Созвездие для Шелл

Выброшенная и заодно выпотрошенная. Истерзанная, дохлая тушка, пригодная только для падальщиков. Вот как я себя ощущаю.

Тишину разрывает оглушительный крик – но уже не мой. Этот почти нечеловеческий вопль полон ярости, боли, жажды возмездия. Я едва ли узнаю голос своей матери, когда она совершает рывок, и из моего собственного рта наконец вырывается испуганный возглас. Яркие обрывки событий мельтешат перед глазами, грубо сменяя друг друга будто бы в сражении за моё внимание. Я крепко зажмуриваюсь, отказываясь понимать и заново проживать самый жестокий момент в моей жизни.

Стоп. Это всё… уже было.

Это сон. Мне снова снится кошмар. Нужно просто проснуться. Вырваться из этой череды воспоминаний, звуков, образов, запахов… страха.

Как же громко кричит мама.

– Шелл.

Череда образов замедляется, останавливается и вязнет. Этот голос точно не принадлежит моей матери. Он глубже, ниже, спокойнее. И точно принадлежит мужчине.

– Тише. Проснись.

От новой вспышки страха я хватаю ртом воздух и резко открываю глаза. Тут же сажусь в кровати ровно и едва ли не сталкиваюсь с тем, кто разбудил меня. Мне требуется несколько долгих мгновений чтобы осознать, где я и кто передо мной.

Айден медленно убирает ладонь с моего плеча. На его лице заметна тень усталости, глаза чуть прищурены – видимо, он успел уснуть прямо в кресле. Он что, так и не ушёл к себе?

Я не сразу вспоминаю, почему Айден вообще здесь находится. События минувшего вечера возвращаются ко мне медленно, неохотно. Им сопутствует давление в висках и тошнотворное ощущение будто бы во всём теле. С тихим мучительным стоном я опускаю голову обратно на подушку и кутаюсь в одеяло с головой, как в кокон.

– Похоже, ночные клубы – это совсем не для тебя, – тихим, немного хриплым от сна голосом произносит Айден.

– Угу, – бурчу я, утыкаясь носом в подушку.

– Мне нужно идти. На столе ещё одна таблетка, но последняя. Советую выспаться.

По тихим шагам я догадываюсь, что Айден возвращается к креслу, подбирает пиджак и покидает комнату. Дверь за собой он закрывает так же тихо, и ничто больше не напоминает о том, что он вообще был здесь.

За окном занимается рассвет. Небо, поддёрнутое пеленой перистых облаков, наливается светом и бледнеет, скрывая последние, самые яркие звёзды. Меня странно утешает мысль, что там, где-то невероятно, невообразимо далеко, эти звёзды всё равно продолжают сиять, извергая колоссальную силу в безмолвное пространство.

Я поворачиваюсь на спину, наблюдая за светлеющим кусочком неба. Спать больше не хочется – во многом из-за страха перед возвращением кошмаров, но отчасти и из-за нахлынувших мыслей. Я вновь и вновь перебираю в памяти вчерашние события. Где-то со стыдом анализирую свои ошибки, продумываю, как могла бы повести себя и поступить, будь я чуточку смелее и свободнее. Будь я прежней Шелл.

Но все эти самокопания так или иначе перебиваются воспоминаниями о том, как повёл себя Айден. Вроде ничего особенного – он отлично выполнял свои обязанности, однако почему-то от мысли обо всём этом я сталкиваюсь с настолько противоречивыми эмоциями, что вовсе трусливо сбегаю к любым другим размышлениям.

Надо бы написать Сэм. Спросить, как всё прошло, хотя я почти уверена, что она отлично провела время.

Ради поисков телефона приходится выбраться из тёплой кровати. Я зябко ежусь и быстро шарю по полу в поисках крохотной сумочки, с которой я вчера ездила в бар. Достав телефон, я в удивлении приподнимаю брови, читая на заблокированном экране уведомления о трёх пропущенных звонках и семи сообщениях. Всё это – от Сэм, которая пол ночи пыталась достучаться, как я.

Мягко говоря, я не ожидала, что ей будет не всё равно. Да, Сэм предупреждала, что напишет мне и говорила, чтобы я была на связи… но я не думала, что она это всерьёз. Приятное ощущение вперемешку с уколом вины заставляет меня улыбнуться. Я пишу быстрый ответ, уверяя, что всё в порядке. И искренне благодарю Сэм. Может, не совсем за эту поездку в бар, но точно за её искреннее тёплое отношение ко мне.

Однако весь этот день я брожу словно в воду опущенная. К счастью, никаких дел у меня нет, но даже привычные развлечения не завладевают моим вниманием достаточно, дабы вытянуть из-под пелены задумчивости и растерянности.

Что-то незримое происходит во мне. Это трудно сформулировать даже мысленно, не говоря уже о словесном определении. Смесь неясной тоски, задумчивости и растерянности перед ответами, которые я пытаюсь найти. Я лелею надежду, что этот странный период – лишь ступень на пути к возвращению в привычное русло. В самом деле, страшнее было бы, если бы никаких перемен со мной не происходило вовсе.

Ещё пару дней я без зазрений совести провожу в стенах своей комнаты. К счастью, мне сопутствует редкостная для Сиэтла непогода. Настоящий сезон гроз охватывает город и его округу, и я, прямо как в детстве, прячусь от непогоды за плотно закрытыми окнами. Я подолгу слушаю грохочущие раскаты, рисуя какую-то абстрактную неразбериху в скетчбуке.

Одним из таких тихих пасмурных вечеров я решаю, что достаточно. Пора приводить себя в порядок. А для этого мне стоит проветриться. Заняться чем-то, что мне хорошо знакомо и любимо.

И сегодня я снова покину дом отца тайком. Одна. Это необходимо мне так же, как и остальные составляющие моего плана. Остаётся надеяться, что Айден не решит проверить мою геометку посреди ночи.

Подняв телефон с тумбы, отключаю его от зарядки и открываю общую беседу с ребятами из мастерской. Набираю краткое сообщение, от которого улыбка сама собой налезает на губы:

«Встретимся сегодня на нашем месте».

Спохватившись, я дописываю следом:

«И, пожалуйста, пусть кто-нибудь, кто не будет кататься, привезёт мою машину».

Не то чтобы у всех членов нашей команды есть официальное водительское удостоверение, но навыками добротного вождения обладает даже Лео. Думаю, он не упустит возможность прокатиться сегодня до нашего места. Ему я в этом плане доверяю даже больше, чем, например, Лиаму.

В беседе начинают всплывать ответы.

«Конечно, красотка», – Лиам, в своём репертуаре добавляет к сообщению похабный стикер.

«Давно пора!», – а вот и восхищённый перспективой Лео. Сомневаюсь, что ему стоит проводить так много времени в компании Лиама, но эти двое прямо на моих глазах становятся едва ли не лучшими друзьями.

«Будем к одиннадцати, Лео уже забил место на твоей машине», – пунктуальный Ноа, как и всегда, кажется самым сдержанным, хотя я прекрасно знаю, насколько он рад впервые за долгое время размять кости.

«Наконец-то», – пишет Джексон и добавляет стикер рокера, который в ажиотаже складывает пальцы в присущий им знак.

Улыбка меркнет на моём лице. В череде этих сообщений особенно остро не хватает ответа Питера. Я заглядываю на его профиль: «был в сети в 14:09». Значит, он по крайней мере достаточно жив, чтобы иногда открывать переписки. Тревога за Пита оседает на подкорке сознания и остаётся там очень надолго. Я снова пишу другу несколько требовательных сообщений, но в Сети он так и не появляется.