Спасатель
Шрифт:
— А чего тут думать? Они же были в каюте десантников, вот там пусть и будут. Правда, там каюта человек на тридцать… Надо подумать.
— Вот и подумай пока. Вечером сбор в кают-компании, а потом отдых, минимум шесть часов сна. Это приказ, на всякий случай. Мне надо, чтобы экипаж был отдохнувшим в полёте. На стоянке и искины за всем присмотрят. Договорились?
— Есть, капитан.
Кер вышел, а я занял своё кресло и задумался. Придуманная мной комбинация была на грани нарушения законов империи Аратан. Причём серьёзных законов, за нарушение которых по голове не погладят. Не зря существовал запрет на продажу новых технологий в миры, не входящие в Содружество. Были уже такие прецеденты раньше и заканчивались они плохо как для этих миров, так и для Содружества.
Конечно, с одной стороны, продаваться будет брошенное оборудование, которое принадлежит тому, кто его найдёт. Но здесь была одна тонкость: использовать такое оборудование мог персонал, который имел нейросети и базы знаний по использованию этого оборудования. То есть должны были совпасть все три части головоломки: корабли, нейросети и базы знаний. И даже если корабли можно найти на местах боёв и как-то восстановить, то сами нейросети и базы можно взять только в Содружестве. Как это сделать и не погореть на этом? Это стоило обдумать серьёзно.
Из раздумий меня вывел голос Боцмана:
— Капитан, Эрл Янг с женой на борту, направляются в медотсек.
— Спасибо, Боцман. Я сейчас тоже туда подойду, — сказал я, вставая из кресла.
В итоге в медотсек я вошёл через минуту после Эрла и успел как раз к знакомству с Гансом и Кионом. Познакомился и я, жену Эрла звали Клари. Это была высокая симпатичная женщина, на лице которой оставила свой след сильная боль. Она старалась держаться уверенно и спокойно, но у неё не очень хорошо это получалось.
На её месте я бы тоже нервничал, прекрасно понимая, что, по сути, это её последняя надежда.
— Эрл, я тоже медик. Поэтому давайте я сам займусь вашей женой. Ганс, проводи Ирту и Киона в кают-компанию и предложи чего-нибудь выпить. Хорошо?
Когда они вышли я сказал:
— Клари, не нужно нервничать. Мы сделаем всё, что возможно, а можем мы много, поверьте. Проходите к той капсуле, — я указал на серебристую капсулу регенератора. — Полностью раздевайтесь, одежду сложите в шкафчик. Сбоку, видите? Да, мы отвернёмся. Когда будете готовы, ложитесь в капсулу и ничего не бойтесь. Всё, я отворачиваюсь.
Мы с Эрлом отвернулись и буквально через минуты две я услышал:
— Я готова.
— Отлично, — сказал я, отдавая мысленную команду. Крышка реаниматора плавно закрылась, начался процесс диагностики.
— Идём, подойдём поближе, Эрл. Я вам всё расскажу.
Мы подошли к капсуле, и я начал комментировать диагностические сообщение, появляющиеся на встроенном экране.
— Смотрите, сейчас идёт процесс сканирования и диагностики. На этом этапе берутся образцы клеток, делаются анализы крови, плазмы, ДНК. Это делается для того, чтобы в дальнейшем, когда будет установлен диагноз, правильно подобрать медицинские препараты. А то неправильные препараты не только могут замедлить выздоровление, но и нанести вред другим органам. В это же время диагностический блок проводит сравнение текущего состояния организма с моделью, построенной на основании информации из ДНК. Все расхождения отмечаются и в дальнейшем оператор может принять решение, какие изменения считать «неправильными» и подлежащими исправлению. К тому же проверяется и сама структура ДНК, так как, к сожалению, ещё встречаются генетические заболевания или повреждение ДНК, например, от радиации.
— Вы, наверное, должны чувствовать себя богом, при таких возможностях?
— Что вы, мы все дети бога, по крайней мере, так утверждает религия моей планеты. Но давайте не будем отвлекаться, как раз процесс первичной диагностики завершён. Смотрите, ваши врачи были правы в одном: процесс метастаз уже начался, но начался недавно, пока непоправимого вреда нет. Так что через восемь часов получите обратно вашу жену полностью здоровой.
