Сознание лейтенанта в лотосе

Мы пару часов прорабатывали тактику проникновения на объект, где работает доктор Раджнеш Ваджрасаттва. Объектом этим был научно-производственный комплекс корпорации "Юнилевер", у которой половина акций принадлежит каким-то китайским фирмам. На комплексе много и китайского персонала и, естественно, половина этих китаез работает на кунфушную разведку.

План-мимик объекта и его окрестностей словно висел в воздухе и мы совместными усилиями прочерчивали будущий маршрут. Если точнее высказывались все, а принимал окончательное решение Гайстих. Причем он больше ориентировался на Майка, который как будто знал, о чем говорил.

Лично я не лез на первый план, хоть, благодаря компьютерным играм, наблатыкался по части хождения по всяким лабиринтам.

К моему удивлению, Камински тоже не грызлась с Майком, несмотря на несхожесть характеров, и соблюдала некоторую демонстративную вежливость. Значит, Гайстих всех держал в узде.

В семь часов командир объявил перерыв до завтрашнего утра.

– - Насколько я понимаю, времени у нас в обрез, стоит ли его терять зря?-- засомневался я.

Гайстих подвалил ко мне поближе -- пронзительные были гляделки у командира, не слишком приятные.

– - Вы знаете, Дима, за что мы воюем?

– - То есть как, за что... за все хорошее,-- опешил я. Пересказывать ему что ли лабуду, которую нам втюхивают на политзанятиях?-- За родину, ведь кунфушники же и душманы первыми на нас напали.

– - Да неважно, кто на кого первым -- не повторяйте все эти фразы, предназначенные для олигофренов. Мы воюем за свои принципы. У них свои, у нас свои. Это они считают, что государство, вождь, может взять у человека все -- не только деньги, имущество, но и все время, и все силы. А мы считаем, что хоть немного свободного времени мы должны человеку оставить. Усекли?

Сержант проводил меня до моей каморки. Голые стены, койка, унитаз -- веселись, оттягивайся на здоровье, все свободное время -- твое.

Ладно, улегся на спину, не снимая сапог, стал размышлять о хреновой жизни. Останется ли что-нибудь после меня или нет? Вроде бы душа и все такое, с другой -- кому она нужна и что в ней такого особенного?

Я решил пообщаться со своим микрокомпи, ну и покопался в его меню. Ничего шибко интересного не выкопал. Можно еще раз посмотреть на план объекта, на фотку биокибернетика, на карту города Амстердама, почитать воинский устав и последние газетные статьи -- все тошнотворное. Можно было и поиграть в кое-какие "стрелялки-догонялки", но это мне уже осточертело на передовой... Заодно я понял, что проникнуть в системные тайники мне не удастся; все программы, управляющие каналами СБС, для меня закрыты.

Через полчаса в дверь постучался Майк -- вот те на, я уж думал, что все тут заперто и по коридору часовые строем вышагивают.

– - Дурь употребляешь?-- поинтересовался он.

Там, в роте, если бы ко мне малознакомый человек с таким бы предложением подвалил, я бы ему рожу начистил. А тут -- почему нет? Мы и так уже на дне стометровой ямы.

Майк выудил из кармана гильзу и папиросную бумагу.

– - Позволь, Дима, я скручу и тебе, рецепт фирменный.

Он умело насыпал крошево из гильзы в две бумажки, слепил самокрутки и мы закурили.

Похоже было на марихуану c добавкой синтетического гашиша <$F каннабинол>. Шит <$F жарг., папироса с наркотиком> оказался забористым. Майк вдруг стал зыбким, завибрировал, даже поплыл как-то. Может, это мимик-маска?

Я быстро проверил каналы СБС своего микрокомпи -- вроде все закрыты, хотя поди разберись. Ладно, будем считать, что это дурь подействовала.

– - Эй, Майк, ты чего поплыл?

– - Я поплыл?

