Спасение

— Мне хочется плакать.

Его взгляд из абсолютно пустого превратился в теплый.

— Тогда поплачь, Chiquita.

— Бобби сказал мне не ломаться.

— Бобби — идиот-мачо.

Он отпустил мою челюсть, скользнул пальцами мне в волосы и притянул мою голову к своей груди. Я обхватила его обеими руками за талию, он только той, что была свободна, второй по-прежнему прижимая мою голову к своей груди.

Я сделала глубокий вдох. Пару раз он прерывался, но я не заплакала.

Мы простояли так, держась друг за друга, довольно долго.

Затем я кое-что поняла, нечто невероятно хорошее и пугающе плохое.

Эдди был моим якорем. Я была лодкой, которую швыряло по морю в ужасный шторм, жаждавший поглотить меня, а Эдди удерживал меня в безопасности.

Как такое произошло?

Я моталась по морям двадцать восемь лет, привыкла плавать по волнам в одиночку, вычерпывая воду, как сумасшедшая дура.

Когда я успела привыкнуть к этому якорю?

А что, если этот якорь оборвется?

Дерьмо и проклятье.

Бобби был прав, я не могла сломаться.

Мне надо продолжать вычерпывать воду и нельзя привыкать к якорю.

— Мама и Лотти скоро приедут, — сказала я в грудь Эдди.

— Carina…

Я подняла голову, держась за талию Эдди, немного отстранилась и посмотрела на него.

— Я должна пойти туда и поговорить с ними. Узнать, что скажут врачи.

Он пристально посмотрел на меня, а затем, наконец, произнес:

— Ты в этом не одна.

Я попыталась отстраниться, но он притянул меня обратно, крепко обняв.

— Джет, ты не одна.

Я кивнула и попыталась улыбнуться.

Ничего не получилось.

Он взял мое лицо в ладони и прикоснулся к губами к моим губам.

— Я в порядке, — прошептала я.

Его губы дернулись, но совсем не весело, очень-очень не весело.

— Ты такая врушка.

Глава 25

Чили

К тому времени, как мы добрались до приемного отделения, мама, Дейзи, Текс, Ада и Лотти уже были там. Им сказали, что папа в операционной. Вот и все, больше ничего. Теперь началась игра в ожидание.

Эдди достал из заднего кармана свой значок, прицепил его к поясу и пошел в регистратуру, чтобы узнать, сможет ли получить больше ответов.

Я поймала пристальные взгляды, остановившиеся на пятнах крови на моих джинсах, затем мама шагнула вперед и обняла меня одной рукой, Лотти присоединилась к нам, и мы сбились в группку Макалистеров.

Затем вокруг нас сомкнулись мощные руки Текса, Дейзи протиснулась в них, увлекая за собой Аду.

Текс, Дейзи и Ада давали единственное, что могли, поскольку не были хирургами, медсестрами или чудотворцами, они давали утешение, и мы приняли его.

К нам вернулся Эдди, Текс его заметил, и мы разошлись. Эдди задействовал Удержание Женщины в стиле Эдди и прямо проинформировал:

— Огнестрельные ранения были получены прошлой ночью, и их следовало обработать, ножевые ранения более свежие. Он потерял много крови, а Ловкач нанес еще больше травм. Выглядит не очень хорошо.

Я обрадовалась, что он сказал все прямо. Я хотела знать правду, и это говорило о многом, что он доверял мне достаточно, чтобы сказать ее, хотя из глаз Лотти покатились слезы.

Через несколько минут вошла Инди с печеньем, которое она испекла накануне вечером. За ней следовала Элли с картонным поддоном, уставленным стаканчиками с латте, которое сварила Джейн.

Они положили начало парада посетителей.

После нескольких маминых звонков появились Трикси, Лавонн и Медведь. Лавонн и Трикси расположились, как часовые, рядом с мамой, а Медведь сидел один, обхватив голову руками, вероятно, дважды подумав о своем выборе карьеры бездельника.

В один момент мимо промчались Вэнс и Мэтт, кивнув мне в знак приветствия, чтобы перекинуться парой слов с Бобби и Эдди, затем также стремительно исчезли.

Через некоторое время Дейзи ушла, забрав с собой Аду и Трикси, и вернулась с полными пакетами гамбургеров и картонными поддонами с напитками.

Дейзи протянула мне гамбургер со словами:

— Ничто так не говорит о «больничной приемной», как жирная картошка фри и гамбургер с сыром.

Я сомневалась, что закусочная с бургерами захочет использовать такой слоган в своей следующей рекламной кампании.

Появился Ли, и Инди немедленно подошла к нему. Эдди стоял рядом со мной, он схватил меня за руку и подвел к Ли.

— Привет, — тихо сказал Ли, затем, я не шучу, обнял меня за талию и поцеловал в висок, прямо над повязкой, которая все еще оставалась на своем месте.

— Привет, — ответила я, когда он меня отпустил. Его глаза излучали тепло и обеспокоенность, и я подумала, что, может, он не такой уж и пугающий.

Он посмотрел на Эдди, тепло и обеспокоенность из его глаз исчезли, и я решила, что, вероятно, ошиблась.

— Мы взяли Ловкача.

Мы с Эдди замерли.

— Ты везешь его сюда? — спросил Эдди.

Ли один раз качнул головой.

— Он в комнате ожидания. Нам нужно задать ему еще несколько вопросов, а потом мы отвезем его в участок.

Я не знала, что это за комната ожидания, но мне показалось, что это не самое веселое место. Я не слишком жалела Ловкача. Пусть это делало меня плохим человеком, но я совсем не чувствовала себя виноватой.

Эдди, казалось, не испытал счастья от заявления Ли, но, по всей видимости, смирился, будто такое случилось не в первый раз.

Ли перевел взгляд на меня.

— Он забыл о твоем отце, и больше никогда не свяжется ни с кем из твоей семьи.

Я не знала, забыл ли Ловкач о папе потому, что выбил из него все дерьмо и ранил его, или потому, что его заставил забыть о нем Ли. Я решила не спрашивать, главным образом из-за выражения лица Ли, которое не располагало к обсуждению.

— Он заключил союз с Винсом, — продолжил Ли. — Винс убедил его, что у них одна цель, а Ловкач на тот момент искал поддержки, поэтому его не пришлось долго убеждать. Вот почему Винс был той ночью у Ширлин.