— А сколько это будет стоить? Поймите меня правильно, я не богатый человек…
— Эрл, я же говорил, что мы договоримся. Боцман, рассчитай стоимость лечения
на основании первичной диагностики.— Стоимость потраченных расходных материалов для медкапсулы ориентировочно составит восемнадцать кредитов, энергия полкредита, амортизационный износ капсулы пять кредитов. Итого 23,5 кредита.
— Всего?! — Эрл был потрясён.
— Да, это не самый сложный случай. Вот если бы органы были сильно повреждены, то тогда пришлось бы их выращивать. А это могло бы потребовать применения регенерона, который стоит тысячу кредитов за килограмм. Его расход примерно полкило регенерона на килограмм выращенного органа. Вот там сумма была бы другой на порядок.
— Я просто поражён. Я знал, что это в мирах империи и Содружества это всё легко лечится, но здесь таких технологий нет и люди продолжают умирать. Даже если найти деньги и как-то добраться в ближайший мир империи, цены, которые запрашивают за такие операции с не-граждан Аратана, просто запредельны.
— А вот об этом давайте поговорим в моей каюте. — Я дал команду и капсула начала лечение, а мы вышли из медотсека и направились в мою каюту.
Пропустив Эрла вперед в каюту, я предложил ему присесть в кресло, а сам прошёл к бару и достал пару стаканов и бутылку с «планетаркой» — пятидесятипроцентной смесь спирта и воды. Плеснув в оба стакана грамм по пятьдесят, я присел в кресло напротив капитана и протянул один стакан ему.
— Давай, за здоровье твоей жены. Чтобы всё у вас было хорошо.
Эрл посмотрел на меня, потом на стакан и залпом выпил. Я последовал его примеру.
— Поговорим? Время у нас есть, — спросил я. — Можешь меня Сашей называть.
— Да, Саша, поговорим. Ты что-то хотел рассказать по поводу лечения в империи.
— Да, Эрл. Ты сам видишь, насколько лечение может быть недорогим. Я планирую открыть клинику на Кейнри, вместе с Кионом. Мы уже с ним договорились, осталось решить юридические тонкости. Это, как ты понимаешь, соседняя система, то есть совсем рядом, даже по меркам Фронтира.
— Это будет выгодное дело, но зачем ты мне это рассказываешь?
— Понимаешь, Эрл… Имея интересы на Кейнри, я просто обязан знать, что происходит рядом. И в этом как раз ты и твои коллеги могут мне помочь.
— Ты предлагаешь мне взятку? — Эрл начал было возмущаться.
— Зачем же так резко? Я предлагаю сделку. Я предлагаю тебе, твоим друзьям, сослуживцам и их родственникам медицинское обслуживание по себестоимости, без накручивания цен. А вы просто смотрите, чтобы со стороны вашей системы моим предприятиям ничего не угрожало. Ничего такого, что может быть трактовано как нарушение присяги и закона. Просто немного внимания, и всё. Я заявляю под протокол, что ничего противозаконного не будет. Кстати, я могу помочь и с нейросетями и всем остальным. Цены, правда, будут подороже, но не дороже, чем в империи. Остальным местным жителям я тоже буду предоставлять медицинские услуги, но там уже будет коммерческая цена. Всё-таки это бизнес, а не благотворительность.
Я встал, взял бутылку и разлил ещё грамм по пятьдесят.
— Ну, что ты надумал? Поговоришь со своими?
— Конечно, поговорю.
— Ну, давай ещё по чуть-чуть.
— А скажи мне, Саша, — спросил Эрл, — зачем тебе это всё надо? Я так понимаю, денег у тебя хватает и без этого геморроя с клиникой. Мог бы жить себе в империи припеваючи. Или я чего-то не понимаю?
— Не всё можно деньгами измерить. Ты вот сейчас был на здоровье жены зациклен. И это правильно, потому что неправильно, если тебе пофиг, когда твои близкие страдают. И тебе было не до денег, не до карьеры. Правильно? Да сиди, сиди. Я и сам могу ответить — по тебе видно. Вот и я. Не привык я просто сидеть и ничего не делать, понимаешь? Ещё два месяца назад я был диким гораздо больше, чем все вы здесь. Меня тупо, банально украли работорговцы, но мне повезло не просто выскользнуть, но и заработать при этом. Вот оттуда и всё это богатство. — Я обвёл рукой вокруг. — Я и подумал. В империи и Содружестве всё и так хорошо. Полечу-ка я во Фронтир, поработаю спасателем… Может, и я кого спасу. И вот я здесь.