Спасение души

Я на мгновение отвожу взгляд вдаль, останавливаясь на правде.

— Моя жизнь была хуже смертного приговора, — я вздыхаю и продолжаю, желая рассказать ей о своем прошлом. — Моих родителей обвинили в мятеже много лет назад, и, чтобы спасти их головы, я пожертвовал своей жизнью, чтобы служить правящему королю. Каждый день мне приходилось бороться со своими инстинктами перерезать ему горло при каждом его приказе, с которым я не соглашался. Но на кону стояли жизни моих родителей.

Я вспоминаю все команды, которые мне приходилось выполнять, и некоторые из них были настолько плохими, что я не мог спать сутками. Только одна вещь помогла сделать жизнь чьей-то марионетки более сносной.

— Но дочь того же короля стала спасательным кругом. Первый человек, который сделал жизнь в этой адской дыре не такой уж плохой. Она стала кем-то, о ком я действительно заботился, как будто она была сестрой, которой у меня никогда не было.

Я снова смотрю на Элиру, и она с интересом наблюдает за мной, ловя каждое слово, когда я рассказываю больше, чем она просила. Я улыбаюсь ей, радуясь, что она хочет узнать обо мне побольше.

Пожав плечами, я продолжаю.

— После этого жизнь стала лучше, и я почувствовал, каково это — снова быть свободным мужчиной и иметь друзей, которые значат для меня очень много. Но все равно чего-то не хватало, я просто не мог понять, чего именно.

Она наклоняет голову, мягко улыбаясь.

— Может быть, это — что-то было кем-то?

Судорожно сглатывая, я стискиваю челюсти и киваю.

— Думаю, что да.

Между нами воцаряется уютное молчание, но затем я спрашиваю:

— На что была похожа твоя жизнь?

Она делает приятный и медленный вдох, отводя взгляд в сторону.

— Моя жизнь… — она замолкает, кажется, на мгновение погружаясь в воспоминания, прежде чем посмотреть мне в глаза. — Моя жизнь закончилась давным-давно, — тихо говорит она.

Я заправляю выбившуюся прядь волос ей за ухо, ожидая продолжения.

— Моя семья погибла, когда я была маленькой, когда на нашу маленькую деревню напали. Я спряталась, пытаясь удержать своего младшего брата рядом с собой, пока наши родители ссорились, но он выбежал к ним с широко раскрытыми для объятий руками.

Она судорожно сглатывает.

— Он не понимал опасности, и все произошло так быстро.

Она вздыхает, качая головой.

— Итак, моя жизнь была… одинокой. Я жила вдали от какой-либо деревни, опасаясь очередного набега, и просто позволяла дням проходить незаметно, пока я училась заботиться о себе сама.

Она кладет свою маленькую ручку мне на подбородок, позволяя пальчикам зарыться в бороду.

— Вот почему я ждала и стояла здесь в одиночестве; это для меня не ново. Но надежда встретить свою вторую половинку, знание, что я никогда больше не буду одинока, и наличие кого-то, о ком я могу искренне заботиться, делает все это стоящим того.

Ее глаза смотрят в мои, ее грудь поднимается и опускается быстрее.

Повинуясь чистому инстинкту, я наклоняю голову, слегка прижимаясь губами к ее губам. Она никогда теперь не будет одинока, только не со мной. Она судорожно втягивает воздух, прежде чем приподняться на цыпочки, чтобы крепче прижаться своим ртом к моему.

Одно это заставляет меня зарычать и провести языком по складке ее губ, прося впустить меня. Но мне не нужно просить, потому что одним движением она уже охотно открывается для меня. Переплетая ее язык с моим, углубляя поцелуй, по мере того как мы все отчаяннее нуждаемся друг в друге.

Я потерялся в ней.

Наши руки тянут друг друга за одежду, по мере того как эта связь становится все крепче. Каким-то образом я прижал ее спиной к дереву, и я так далеко зашел, что не знаю, как мы здесь оказались. Моя рука хватает ее за колено, подтягивая его вверх, когда подол ее платья тоже задирается, и я прижимаю свой твердый член к ее центру. И, черт возьми, она мокрая. Единственная преграда — это мои брюки и тонкий обрывок кружева, прикрывающий ее.

Она раскачивается по всей длине моего тела, пока я набухаю по швам, и наши зубы лязгают, когда я пожираю ее. Но я отстраняюсь, едва касаясь губами ее губ, пока мы дышим в унисон.

— Не здесь, — вырываюсь я. — Мне нужно, чтобы ты была распростертая, влажная и готовая на кровати для меня в наш первый раз. Где никто не сможет увидеть, что принадлежит мне и что я планирую с тобой сделать.

Мои пальцы собственнически сжимают ее бедро, мне нравится ощущение того, что я сжимаю в руке ее шелковистую кожу.

Она наклоняется вперед, прижимаясь губами к моей груди.

— Тогда позже ты сделаешь со мной все как ты захочешь, а после… — кончик ее указательного пальца игриво касается моей рубашки. — Я смогу сделать с тобой все как сама пожелаю.

Глубокий стон срывается с моих губ на протяжном вдохе.

— Ты сведешь меня в могилу.

— Тогда хорошо, что ты уже мертв.

Черт. В таком случае она может убивать меня снова и снова целую вечность.

Его секреты были неизвестны,

Пока тени оставались его домом.

Остался один в вогнутом пространстве, созданном им самим.

Правдивости его слов я начал страстно желать.

Обман всегда танцевал со мной в темноте,

Пока он не подлетел и не оставил свой след.

— Али Стюббе