Спасение: Невысказанное

Его ум коснулся ее и у него появилось такое сильное ощущение Елены, даже сильнее, чем приходило через их связь. Ему было нужно погрузиться в нее, свернуться внутри ее естества. Там было горе, и страсть - и, резко, подавляющее чувство от Елены снимающее все ограничения. Дэймон отстранился, как если бы он обжегся. Он попытался закрыть свой разум, чтобы дать ей некоторую приватность. Это как поместить свое тело в другого человека, но у обоих были свои глаза.

Тем не менее, образы и эмоции приходили через их связь. Разочарование. Беспокойство. Страх. И глубокое, болезненное чувство потери. Картинка кинжала Стефана с рукоятью из слоновой кости, зажатого в окровавленной руке Деймона, пришла к нему о Елены, и он поморщился. Кинжал принадлежал ей так же как и Деймону.

– Я должен был взять его, - сказал он ей тихо.

– Я знаю, - вернулось к нему сразу, и вместе с этим волна скорби и любви. Она была разорвана на части внутри, но она была там. Он все еще был ее. Дэймон сделал большой глоток, позволяя крови Елены, печали Елены, любви Елены, заполнить его еще раз.

Глава 5

– Но Деймон в порядке?
– спросил Алалик, его вилка остановилась на полпути ко рту.

– Деймон всегда в порядке, - быстро сказала Мередит.

Это было не совсем правдой, конечно - Деймон умирал однажды - но так много всего происходило в закусочной, куда привел ее Аларик, что она не могла сосредоточиться на их разговоре. Аларик думал, что было бы прекрасно для них устроить реальную ночь- свидание, но Мередит не была уверена, что в состоянии справиться с толпой.

Официантка поставила с их стороны - картофель, сливочный шпинат, салат - и Мередит вздрогнула. Это было одно из ее любимых блюд, но оно пахло отвратительно, приторно, как от гнилой растительности. Хотя сама официантка пахла восхитительно тепло, солено и спело. Мередит отвела глаза и сделала крошечный глоток ледяной воды. Она постоянно мучилась от жажды в эти дни, но если она выпивала слишком много воды, ее тошнило. Это было не то, чего хотело ее тело.

Она сделала глубокий вдох и сконцентрировалась. "Я сильнее этого", сказала она себе. Она не питалась даже животными. Если она выпьет кровь, вампир внутри нее выиграет, побеждая настоящую Мередит. Слезы покалывали в уголках ее глаз, и она снова сделала глоток воды. Вампир никогда не должен стать ей настоящей. Должен быть способ исправить это.

Позади нее упали тарелки и Мередит подпрыгнула. Она слышала двадцать разных разговоров, перекрывающих друг друга - почему ты думаешь, что это плохая идея; я лучше найму сиделку и дам ей знать; клиент не всегда прав; вы знаете, что я имею ввиду; я не думаю, что она настолько привлекательна, как думает; мы пытаемся и пытаемся; вы видели предварительный обзор; не картофель, а рис; хорошо; зачем ты пришел - они все продолжались и продолжались, не давая возможности сосредоточиться. Раздался внезапный, хриплый взрыв смеха за столом в углу и Мередит снова вздрогнула. Если это было то, как вампиры познают мир, она не знала, как им вообще удавалось сосредоточиться.

И запахи. Половина из них была тошнотворной - еда, цветочные духи, суровые чистящие средства, которые они использовали для ковра - но теплый, живой запах других посетителей, был дразнящим.

Здесь было слишком светло. Мередит прижала руку к виску.

– С тобой все в порядке?
– спросил Аларик, его золотисто-карие глаза выглядели теплыми и обеспокоенными.
– Я думал это отвлечет нас от того, что происходит.

Решительно Мередит резко перевела свое внимание прочь от тревожного медицинского разговора за третьим дальним столом.

– У меня все отлично, - ответила она, заставив себя улыбнуться.
– Ты прав, это хорошая ночь вдали от всего этого.

