Союз Преданных

Просиявшее лицо Элизабетты, распахнувшей дверь покоев по первому стуку, заставило Вассу в очередной раз убедиться в правдивости этого принципа.

— Княгиня, — девушка поклонилась, на вытянутых руках выставляя свое подношение. — Ваш муж попросил принести вам что-нибудь из еды. Совещание немного затягивается, так что ужин будет еще нескоро.

— Спасибо, — улыбнулась Элизабетта. Васса знала о ней из историй Ладвига и Эдвина — похищенная невеста, жертва непримиримой мужской гордыни, заложница слепой княжеской любви — Элизабетта представлялась ей хрупкой заплаканной девушкой в изорванном свадебном платье. Но сейчас перед ней стояла смешливая молодая женщина, веселящаяся от своей неуклюжести и разве что немного уставшая.

— Если я могу сделать еще что-то…

— Ты можешь составить мне компанию, — Элизабетта жестом пригласила девушку пройти в покои. — Я так давно не бывала здесь, и мне очень хочется поговорить с кем-то.

Васса с готовностью кивнула. На маленьком столике она расставила тарелки с едой, выложила приборы и придвинула поближе к Элизабетте свежие сдобные булочки с вареньем. Молодая княгиня радостно вскрикнула и принялась за сладкое, свободной рукой поглаживая живот.

— А вы оба сладкоежки? — улыбнулась Васса. Элизабетта блаженно закатила глаза.

— Княгиня-мать запрещает мне есть сладкое, пока ребенок не родится. Боится, что из-за большого количества ягод и меда, у меня получится девочка, а княжеству нужны сыновья, — объяснила она. — Хотя их у меня и так двое, куда больше?

— Непростая задача, — покачала головой Васса. — А князь..?

— Князь только недавно признал в старшем сыне своего ребенка, — поджала губы молодая княгиня. Васса с сожалением вздохнула.

— Это из-за той истории с похищением? — проговорила она, с трудом сдерживая любопытство. — Когда Ладвиг держал вас…

— Ладвиг меня нигде не держал, — оборвала ее Элизабетта. — Это был его… свадебный подарок. Мы не надеялись, что у нас будет много времени, и все же, когда он предложил сбежать, я его не остановила. Мне и самой хотелось, чтобы у нас все получилось. Мы провели славные дни вместе.

— То есть он вас не… склонял к… ну…

— Скорее было наоборот, — усмехнулась Элизабетта, откусывая новую булочку. — Я знаю, что о таком не принято распространяться, но какие секреты могут быть в этих стенах? А Ладвиг заслужил того, чтобы о нем говорили правду. Особенно теперь, когда рядом с ним такая… принцесса, — в ее словах чувствовалась горечь.

— Вы с ним любили друг друга?

— Насколько это было возможно, да. Но с Севера не убежать, ты же знаешь? — грустно улыбнулась княгиня. — Поэтому вскоре Фредерик и Ирвин со своими дружинами нашли нас. И я… уговорила Ладвига сдаться. Я не знала, что Фредерик засунет его в темницу, равно как не знала, что наш с Фредом брак окажется не таким уж и плохим, если не считать его матушку. Но я рада, что Ладвиг смог жить дальше и выполнять свой долг. В конце концов, ради этого я и спасала его жизнь.

Она продолжила говорить о том, каким Ладвиг был безбашенным, смелым, отчаянным, как он рвался в бой с Фредериком и Ирвином, и как она сама отговаривала его от кровопролития. Затем она быстро перескочила на рассказы о детях и супружеских обязанностях, начала делиться советами, как будто из паршивых книжек о женской мудрости в духе: «Стерпится-слюбится» и «если любишь — отпусти», а Васса смотрела на нее и пыталась представить, что было бы, если бы Элизабетта и Доминика оказались в одной комнате.

Вдруг княгиня посмотрела на Вассу полными надежды глазами и спросила:

— Ты могла бы устроить нам с ним встречу?

***

Доминика вернулась в свои покои, словно одурманенная. Она не обращала внимания, шел ли кто-то за ней, просто брела по ставшим уже привычными коридорам, то и дело касаясь камня стен рукой. Только в своих покоях она огляделась и увидела, что все это время за ней следовал Куно, как молчаливая тень. Когда дверь за ним закрылась, он не дал Доминике сказать и слова, тут же порывисто обнял и запрыгал на месте, звонко вереща.

— Ты представляешь! Пресвятые духи, я не могу поверить, что это случится! Князь даст тебе править, создаст убежище для чародеев! Ты станешь нашей королевой! Он точно тебя хочет, раз уж так расщедрился, Дом! Климат тут, конечно, ни к черту, но какая разница, если у нас всех будет настоящий дом, в котором мы будем под защитой! Дом, я тебя обожаю, ты самая мудрая, самая дальновидная, самая… — он не сдержался и принялся целовать ее в щеки, довольный, как ребенок. Доминика попыталась отвернуться, уперлась ему в плечи и, наконец, вывернулась из его объятий.

— Тебя, что, это правда радует? — спросила она. В ее глазах плескался гнев. Куно удивленно отступил назад.

— А тебя нет? — спросил он. Его губы задрожали. Все восхищение Доминикой испарилось в одно мгновение, на его месте осталось только непонимание и болезненное разочарование. — Разве не этого ты хотела? Править справедливо и достойно. А тут еще не надо никого подставлять и…

— План был другой, — проговорила она, с трудом подбирая слова. Ее душили чувства, в первую очередь беспомощность, с которой она боролась всю сознательную жизнь, и только принцессе казалось, что одерживает победу, она вновь оказывалась на лопатках. Теперь к беспомощности примешивалась ярость. Хотелось бросать вещи об пол и стены, рвать бумаги и платья, но вместо этого Доминика замерла, до скрежета стиснула зубы, контролируя каждое движение, каждый вздох.

— Все должно было получиться иначе, — повторила она наконец. — У меня почти… мне почти удалось!

Она рухнула в кресло и вцепилась в собственные волосы, потянула, кожу пронзила отвлекающая боль. Куно тут же бросился к ней, схватил за запястья, вынуждая разжать пальцы.

— Дом, посмотри на меня. Послушай. У тебя просто шок. Ты не понимаешь. Ты… мы все… только что получили самый крупный подарок в своей жизни. Наконец все наладится, — прошептал он, чуть ли не прижимаясь своим лицом к ее щеке. Он был так близко, что Доминика могла чувствовать его успокаивающее тепло Куно начал слегка покачиваться вперед-назад. — Ты просто не привыкла получать подарки, милая. Ты привыкла бороться. Ты несколько месяцев дергала на себя дверь, думая, что она заперта, а на самом деле ее просто нужно было толкнуть. Но подожди немного, и ты увидишь… нет смысла злиться на Ладвига за то, что он не дал себя обмануть. Напротив, он…

— Заткнись, пожалуйста, — выдавила она наконец, пытаясь отвернуться, чтоб скрыть раскрасневшиеся глаза и нос. Куно нехотя отпустил ее руки и отстранился.

— Все будет хорошо, — повторил чародей. Доминика криво усмехнулась и повернулась к окну, пытаясь выровнять дыхание. Куно долго смотрел на нее, пытаясь понять, что происходит в ее голове. Его взгляд случайно скользнул дальше, на медальон, чуть мерцавший на туалетном столике.

— Ты не носишь его?

Принцесса повернулась, быстро поняла, о чем он говорит.