– - Ну да, как туалетная бумага после того спустишь воду.

Стало смешно, Майк расплывался, уплощался, рвался, камера тоже будто проливалась слюнями. Все стало колебаться и рябить как морская поверхность при легком ветерке. Первое тошнотное ощущение прошло и стало ничего себе.

В комнату постучались.

– - Это кто?-- спросил я без особого интереса. Меня уже не очень интересовало и кто я сам такой.

– - А хоть товарищ Дао Цянь. Пусть заходит.-- отозвался Майк, у которого на роже намертво застыла улыбочка.

В каморке вместо вождя кунфушников товарища Дао Цяня появилась Камински -- она была в форменной майке, пятнистых армейских штанах и босоножках без задников. Лицо ее утратило-таки значительную часть зловещности.

Разведчица стала что-то лопотать насчет шума, но Майк достал пипетку и закапал ей в глаз очередную дурь. Кажется, это дело называется Dream Drops. На мое удивление строгая женщина не отказалась.

И правильно сделала, потому что ее тоже развезло. А потом, меня не спрашивая, открылся один из каналов СБС и в моей черепной коробке зазвучала музычка. Psycho-tickle, психо-тик, психощекотка. У моих знакомых должно быть тоже включилась мимик-музыка, поэтому мы и стали выделывать какие-то согласованные коленца.

А затем еще вдыхали и выдыхали марихуанный дым через трубчатые ножки кровати.

Майк вдруг сказал, что сходит за какой-то суперотвязной травкой и просто просочился сквозь стену. Я остался с Камински наедине. Стало на секунду неловко, но она предложила сыграть в карты на раздевание. Камински протянула ко мне канал СБС и как будто прямо в воздухе карты-мимики возникли -- видимо, запас игр у рыжей разведчицы был побольше, чем у меня. Ну и понеслось.

Поскольку я соображал совсем хреново, то вскоре остался в одних трусах, а Камински предстояло сделать только первый шаг в раздевании. Она могла скинуть туфлю, но разведчица пошла ва-банк и сдернула майку. Под майкой у нее ничего не имелось, если не считать груди -- хорошей, крепкой. Даже после этого Камински, в целом, сохраняла вид аскетичный и достаточно свирепый.

Я спросил у нее, колют ли ей мужские гормоны для пущей агрессивности. Она ответила, что принимает иногда негормональные средства, которые не действуют на половые органы, только на гипоталамус <$F отдел мозга, отвечающий за начальные мотивации>. Поэтому когда нормальной женщине хочется потрахаться, ей желается кого-нибудь убить. То есть, желание потрахаться мгновенно перерастает в желание применить силу. И когда она убивает кого-нибудь, то получает удовлетворение -- сочетая, таким образом приятное с полезным.

– - Надеюсь, тебе не хочется потрахаться,-- высказался я, чувствуя все большую неуверенность от соседства с такой полуобнаженной машиной для убийства.

Потом она встала, а я вздрогнул, но заметил, что она собралась куда-то пойти без майки, и вздохнул с облегчением. Однако, проходя мимо, Камински качнулась и завалилась на меня.

Я машинально подставил все свои объятия, чтоб не ударилась и не рассвирепела. Но сперва она все равно собиралась убить меня, даже врезала в челюсть, я уже стал прощаться с жизнью, но каким-то чудом Камински вернулась более-менее в нормальное русло.

Она резким движением сорвала свои штаны и швырнула их как гранату в угол, затем вытащила мою мужскую принадлежность так решительно, что я испугался -- не оторвет ли. И усевшись на нее, резво поскакала в неведомые дали.

И кстати, от шита я настолько прибалдел, что по ходу дела и женщины-то почти не видел, только сладкая змейка скользила где-то в низу живота и по позвоночнику. А потом и низ живота, и позвоночник, пульсируя, потекли из меня, чтобы обрушится через несколько километров водопадом.