Создать героя

«Не закапывай в землю свой великий талант.

Пусть другие боятся, ведь ты... некромант!*»

Сложно сказать, когда и почему я её запомнил, но в голове она всплыла весьма кстати. Коротая время за песенкой, вскоре я оказался на погосте, окружённом низенькой, сугубо символической, оградкой.

Надгробий было не слишком много, но и не мало. Штук пятьдесят-шестьдесят, если на глазок. Достаточно, чтобы потратить некоторое время на поиски. Как там, говорил тот мужик, звали кузнеца?.. Тара... кто? По барабану, и так найдём.

Я приступил к поискам, планомерно прочёсывая неровные ряды. Старые замшелые камни, выщербленные дождями и ветром, я даже не пытался опознать. Судя по словам трактирщика, Тара... кто-то там жил в деревне не слишком уж давно. Камни поновее я аккуратно очищал от грязи, если требовалось, и внимательно вглядывался в грубую гравировку.

Спустя минут пятнадцать времени и сорок с лишним надгробий, я увидел имя, напоминающее то, что услышал на постоялом дворе. Тарагар. Оглядевшись, для верности, и убедившись, что кроме ворон и луны вокруг никаких свидетелей не наблюдается, я плюнул на ладони, крякнул и принялся за дело.

Дело шло тяжело. Грунт оказался глинистым и очень плотным. Лопата вгрызалась в него неохотно и разок я даже остановился на перекус, восстанавливая силы. Гора глины постепенно становилась всё выше, яма всё глубже. Надгробный камень, безжалостно выкорчеванный, чтобы не мешался, сиротливо серел боком в зарослях бурьяна. Когда я уже потерял счёт времени и взмахам лопаты, штык гулко ударился о что-то деревянное.

Кажись, докопался. Аккуратно расчистив крышку гроба от земли, я поднял лопату повыше, словно копейщик, добивающий врага, и ударил. Лопата с хрустом пробила подгнившее дерево.

– Воо! Давай, давай! Бей ещё!
– раздался из гроба оживлённый хриплый голос.

Чего?

– Ну, чего ты замер там?
– продолжал говорить гроб.
– Ломай уже, давай. Знаешь, сколько я тут лежу, пока тебя не дождался?

– Э... Хм.
– я посмотрел на щель с торчащей из неё лопатой и задумчиво пригладил бороду.
– Это ты Тарагар?

– Конечно я, - ответил покойник.
– Кто ж ещё? Там что, имя на камне не написано?

– Написано, - согласился я.
– Но знаешь же, как бывает. Пишут одно, а внутри другое.

Я подразумевал состав современных продуктов на этикетках, но не думаю, что он бы понял подобное объяснение.

– Хм... Ну да, ты прав. Мало ли, кого тут закопали. Но я Тарагар, клянусь своей бородой! Хотя погоди, у меня ведь уже нет бороды...

Какой оживлённый мертвец мне попался.

– Ладно, Тарагар, у меня к тебе пара вопросов есть, - сказал я, выдёргивая лопату из крышки.
– Сожмись там, что ли, вдруг отрублю чего. Сейчас ломать буду!

В гробу прошебуршало, прогромыхало и Тарагар крикнул:

– Готов!

Стоя на гробу, с кряканьем и уханьем, я принялся дальше всаживать лопату по периметру крышки, прорубая П-образную щель в изголовье. Гнилые доски прошибались, словно картон, и через несколько секунд, подцепив лопатой, я отжал и выломал куски деревяшек.

Из получившегося окошка на меня таращилась гномья черепушка. Рядом с ней показалась костяная рука, показавшая мне большой палец вверх.

– Ты даже не представляешь, как я задолбался столько лет тут лежать!
– жизнерадостно прощёлкал он челюстями.

– Хорошо хоть, эти пропойцы не зажали бутыль моего «Подгорного тролля», а положили сюда.

– «Подгорный тролль», говоришь?
– название было если не многообещающее, то подающее надежды.
– А бутылка всё ещё у тебя?

– Конечно у меня. Куда бы я её из гроба дел?
– ехидно поинтересовался Тарагар.

– Отдай её мне, а?
– попробуем добыть болтологическим путём.
– Для великого дела нужна!

– Да не вопрос. Она всё равно теперь мешается только, все кости об неё оббил, - он загремел, сдвигаясь в сторону, потарахтел чем-то под крышкой и вытолкал через окошко пузатую стеклянную бутыль.

Пыльную.

Открытую.

И абсолютно пустую.

И ради этого я подался в гробокопатели? Скорее для самоуспокоения, чем с серьёзными намерениями, я перевернул бутылку горлышком вниз и потряс. Из сосуда заструилась лишь пыль.

– Ты мне что дал?
– спросил я.
– Где самогон, харя костяная?

– Какой самогон?
– удивилась черепушка.
– Тебе же бутылка была нужна, вроде? А Тролля я выпил давно, не лежать же с ним в обнимку.

Поняв, что скелет говорит совершенно серьёзно, я молча выкинул бесполезный сосуд, взял лопату и начал нагребать на гроб глину со стен.

– Эй, ты что делаешь!
– заорал череп.
– Я думал, ты меня освободить пришёл!

– Ага, щас, - флегматично ответил я, накидывая земли.
– Какое мне до тебя дело? Я просто хотел твою бормотуху выкопать. Для опытов.

– Ах, ты! Да ты!
– ревел скелет, сотрясая могилу и пытаясь пролезть в окошко, в которое я тут же начал сыпать глину.
– Да ты же просто мародёр! Расхититель могил! Хватит засыпать меня грязью!

– Цыц, трещотка!
– я начал дубасить его лопатой, пытаясь запихнуть обратно в гроб.
– Предал старческие надежды! И не стыдно тебе?! А ну залазь назад, нехрен шастать, раз уж помер!

– С чего ты вообще взял, что в бутылке, АЙ, что-то будет спустя, АЙ, столько лет?! АЙ! Хватит меня бить, зараза! АЙЙ!

– Потому что бутылки имеют свойство хранить своё содержимое, когда они закрыты!
– я выплёскивал своё негодование, продолжая огревать Тарагара лопатой.
– И какого ляда ты такой крепкий! Ты скелет или кто?

– У гномов, АЙ, толстые кости!
– проорал он, вылезя уже наполовину из своего деревянного макинтоша и пытаясь освободившимися руками сцапать лопату, наносившую постоянные удары.
– И я пил много молока! АЙ! Кальций, понимаешь?!

Какое-то время мы ещё продолжали ожесточённую перебранку, пока мертвяку не удалось сцапать лопату своими костлявыми пальцами. Злобно пыхтя и рыча, мы пытались отобрать её друг у друга, пока, наконец, не выдохлись.

Сопя и восстанавливая сбитое дыхание, я злобно сверлил взглядом сидевшего в гробу скелета, торчащего из дыры в крышке. К моему изумлению, он занимался тем же самым. Из приоткрытого костлявого рта доносились хрипы, грудная клетка вздымалась и опускалась в такт дыханию. Одышка у скелета? Вы серьёзно? Кто вообще это придумал?