Создатель Миров. Дилогия

Простые эльфы ничего не знали. Они хлопали в ладоши и радостно кричали. Князь, пошатываясь, прошёлся к генералу, похлопал его коня по шее, пробурчал что-то неразборчивое и свалился на землю.

Бойня могла была начать с минуты на минуту… Александр откинулся на спинку своего кресла, увёл камеру в сторону и ускорил время. На некоторое вещи смотреть попросту неприятно. Его радовало наблюдать за сооружениями, которые возводили эльфы — за их городами, замками, акведуками… В общем, за тем, как растёт и развивается эльфийская цивилизация. Её крах интересовал его сильно меньше. Мужчина наблюдал и за сражениями, но только в том случае, если они имели значение. Если исход их не был предопределён. Банальная резня его не занимала.

Разве что своими последствиями.

…

Известие о том, что столица княжества Ду была уничтожена, распространилось молниеносно. Ещё даже до появления заразы город был наполнен шпионами из прочих государств, каждый из которых знал потайной ход, который вел за стены на дорожный тракт. Как только все поняли, что происходит, многие из них немедленно сбежали и поспешили доложить своему начальству. Те же, кто позволил себе даже секунду промедления, так никогда и не покинули городские стены…

Один агент особенно отличился. Он держался до последнего, а перед самой смерть отправил почтовым голубем послание, в котором описывал странную эльфийску с белоснежной кожей, которая как будто повелевала Маргулами. В последствии его сообщение сыграет огромную роль, однако сперва на него не обратили внимания. Все были слишком потрясены случившимся.

Эльфам, как и людям, сложно выйти за рамки привычного. Сложно преодолеть границы своего миропонимания. Если в уже устоявшемся мировом устройстве возникает прежде невиданная сила, сперва эльф пытается подстроить её под то, что уже понимает.

Он надевает на неё маски.

Многие десятки… Нет, сотни лет эльфы пребывали в парадигме, в которой они были владельцами всего мироздания. В которой единственную настоящую угрозу представляли только они сами друг другу. Именно поэтому первой их реакцией было извлечь выгоду из этого вторжения. Возможно, думали лорды, из-за него Княжество Ду станет слабее… Тогда можно будет забрать их западные территории…

Никто не видел в этом настоящей угрозы, угрозы экзистенциальной, которая поставит под вопрос само существование эльфийской расы.

Уничтожение целого города было первым звоночком. Однако, на всякий случай, Александр решил немного помочь эльфийскому народу.

Если нужно было рассказать эльфам, что все они в опасности… Что может быть лучше для этой цели, чем слово Божье?..

Александр перевёл камеру в древний город Нарук. За его высокими стенами, в основании акрополя и неподалёку от царского дворца, находилось массивное белое сооружение.

Это был храм.

Вернее даже сказать храмовый комплекс. В центре его, между тремя рощами, в одной из которых росли пальмы, в другой ивы, а в третьей кипарисы, располагалась небольшая беседка. В ней находился каменный алтарь.

Александр промотал немного времени. Ровно в полдень, когда солнце было в зените, в беседку зашла босая юная девушка. Одета она была в белую мантию. У неё были длинные серебристые волосы, высокий лобик и немного мутные золотые глаза. На вид эльфийке было примерно шестнадцать лет. Она прошлась к алтарю, опустилась на колени и застыла в молитве. Ни дуновения ветра, который развивал её серебристые волосы, не пение птиц не могли потревожить юную жрицу. Девушка напоминала прекрасную статую.

Александру было даже немного неловко её отвлекать. Что, с точки зрения мужчины, было довольно забавно. Может боги потому и не отвечают на молитвы, что смущаются волновать своих почитателей?

Мужчина покачал головой.

Самое время попробовать так называемый Аватар…

…

…

…

Пока Александр строил свои планы, верховная жрица читала молитву. Её мягкие розовато-алые губы едва заметно шевелились. Голос эльфийки звучал словно колокольчик, который вздрагивает где-то там, далеко-далеко в порывах небесного ветра. Молитва была длинной. Читать её нужно было целый час, однако жрица знала её наизусть. Вот уже несколько лет она повторяла её ежедневно… Поэтому мысли девушки, в отличие от её губ, были свободны.

Согласно доктрине Храма, взывая к Великому Белому Духу нужно вдумываться в каждое слово. Нужно проговаривать их не столько языком, сколько своим сердцем. Первые несколько лет девушка так и делала. Она была ревностной последовательницей своей веры. В её душе пылала страсть, обращённая к великому духу. И ответом на все эти мольбы, на всё это рвение была… Тишина.

Рано или поздно любое, даже самое горячее пламя выгорает. Рано или поздно в душу, словно черви, пробираются сомнения. Однажды, после очередной многодневной молитвы, изнеможённая девушка, развалившись на холодной земле, задумалась: а что если Великого духа… Нет? Вот просто нет? Это были крамольные мысли, особенно для жрицы. Если бы кто-то узнал, что она о таком думает, её бы сожгли на месте. И потому подобные размышления были так соблазнительны и приятны. Душа, опалённая пламенем, желает ещё большего жара. И ей совершенно всё равно, где искать этот жар. В вере… Или неверии.

Из преданных последователей появляются самые бешеные циники.

Девушка продолжала молиться, но её губы тихо согнулись в презрительной улыбке…

Глава 75 Совет

Жрица продолжала читать молитву. Губы девушки были согнуты в презрительной улыбке. Она не верила, что Великий Белый Дух действительно есть, что он существует. Более того, она упивалась своим неверием, как будто это был сладкий яд… Прошло полчаса. Вот уже ритуал подходил к своему завершению. Девушка шептала последние строчки:

«Услышь нас, о Великая птица, и дай наставление, как давал ты его нашим предкам…»

Жрица опустила голову… А затем хмыкнула и стала подниматься на ноги. Но вдруг, в этот самый момент, яркий свет ударил в её глаза. Девушка удивилась, опустила голову и увидела, что белый алтарь перед нею треснул. Просто взял и треснул, сам по себе. Сперва девушка растерялась; затем на смену растерянности пришёл страх, а потом и шок, когда жрица увидела, что трещинки одна за другой продолжают пробегать по белому мрамору. Они превращались в буквы, в слова, в целые предложения.

Вскоре на гладкой белой поверхности появилась искривлённая надпись.

«Близится тёмный час. Час испытаний. Великая тьма придёт с Востока Угроза всему мирозданью».

Губки девушки снова приоткрылись. Она прошептала каждое слово. Стоило ей произнести последнюю букву, как алтарь затрепетал, вздрогнул и с грохотом превратился в пыль. Юная эльфийская вскрикнула и отпрыгнула назад. Её личико побледнело. В нём не осталось ни единой кровинки. Девушка не смела пошевелиться. Её дыхание сделалось сбивчивым, а сердце трепетало, как у зашуганного зверька. Алтарь исчез. На его месте появилась горка блестящей белоснежной пыльцы.