Создатель Миров. Дилогия

Первым делом Александр открыл [Конструктор организмов]. И был приятно удивлён, потому что многие строчки, раньше закрытые серой вуалью, ныне горели серебром. Их теперь можно было использовать.

Отныне Александр мог создавать не только простейших да медуз, но ещё млекопитающих. Теоретически, подумал мужчина, пока изучал все новые функции, он мог сделать даже человека.

Это было как-то… Странно.

После Александр проверил [Конструктор фундамента]. Он тоже изменился и стал намного глубже. Появились настройки содержания минералов в почвы, скорости протекания коррозии, циклов луны и солнца, и ещё много чего…

Поразил мужчину и масштаб, в котором он теперь волен был работать. На первый взгляд может показаться, что 300 000 км^2 для целого мира — это очень мало; тем не менее Александр, как человек знакомый с древней историей, помнил, что та же Элада была не многим больше, и в то же время она породила такой богатый мифический микрокосм, что ему могла позавидовать любая другая, даже самая большая держава…

Нет, понятное дело, что когда-нибудь Александр хотел бы создать целую вселенную… Или две. Или три… Он был бы не прочь сотворить целый космос с миллионом галактик, — но до этого было ещё далековато. К тому же начинать, как говорится, лучше с малого…

И кстати… Пора бы уже, собственно, взяться за дело.

Час был ещё ранний. У мужчины были время и силы, чтобы прямо сейчас заняться сотворением нового мира.

Он выделил ещё один пустующий квадратик, запустил [Конструктор фундамента] и серьёзно задумался. Каким же ему сделать свой первый настоящий мир? С одной стороны, так и подмывало создать что-нибудь необыкновенное; с другой: это могло быть опасным… Не лучше ли сперва держаться привычного и проверенного? Того, что точно будет работать?

Тем паче, что Александр всегда питал любовь к немного банальному и простому фэнтези. Как завещал дядюшка Толкин. Когда писатель пытается расписать какой-нибудь странный и необычный мир, с той лишь целью, чтобы он был странным и необычным, часто получается наоборот — и его творение навевает скуку… Такое происходит не всегда, разумеется, но, пожалуй, слишком часто…

Поэтому, немного поразмыслив, Александр решил сделать мирок с цветочными полянами, раскатистыми долинами, густыми лесами и высокими горами… Другими словами: он взялся творить мир самого заурядного европейского фэнтези.

Будет ещё время для экспериментов, решил Александр. Любой художник начинает с того, что рисует кубики.

Впрочем, всё это были самые базовые параметры, а вот как мир будет выглядеть сверху, с высоты птичьего полёта, на картах — в этом вопросе уже можно было проявить фантазию. Александр посмотрел на сплошное зелёное поле под голубыми небесами, которое создал для него Компилятор, открыл инструментарий и начал… Творить.

Глава 10 Мир

Здесь будут горы, здесь будут долины, а здесь — великий бурный океан…

Александра всегда завораживали карты, причём любые. Настоящие, вымышленные, большие и маленькие… Большие всё-таки побольше. Ведь чем шире карта, чем она подробней, тем легче в ней утонуть на многие часы, рассматривая всевозможные закоулки, выглядывая интересные местечки и представляя себе, во всех деталях, местные пейзажи да людей, которые в них обитают, — их уклад, их истории, их жизненные пути…

Александр любил в детстве одну игру собственного сочинения. Он представлял путешественников — Магелланов, Поло и Колумбов — которые пересекают вымышленные миры от края до края. Он придумывал, где они будут ночевать, сколько у них будет припасов, как они собираются расходовать свой рацион, — и где его восполнять, в каких городах и селах?

Вот эта деревушка, например, находилась на опушке. Полей вокруг не было. Значит местные кормились собирательством и охотой. Получается, если когда-нибудь к ним заедет караван путешественников, крестьяне продадут им сушеные грибы и вяленое мясо…

Нужна была лишь карта, и с ней история развернётся сама собой…

С этой мыслью Александр взялся чертить свой первый полноценный мир. Сперва он представлял собой сплошное зелёное поле, похожее на плоскую карту в Minecraft, — замечательная игра, надо заметить, особенно с последним обновлением, которое добавило в неё новый вид освещения. Мужчина не поскупился и даже купил дорогущую видеокарту, чтобы все замки, которые он отстроил из кубиков — а у него, ко всему прочему, была страсть бахать громадные дворцы, — заиграли новыми красками в лучах физически-правильного освещения…

Так вот, сперва карта была простенькой и плоской, но мало по малу Александр её переиначивал, делал интересной. За «реалистичность» творения отвечал инструмент под названием [Компилятор], который должен был превратить набросок мужчины в полноценную многомерную картину. Рассчитать коррозию, определить, где какие будут минералы и соли… Александр мог творить ни о чём об этом не задумываясь. Так он и делал. И вскоре его захватил азарт.

Несколько раз мужчина всё переделывал. Бывало, собственная работа вызывала в нём раздражение, и тогда он топил какую-нибудь неказистую, слишком рублёную, как ему казалось, гору в зыбучих песках… Потом строил её заново, делал ещё хуже, вспомнил прошлую гору и понимал, что она была не такой уж и плохой, что он поторопился, что уничтожать её было глупо и фальшиво, да только сделанного не воротишь… И словно Флобер, который только что сжёг свой «Карфаген», он снова, с чувством опустошением на душе, смиренно принимался за работу…

Александр впал в безумие, в транс, а когда он всё же очнулся и вышел, покачиваясь, из чёрного пространства, чтобы размять ноги, мужчина обнаружил, что стояла глубокая ночь. Было темно. В доме воняла. Пёс не дождался прогулки от своего хозяина и нагадил возле батареи.

Мужчина вздохнул, убрал за пёсиком, а затем нашёл поводок и всё же вывел его на морозный, тёмный зимний воздух. Гуляли они не долго. Александр сразу подмёрз. Мужчина вымотался, да и настроение у него было скверное. Но потом, случайно, он посмотрел в небо и увидел там… Звёзды. Россыпь брильянтов, которые один за другим проклеивались в глубокой черноте. В городе такого неба не увидишь. Такое небо бывает только здесь, в деревне…

Александр улыбнулся звёздам и повёл собаку, которая сделала своё дело, назад, в тёплый дом. После этого мужчина сварганил себе ужин, набил желудок и завалился спать.

Проснувшись на следующий день, он первым делом поставил себе будильник, чтобы вовремя выгулять собаку. Затем он поднялся на чердак, посмотреть на своё творение. Мимоходом Александр проверил, как поживает Пурпур.

Мясистая медуза мирно плавала в своём резервуаре.

Александр ей помахал, глубоко вздохнул и пошёл смотреть плоды своей вчерашней работы.

Сразу же мужчина удивился. Потому что было очень даже неплохо. Всё ещё оставались некие огрехи и неровности, которые надо было поправить, но в общем и целом работа была проделана хорошая. Александр был в этом уверен потому, что от одного только взгляда на карту получившегося мира у него в голове сразу нарисовалась целая кипа историей, которые могли бы на ней произойти.

Слева, на западе, почти треть всей доступной территории занимал обширный океан. Тут и там на нём зеленели острова, словно случайные капли краски, упавшие с кисточки. Справа от него начинался континент — начинался с береговой линии, которая бежала с дальнего севера, где её то и дело прерывали каменистые утёсы, на песчаный юг и до края мироздания.