Совсем не респектабелен
Шрифт:
По выражению лица Адама она догадалась, что он кое-что знал о тайной деятельности своего друга.
— И в чем будет выражаться эта помощь? — осторожно спросил он.
— Вместо того чтобы ехать в Ролстон-Эбби, я останусь в Лондоне и буду посещать заведения, где можно обнаружить этих заговорщиков, — сказала она, стараясь, чтобы это прозвучало как можно естественнее. — Я воспользуюсь своей способностью распознавать запахи и попытаюсь найти похитителей, а уж тогда…
Закончить она не успела: генерал вскочил на ноги и ударил по столу так, что задребезжала чайная посуда.
— Игорные
— Я совершеннолетняя, сэр! Вы не можете запретить мне! — заявила Кири.
— Я могу, черт возьми, связать тебя, увезти в Ролстонское аббатство и запереть в одной из монашеских келий! — рявкнул генерал.
Но Кири поняла, что за его гневом скрывается страх.
— Наверняка у тебя есть другие возможности обнаружить заговорщиков, Керкленд,— сказал Адам более спокойным, но решительным тоном. — Не следует вовлекать мою сестру в столь опасную деятельность.
— Ее способность распознавать запахи уникальна, — возразил Керкленд. — Клянусь, она будет отлично защищена. Она остановится в моем доме, в котором проживают несколько хорошо обученных агентов, и никуда не будет выходить без телохранителя, а также…
— Сколько бы телохранителей ее ни охраняли, вы не можете гарантировать ее безопасность! — грубо оборвал его генерал. — Даже если она останется цела и невредима, что будет с ее репутацией?
Тут впервые заговорила Лакшми:
— Ты забываешь, о ком ты говоришь, Джон. Кири — не хрупкий тепличный цветочек. Она воительница и потомок воинов. Разве может она отказать в помощи своей стране, если ее помощь нужна?
Генерал был потрясен.
— И тебя не тревожит то, что может с ней случиться?!
— Разумеется, тревожит, но жизнь вообще не дает гарантий, — спокойно сказала Лакшми. — Если бы корь осложнилась, мы могли бы потерять Томаса или Люсию… или даже обоих. Кири может поехать с нами за город и сломать себе шею, упав с лошади. — Она указала на Кири. — Взгляни на нее. Ей не терпится выполнить эту работу. Она хочет послужить стране и испытать себя в очень важном деле. Неужели ты лишишь ее такой возможности? Впрочем, ты не смог бы этого сделать, даже если бы захотел, — улыбнувшись, сказала она.
В комнате воцарилась тишина. Ее нарушила Кири, весело спросив:
— Теперь, когда этот вопрос решен, не хочет ли кто-нибудь еще чаю?
Все рассмеялись. Кроме генерала, который смотрел на Кири со страдальческим выражением лица. Не выдержав, она встала, подошла к нему и обняла.
— Я буду очень осторожна, папа. И меня будут окружать люди, твердо намеренные обеспечить мою безопасность.
— Сэр, — сказал Адам, — смею заверить вас, что у Керкленда имеется огромный опыт в подобных делах, его уважают на самом высоком правительственном уровне. С ним работают отличные люди. Я верю, он должным образом позаботится о Кири. — Его холодный взгляд подразумевал: если Кири не будет обеспечена безопасность, то…
— Когда Кири должна включиться в эту работу? — спросил генерал.
— Как можно скорее,— ответил Керкленд.
Лакшми вздохнула.
— Ты заедешь домой, чтобы повидаться со своими братом и сестрой, прежде чем приступить к работе?
— Разумеется, я очень хочу увидеть их, а кроме того, мне
надо уложить кое-какие вещи.— Только не берите слишком много одежды, — предупредил ее Керкленд. — Там, где вам придется жить, почти весь ваш гардероб будет бросаться в глаза.
— Я понимаю это. Но я хотела бы взять с собой кое-какие материалы для изготовления духов — они могут пригодиться.
— Вас устроит, если я заеду за вами в дом ваших родителей в четыре часа пополудни?
Кири кивнула.
— Я могла бы поехать домой прямо сейчас, если вы готовы, — сказала она родителям.
Они согласились, и вскоре, попрощавшись с Марией и Сарой, Кири вместе с родителями покинула Эштон-Хаус.
Она испытывала странное чувство — некую смесь тревоги и нервного возбуждения. Она была почти уверена, что останется в живых. Но в глубине души понимала, что это задание станет поворотным пунктом в ее жизни.
В тишине, наступившей после отъезда четы Стилуэллов и леди Кири, Керкленд сказал Адаму:
— Мне тоже пора идти. У меня много дел.
— Могу себе представить, — напряженно вглядываясь в него, сказал Адам. — У тебя действительно не было иного выбора, кроме как завербовать мою сестру?
— Был, конечно. Но это самый лучший выбор, — честно признался Керкленд. — Она очень способная, и от ее участия, возможно, будет зависеть, удастся или не удастся нам остановить заговорщиков.
— Ты привлекаешь к участию в своей группе Роба Кармайкла?
— Конечно.
— Это успокаивает. Он самый лучший, — сказал Эштон, снова взяв в руки газету. Бросалось в глаза набранное крупным шрифтом выражение соболезнования по случаю убийства владельца одного известного лондонского клуба при попытке задержать воров.
— Очень жаль, что Маккензи стал жертвой твоих заговорщиков, — продолжал Эштон. В его голосе улавливалась вопросительная нотка.
Керкленд чуть помедлил, но — пропади все пропадом! — он ведь разговаривает с Эштоном, одним из самых близких и самих надежных друзей!
— Не всегда следует верить тому, что написано в газетах.
С этими словами он повернулся и отбыл из Эштон-Хауса, моля Бога, чтобы все прошло гладко и ни один из тех, кто ему верит, не пострадал.
Глава 18
В ноябре темнеет рано, и когда маленький, неприметный наемный экипаж подъехал к дому по Эксетер-стрит, было почти темно. Кири видела сквозь окошко, как улицы постепенно становились все более узкими и менее ухоженными.
— Еще не поздно передумать, леди Кири, — сказал Керкленд.
Она повернулась к нему и с любопытством спросила:
— Если бы я решила вернуться домой, что бы вы стали делать, чтобы поймать заговорщиков?
—То же самое, что и сейчас, только это заняло бы гораздо больше времени. Нам приходится работать с тем, что имеем.
— Не могли бы вы сказать, кто еще проживает в вашем доме, кроме Маккензи? Вы, кажется, упомянули о супружеской паре, которая присматривает за домом?
— Да. Это мистер и миссис Пауэлл. Они очень надежные люди и умеют держать язык за зубами. Если вам что-нибудь потребуется, обращайтесь к одному из них.