Она не могла рассказать ему. Каждый раз, когда она пыталась открыть рот и довериться Аларику, единственному человеку во всем мире, которого она любит, она чувствовала, как грубая рука сжимала ее легкие, оставив ее затаившей дыхание и молчаливой. Он был для нее таким далеким. Она была охотником, который влечет за собой опасность. Ей пришлось убить собственного брата, и это травмировало ее, сделав ее злой и молчаливой. Юридическая школа съедала так много ее времени и энергии. Она была встревоженной и ей было трудно угодить. Они пережили все это, но это - другое. Она собиралась это исправить, так или иначе. Он никогда не должен узнать об этом.

Аларик улыбнулся.

– Попробуй свой стейк, - предложил он.
– Достаточно непрожаренный для тебя?

Она нерешительно взяла вилку и нож и нарезала его. Ей всегда нравились непрожаренные стейки. Он был красным и сочным внутри, почти кровавым. Она была так голодна. И Аларик наблюдал за ней наморщив лоб, с озабоченной гримасой. Мередит отрезала кусок мяса и положила его в рот.

Желчь поднялась в ее горле и Мередит подавила рвотный порыв. Это было ужасно , как будто она надкусила что-то гнилое. Делая вид, что вытирает губы, Мередит выплюнула кусок в салфетку и нерешительно улыбнулась Аларику. Ей казалось, будто ее рот покрыт гнилью и она пыталась незаметно очистить зубы языком.

Она видела, как Деймон ел человеческую пищу, по крайней мере сто раз. Не очень много, но он, казалось, наслаждался ей. Даже если она была совсем другой теперь, почему она не могла есть?

Мередит выпрямила плечи и напомнила себе, что она была сильной. Она могла бороться с этим. Если наука смогла заставить ее так себя чувствовать, значит наука должна смочь исправить это.

Она пошла туда, где работает Джек, но он отсутствовал, в операционную вошла другая группа. Она не отважилась испытать номер телефона и адрес на визитке, которую он дал ей.

Аларик что-то говорил, весело жестикулируя с одной стороны, съев свой большой стейк. Мередит моргнула и попыталась улыбнуться и кивнуть. Она совершенно не слышала его, его голос заглушали миллионы шумов вокруг них и путаница ароматов, заполняющая ее нос.

В особенности запах Аларика, теплый и свежий. Она снова слышала его сердце, которое неуклонно стучало в ее ушах, ее собственное сердце ускорилось, чтобы подходить ему. Ее клыки медленно начали удлиняться, и Мередит зажат рот на замок. Она не могла отвести взгляд от горла, на котором были сухожилия и вены. Она представила, как перепрыгивает стол и ее клыки погружаются в него. Она почти могла почувствовать удовлетворение от того, как бы ее зубы вонзаются в плоть Аларика.

Мередит с трудом сглотнула и закрыла глаза. Я должна исправить это, отчаянно думала она.

***

Мяч аккуратно скользил по кеглям, сбивая их в идеальном ударе.

– Вауу!
– закричала Жасмин.
– Я чемпион!
– Ее длинные темные локоны взлетели вокруг нее, когда она развернула руки, поднятые в победной позе.

– Да, ты потрясающая, - сказал Мэтт, закатывая глаза.
– Хотя, я все еще выигрываю.

– Как это возможно?
– сказала Жасмин с притворным удивлением, смотря на табло над полосой.
– Ты жульничаешь?

Мэтт засмеялся.

– Как я мог жульничать?
– спросил он.
– Я качу мяч, мяч сбивает кегли, компьютер считает сколько я сбил. У меня пять страйков, а у тебя один. Не будь раздраженной проигравшей.

Жасмин подняла бровь.

– Все, кого ты знаешь, волшебные. Бонни и Елена могут заколдовать табло в любое время.

– Я повторяю. Раздраженная. Проигравшая.
– сказал Мэтт, улыбаясь ей, восхищаясь румянцем ее щек и широкими, яркими глазами. Ее кудри полетели свободно и дико по плечам и Мэтт просто хотел зарыться лицом в них, вдыхать мятно-цитрусовый аромат ее шампуня.