Союз одиночек

Я покривился: какое уж тут прощение, если опять вылезла обида? Этот камушек у него всегда хранится про запас. И ведь не я увел женушку – сама ушла, причем не ко мне. Или Аскольд вспомнил, что до него у Ланы был я, а ему достался «second hand»? Но почему меня не заботили ее прежние?

– А дела – зачем? – спросил я. – В чем их смысл?

– Опять умничаешь?

– Ну преуспеешь ты – дальше-то что?

– Кого ты строишь из себя? – огрызнулся бандит. – Будто сам чистый!..

– Я свои грехи знаю – в отличие от тебя. А когда видишь грань, легче не заступить. Но ты слишком слаб, чтобы держать глаза открытыми, – потому и затянуло в Подземелье. «С нами Бог», ну конечно! Одному, небось, страшно?

– Да что ты лепишь опять: «бог», «подземелье»!.. А сам-то куда влез?

– И куда? – поинтересовался я.

– Эти твои хмыри, с набережной… Ты хоть знаешь, кто они?

– И кто?

– Это не наши люди, – с нажимом сказал Аскольд. – Это вообще не люди.

– Еще бы им не быть чужаками! Уж их в общее стадо не загонишь. Как и меня, кстати. И это нас роднит.

– Ты думаешь, что говоришь? Для них ты – навоз!.. Что ты против них?

– Аз есмь человек, – проворчал я. – И не больше, и не меньше.

– Чего?

– Не приписывай им свою позицию, – сказал я громче. – Наверняка у них такой круг подобия, куда не входят только «совсем пропащие».

– Ты просто попался на их крючок, – хмыкнул Аскольд. – Не знаю, что тут: психоизлучатель, гипноз, магия…

– Очарование. Я очарован ими – это верно. Тебе не понять.

Развалясь в кресле, я даже глаза прикрыл, будто размяк в здешнем тепле.

– С ума съехал? – спросил Аскольд, наклоняясь вперед. – Говорю тебе, это не люди!

– А кто определил, что это такое: человек? – сонно возразил я. – Может, как раз они люди, а не мы. Уж ты точно больше похож на зверя.

Все же он кинулся на меня, когда решил, что я меньше всего жду, – понадеялся на свои умелость и везение. Но нарвался на встречный, который уже не требовал добавки. Главное было не переусердствовать – ведь при сложении скоростей можно убить. Но я просто выключил главаря, а Тина даже не успела дернуться. Или не захотела. Может, не настолько она любит хозяина, как воображает?

Поднявшись из кресла, я поглядел на голое тело, влетевшее головой под стол. В такой позе Аскольд не выглядел величественным – скорее уж смешным. Каких людей теряем, а?

– Ты больше не интересен мне, – сказал я. – И даже партнерами не останемся. Встретимся в аду, как говаривали самураи.

Так же скрытно, как пробрался сюда, я покинул крепость. А спустя минуты посадил «шмель» перед своим домом, чтобы закатить в опустелый гараж. Еще через час я уже сидел перед пультом, хотя до сих пор, после всех восстановительных процедур, ощущал в теле дрожь, возникшую в Храмовом подвале. И видел картины, в которые старался не вглядываться. А вдобавок терпел Мишеля, сразу разлегшегося на моих ногах, и внимал сентенциям Калиды, видно, стосковавшегося по собеседнику.

– Ведь я втолковывал тебе, забыл? – вещал он. – Главный оплот державы – в тюрьмах и психушках. Вот там за жесткое правление едва не все!.. Кстати, французскую уголовку создал некий Эжен Видок, беглый каторжник, а в его «бригаде безопасности» состояло ворье. И было их ровно дюжина, хотя по результатам обставили прочую полицию… Историю надо знать!

Затем я, видимо, уснул – поскольку, когда открыл глаза, Калида уже умолк, а за окном рассвело. И, значит, ушло время чудищ, коих рождает ночь, и можно вновь погрузиться в море… заодно сплавав к тайному гроту, где надо мной надсмеялась Ника, запечатлев в песке свое нагое тело. Хотя было ли это насмешкой? Скорее милостыня для нищего. И разве я против!..

Но сегодня в гроте дожидался новый сюрприз. Я увидел его, как только выбрался из подземного озерца на каменный уступ. Это походило на большой экран, встроенный прямо в скалу. В пещеру из него изливался теплый свет… и веяло ветерком, точно из распахнутого окна. Господи, что же это?

Настороженно я придвинулся к грани, за которой начиналось неведомое, и целую минуту колебался, прежде чем протянуть вперед руку. Мой Зверь неистовствовал, трясся как в припадке, понукая бежать отсюда, – его всегда пугала неизвестность, а от страха он делался бешеным.

Кажется, мне открывали мир. До сих пор я лишь подглядывал за ним, проникая взглядом в самые удаленные места, наслаждаясь видами, вдыхая ароматы, – но все было иллюзией. А настоящее – это.

Медленно я отступил от Двери, качая головой, точно заведенный. Нет, я еще не готов к такому… и неизвестно, посмею ли когда. Мой Зверь не пускает, а я слишком сроднился с ним за столько лет… нет, это не для меня!

Часть VIII

Глава 22. Ужин при факелах

Все утро я помогал Кариму крепить оборону слободы, благо напуганные последними событиями торгаши не скупились. Конечно, работал не даром, а за убежище для своих крысят. К моей подшефной Масти подтягивались прочие ползуны Крапчатой Колоды, и к вечеру они вполне могли устроить там эдакий табор – не особо шумный, зато пахучий. Кстати, мальцам тоже пришлось потрудиться, разведывая ближние подземелья и выискивая опасные проходы. А с Тузиком я заключил договор, что свою команду он пропустит через баню, а заодно повлияет на примкнувших, дабы те стерпели такие же измывательства.

Слава богу, у Карины не обнаружили серьезных травм – если не считать сдвигов в психике. Вот тут грустно. Правда, она не скулила больше, но и других звуков не издавала – умолкла напрочь… чего я не мог добиться за годы знакомства. Лицо казалось жуткой маской, но опухоль уже начала спадать, глаза видели, а шрамы вряд ли останутся. То есть красота к певичке вернется, вдобавок будет молчаливой, покорной – пойдет нарасхват. Но лучше бы уж скандалила, как прежде. В надежде, что Карине это поможет, на том же Гаевом броневичке переправил к ней Мишеля, хотя пушистый сибарит успел подружиться с Инессой и вовсе не горел покидать мои хоромы. Впрочем, он еще не видел Хана – такое потрясение не для его нежной души.

Время от времени я выходил на связь с Шиловым, с большими сложностями, но добившимся осмотра Храмового подвала. Замолчать эту историю все равно бы не удалось: я уже сбросил материалы в Океан, и такие съемки наделают там шума. А особенно умилит всех маньяк-потрошитель во главе губернской службы безопасности – штришок действительно пикантный.

Кстати, Клоп уже отреагировал. Мудрствовать он не стал и, как водится, свалил все на покойника, объявив Луща чьим-то агентом и врагом людей (последнее-то верно). А заодно и его контору окрестил сборищем мерзавцев. Хотя из тамошней дюжины заправил ни один пока не всплыл: возможно, останки «шакала» впрямь вытянули из них жизнь.