Сожжённые цветы
Шрифт:
– Я не хотела лезть вам в душу.
– Ну, вот… – расстроился Виталий, – что-то не то сказал!
Ира решила не утешать его: для будущей монахини душевные разговоры наедине с молодым мужчиной могут превратиться в испытание.
– Мне бы только не хотелось, чтобы вы плохо обо мне подумали… Ну, будто я пытаюсь, понимаете, к вам… пристать…
Виталий покраснел, ссутулился, отвёл взгляд, что сделало его похожим на ребёнка.
– Я так не думаю, – сказала Ира. – Просто мне пора домой! Кстати, как вы себя чувствуете?
Она встала.
– Нормально, – Виталий тоже поднялся
– Нет, сидите дома. Лучше бы вам не выходить сегодня.
Они попрощались в тёмном коридоре, и Ира вышла на улицу.
Весна брала своё: ещё прохладный воздух, напитанный запахами влажной земли, обладал волшебным ароматом. Солнце наполняло собой мир, делая его больше, просторнее, радостнее.
«Как всё в природе просто! – думалось Ире. – Вот, пережили зиму – и слава Богу! Теперь будем гнать почки и раскрывать листья, плодоносить, выводить птенчиков, рожать котят и щенят. Лишь бы нашлась еда и вода, а заморозков и злых людей не было!»
Ира приехала домой, переоделась в домашнее, достала свои книги. Надо поработать, пока светло. Через несколько минут Ира поняла, что никакая работа на ум не идёт. Хотелось поговорить, посмеяться, поделиться с кем-нибудь своей нехитрой историей.
Ира придвинула телефон и набрала городской номер Светы. В мобильной связи Ира смысла не видела, потому и не пользовалась. Однако сейчас пожалела об этом, потому что трубку взял Ванечка Фирсов, Светкин муж. Он был обладателем изумительно глубокого, выразительного, сильного голоса, а также славился исключительной мерзотностью характера. Как милая и хорошая Светка Клюшкина попала в его лапы, Ира до сих пор не понимала. Не могла же польститься на его хорошенькое личико и папу-ректора! Светка не такая. Тем не менее, с реалиями не поспоришь: хочешь слышать подругу – поговори сначала с её мужем.
Скороговоркой представившись, Ира попросила Свету. Ванечка понёс трубку жене, по дороге прокомментировав звонок таким образом, чтобы Ира расслышала: «Твоя святоша звонит. С того света, наверное!».
– Привет, Ирка! Ты куда пропала?
У Светки тоже был очень красивый голос, только он вполне соответствовал красоте её души и тела. Ира считала, что её подруга – самая красивая женщина из всех, кого ей приходилось встречать в жизни.
– А ты? Ты куда пропала?
– Один – один!
Хрипловатый смех Светки разбудил память: их общее прошлое быстрой красочной змейкой промелькнуло в мыслях Иры и где-то спряталось.
– Как ты? – спросила Ира. – Как Маришка? Она ведь в Лондоне?
– Маришка звонит раз в неделю, – голос Светы потускнел. – Говорит, что скучает, хочет скорее приехать домой. Но каникулы будут только летом. Сейчас, на маленьких каникулах, поедет во Францию, Диснейленд. А в общем, всё нормально. Как ты?
– Я… Живу потихоньку, работаю… В школе всегда суета, сама понимаешь. На прошлой неделе была на кладбище у Виталия. Потом к маме поехала.
– Понятно… Сейчас, иду! – сказала Света в сторону.
Можно было не сомневаться, что Ване неприятен звонок нищей подруги жены, а Света слишком зависела от мужа, чтобы игнорировать его недовольство.
– Ты не можешь
говорить?– Да нет, всё в порядке, – быстро ответила Света, но Ира уже знала, что разговор окончен. Она попрощалась, хлопнула трубкой по рычагу старенького аппарата.
Разговаривать и делиться событиями своей жизни расхотелось. День прошёл за бездельем, тщательно замаскированным под ежесекундную занятость.
Вечером Ира снова подумала о Виталии. О своём новом знакомом Виталии. Как он там? Ведь он болен! А вдруг ему хуже?
Если бы речь шла не о парне со стройной фигурой, иконописным лицом и милой улыбкой, а о какой-нибудь старушенции, Ира бросилась бы помогать, не рассуждая. Ну, и какая она после этого христианка? Не помочь человеку только потому, что он молодой и симпатичный – это же сплошное ханжество! Надо быть выше.
Ира глянула на часы: половина седьмого.
Виталий распахнул дверь сразу после её звонка, будто ждал в прихожей. Увидев Иру, широко открыл глаза и спросил:
– Вы что-то забыли?
– Я беспокоюсь за вас.
Она уже перестроилась на миссионерский лад, забыв о робости и смущении.
– Ой! – сказал хозяин смущённо. – Да я ничего уже… Это утром… А сейчас…
– Вы впустите меня?
Виталий посторонился, и она вошла.
– У вас есть холодильник?
– Да, на кухне.
Ира прошла на кухню. Её дизайн был лаконичным до убогости: стол у окна, двухконфорочная грязная плита, холодильник «Москва» – ровесник оттепели 60-х, оббитая эмалированная мойка, шкафчики в жирных пятнах. Всё это на фоне крашенных голубой краской панелей.
В холодильнике пахло затхлостью. На полках нашлись пакетики с китайской лапшой по четыре рубля, дешёвые консервированные овощи, незаменимая кабачковая икра. Виталий постился и экономил одновременно. На таком рационе, поняла Ира, выздороветь невозможно. Хорошо, что она это предусмотрела!
Ира поставила на стол хозяйственную сумку и выгрузила из неё пакет молока, десяток яиц, баночку сметаны и ингредиенты для задуманного ею постного борща.
– Я не буду это есть в пост! – возмутился Виталий.
– Вы больны, вам надо нормально питаться! У вас ведь туберкулёз?
Ира прищурилась в ожидании ответа, как стрелок, высматривающий, попал ли он в цель. Виталий испуганно глянул на неё, понял, что разоблачён, и опустил голову.
– Чего вы стесняетесь? Я заразиться не боюсь.
– Я другого стесняюсь.
– Чего это?
– Сядьте хотя бы…
Ира села на табуретку у стола. Виталий сел напротив.
– Ну?
– А как вас зовут?
– Я не говорила? Ира меня зовут.
– Ирина… Чудесное имя! Решительное и мягкое, как вы. Правда, всё хотите знать?
– Конечно!
– Я в тюрьме сидел, – произнёс он с вызовом. – Испугались? Да, я – урка, самый настоящий. В тюрьме я заразился туберкулёзом, и там начал читать Библию.
Ира замерла на месте. За свои тридцать два года она ни разу не видела живого уголовника. Она понимала, что где-то кто-то ворует, убивает, насилует и совершает теракты, но все эти ужасы происходили на другой планете. Теперь перед ней сидел такой инопланетянин.