Спасатель I

Встал подошел к двери и приоткрыл ее, к нам по коридору шел тот парень с пустыми глазами, что проводил меня к президенту после награждения. Я вышел за дверь и прикрыл ее, ствол я оставил в машине, а зря. Шагнул к нему, он сунул руку за пазуху, я бросился вперед и как в замедленной съемке, он вынимает руку в ней короткий скорпион, палец нажимает курок, несколько пуль впиваются в меня, но я уже рядом и ударив поруке выгибаю ее ему в живот и падаю на него. Сзади доноситься дикий крик, но я держу его и он стреляет в пол, в себя, но не в меня. Наконец патроны кончаются и выбиваю скорпион у него из руки. Схватил его за шею и передавил сонную артерию. Он вырубился, я пытаюсь встать, но ноги подкашиваются и я падаю на спину, подбегает Юлька, она почему-то плачет? Ведь все хорошо, теперь все будет хорошо.

— Не плачь, все хорошо, теперь все будет хорошо, — прошептал я и провалился в черное ничего.

Из пустоты я выплывал медленно. Сначала вернулся слух, я услышал фон, что-то похожее на разговоры где-то далеко, шум ветра в листве за окном, еще какой-то фоновый шум в который сливается звук большого города за окном. Попробовал поводить языком во рту и понял, хочу пить, очень хочу пить. Я помнил все, нашу схватку, как удалось его обездвижить, как упал потом и как провалился куда-то. О себе я тоже все помнил, потому и боялся открыть глаза, в каком я мире? Нужно решиться, открыл правый глаз за ним левый, потолок, белый он всегда белый, огляделся столик, мягкое кресло на столике книга, но название не видно. За столиком приоткрытое окно, похоже что я дома, в своем мире в плане. Нужно больше увидеть. Пошевелил рукой, другой вроде работают, согнул ногу в колене, вторую нормально.

Откинул одеяло и попытался сесть, получилось. Резко зачесалось с правой стороны груди, стерпел. Пить хочется, на столике стоит кувшин с водой, кувшин стеклянный еще намек, что я дома спустил ноги и попробовал встать держась кровать. Получилось шаг второй ноги слегка подрагивают, побрел до кресла сел и дотянулся до кувшина, рядом кружка налил и медленно выпил вкуснейшей, холодной воды еще выпил, ух хорошо.

Услышал за дверью шаги, они остановились у моей двери дверь открылась и вошла медсестра, наверное. Увидела меня в кресле и заорала, придурочная, хорошо хоть вскочила за дверь и понеслась куда-то не прекращая орать.

Вскоре в коридоре послышался шум многих ног и ко мне ввалилась целая делегация.

Встали и смотрят, уставились как бараны на новые ворота. Меня это так взбесило, что не удержался.

— Чего вылупились, как стадо баранов, позовите хоть одного адекватного, — они дружно вздрогнули и вывалились обратно.

Я встал сходил в туалет, хоть медленно, но ходить я мог. Там же была душевая кабина, я помылся, и выйдя посмотрел на себя в зеркало. Бог ты мой, мама дорогая ну я и дрищь, длинная, тощая жердь. На правой стороне груди, от ключицы через грудь шла полоса из четырех, аккуратно зашитых дырочек. Интересно сколько я валяюсь и где я. В какой больнице в плане, на морг не похоже. На вешалке висел халат вроде чистый, я одел его и вышел. Только сел в кресло зашел врач, спокойный, уверенный посмотрел на меня и улыбнулся. Присел на кровать.

— С возвращением Ваше Высочество, — сказал он абсолютно спокойно.

— Не надо меня так называть, я не признанный, — поморщился я.

— Ну вот, память не пострадала, а в остальном вы полностью здоровы, теперь я убедился, что и с памятью все в порядке, вы помните меня? — спросил он.

— Лицо знакомо. Вы врач, что лечил мою маму, простите как зовут забыл, как она, мама? — спросил я.

— Не переживайте с ней все отлично, прекрасно ходит, хоть и палочкой, но это просто слабые мышцы, старость. С руками тоже все прекрасно, — успокаивающе произнес он.

— А можно мне одеться, нормально и кофе с чем-нибудь, есть очень хочется, — попросил его.

— Можно, Света, принеси одежду принцу, — я поморщился — и скажи сделать большую кружку крепкого кофе и десяток бутербродов с ветчиной, ему нужны силы.

— Я был в коме, сколько? — спросил его.

— Почти год, сейчас весна, начало апреля, — ответил он следя за моей реакцией — я сообщил вашей жене, она часто тут сидела и ночевала тоже, что вы пришли в себя. Президенту тоже сообщил, так что ждите гостей.

Принесли мою одежду, я не стесняясь одел трусы, носки брюки легкие туфли и рубашку пиджак пока оставил, пока одевался приехал столик с кружкой, кофейником и десятком бутербродов с ветчиной.

Я накинулся на еду, почти год не ел. Как вкусно, нужно год не поесть чтобы научиться ценить простую еду. Врач наблюдал за мной с усмешкой, закончилось все быстро.

Я посмотрел на него и он понял, вынул мой портсигар и протянул мне. Я погладил именной предмет, открыл там было ровно десять сигар.

— Это максимум, что вам сейчас можно в день, было задето легкое, мы подлатали, но рисковать не стоит, — сказал он.

— Спасибо вам за все доктор, вы прекрасный врач и очень хороший человек, — искренне поблагодарил его.

— И вам спасибо за те деньги, что подарили, мне как раз не хватало на новую машину, — он улыбнулся — а больнице еще на многое.

Мы вышли и потихоньку шли к выходу из корпуса, больные что были вокруг, мне к счастью не узнавали. Выйдя на улицу подошли к лавочкам и присели. Я достал сигару он дал прикурить, затянулся какой кайф, голова закружилась, приятно так легко.

Да, быть живым хорошо, главное кости целы, а мясо нарастим, так говорил инструктор по физ подготовке у нас, в десантном училище.

За корпусом, на дороге послышался шум моторов.

— Похоже это за вами. Последнее еще, если малейшее недомогание, кашель, слабость давление сразу звоните лично мне, вот моя визитка, это не шутка Владимир Валерьевич, — серьезно сказал он.

— Я вас понял, — ответил я и посмотрев на визитку добавил — Андрей Константинович.

Мы пожали руки, я остался сидеть, он ушел в корпус. Надо же такой молодой, а уже заслуженный профессор, академик.

Перед корпусом остановился знакомый лимузин майбах, выскочила Юлька и понеслась в корпус за ней понесся Петр.

Вышли вместе с врачом он указал где я сижу они видимо поблагодарили и пошли ко мне.

Я затянулся последний раз и встал, слегка покачиваясь медленно пошел им навстречу.

Юля все ускоряла шаг, пока не перешла на легкий бег, я отстранено подумал — броситься на шею свалимся вместе. Но она остановилась передо мной, провела ладонью по щеке небритой, обняла и прижалась к губам, что-то пытаясь шептать.

Подошел Петр с радостной улыбкой кивнул мне, чувствую хочет пошутить на тему моего вида, но сдерживается.

Мы не спеша пошли к машинам, пока еще молча, так же молча сели и не спеша поехали.

— Куда едем? — спросил Юльку.

— Домой, в городскую квартиру, приедем буду тебя кормить, поить, ублажать, — улыбнулась она обняла и прошептала — полтора месяца назад у тебя родился сын.

У меня дыхание перехватило, я еще не осознал до конца, но где-то в душе понял — все изменилось, и я сам, и жизнь вокруг меня и мои цели, все стало другим.