верили… Я вот хочу спросить, мистер Гольдман. Как я понял, вы хорошо его знаете; и вот теперь, когда известно про девочку в саду, вам не приходят на ум какие-нибудь его слова или поступки, которые могли вызвать у вас хотя бы тень подозрения?
— Нет, шеф. Ничего, насколько я помню.
Вернувшись в Гусиную бухту, я увидел за лентами ограждения саженцы гортензии, засыхавшие корнями вверх на краю ямы. Я пошел в маленькую пристройку, служившую гаражом, и извлек оттуда лопату. Потом проник в запретную зону, вскопал квадратный участок мягкой земли прямо над океаном и посадил цветы.
30 августа 2002 года
— Гарри?
Было шесть часов утра. Он сидел на террасе Гусиной бухты с чашкой кофе в руках. Он обернулся:
— Маркус? Вы весь потный… Только не говорите, что вы уже пробежались?
— Пробежался. Все восемь миль.
— Когда же вы встали?
— Рано. Помните, два года назад, когда я только начал сюда ездить, вы меня будили до зари? У меня теперь привычка. Встаю на заре, чтобы весь мир был мой. А вы что делаете на улице?
— Смотрю, Маркус.
— И куда вы смотрите?
— Видите вон ту лужайку прямо над пляжем, среди сосен? Я давно хочу что-нибудь из нее сделать. Это единственный ровный участок в моих владениях, там можно разбить маленький садик. Хочу соорудить красивый уголок — две скамейки, железный стол, а вокруг гортензии. Много гортензий.