Спасенные

Им пришлось трижды закладывать дом, чтобы общество продолжало свою деятельность, когда пожертвований не хватало, однако к 2006 году финансовое положение «Отповеди» стало стабильным. Донна работала на общество восемьдесят часов в неделю, что поставило крест на ее карьере художника. В конце концов она стала получать зарплату в «Отповеди». Тим с успехом вырезал из дерева фигурки домашних любимцев, однако, занимаясь делами общества по сорок часов в неделю, был очень ограничен во времени. В следующем году он согласился получать за свою работу в «Отповеди» небольшую зарплату.

С самого начала они пристально следили за ходом судебного процесса против Вика, размышляя над тем, как могут в этом деле помочь. В начале июня, шесть недель спустя после первого обыска на Мунлайт-роуд, Рейнолдс услышала, что Общество защиты животных предложило свою помощь в обследовании собак. Она ликовала. Она работала с Обществом защиты животных по ликвидации последствий урагана «Катрина». Тогда «Отповедь» занималась спасением сотен собак, брошенных или потерявшихся во время шторма. Тим и Донна применяли свой обычный подход, спасая самых лучших и усыпляя тех, кто страдал или был неадекватен. Рейнолдс чувствовала, что благодаря такому подходу они снискали уважение Общества защиты животных и федеральных властей и доказали, что они не малодушные любители, неспособные принимать жесткие решения.

Услышав новости об инициативе Общества, Рейнолдс бросилась к компьютеру и принялась за составление заявки. На девяти страницах она изложила историю создания своей команды, ее успехи в адаптации животных, результаты ее деятельность и предложила кандидатов для помощи в судебном деле. В конце Рейнолдс описала свой план по оценке каждой из собак Вика. Она была уверена, что кого-то из них можно спасти, если у них будет шанс и если они не проведут слишком много времени в приюте. Рейнолдс закончила работу в 5 часов утра и отослала письмо.

Тишина. Ответа она не получила. Но она не сдалась. Когда делом занялись федеральные органы, она просматривала все, что имело отношение к расследованию, и наткнулась на имя Майка Джилла. Сделав копию своей заявки, она послала ее на его адрес. Джилл получил письмо примерно в то время, когда проводил консультации с Доктором Зетом о судьбе собак. Удивленный схожестью подхода, предлагаемого «Отповедью», он передал письмо Завистовски. Доктор Зет, никогда не встречавший Донну и Тима, был, однако, осведомлен об их работе и поэтому, составляя список экспертов-кинологов, включил в него и их.

Теперь, через восемь лет, за которые им удалось спасти более четырехсот питбулей, Донна Рейнолдс и Тим Рейсер направлялись на заседание правительственных органов, чтобы войти в секретный комитет экспертов, созданный для исследования жертв самого громкого в истории дела об организации собачьих боев.

17

Назначая первую встречу собранной им команды экспертов, Стив Завистовски чувствовал себя героем какого-то фильма. Хотя встреча проходила в неприметном конференц-зале отеля «Редиссон» на окраине города, в ней дежурили вооруженные федеральные агенты.

Подписка о неразглашении была дана, и федеральные маршалы [7] дожидались у входа, чтобы проводить команду.

Такого Доктор Зет не ожидал. Он очень старался не возлагать на это дело больших ожиданий. Он определил для себя цифру 10 процентов. Он верил в животных. Он изучал их возможности и проверял пределы этих возможностей. Он был свидетелем того, что они могли творить чудеса. В начале встречи он думал, что, если им удастся спасти 10 процентов животных, это будет замечательный результат.

7

Сотрудники министерства юстиции, обеспечивающие деятельность судебных органов, розыск и арест преступников, борьбу с терроризмом.

Их было сорок девять. Во время первого обыска полицейские изъяли пятьдесят одну собаку. Позднее две собаки умерли в приюте, и никто не знает, как и почему. Видимо, никто этого так и не узнает. Однако 10 процентов от сорока девяти составляли пять собак, и Доктор Зет очень на них надеялся.

Он не был одинок в своих оценках. В самолете по пути в Ричмонд Рейнолдс и Рейсер также остановились на цифре «пять». Они надеялись, что смогут найти пять адекватных, способных к работе и адаптации собак. Никто из присутствующих на заседании не надеялся, что таких собак будет больше, а некоторые даже сомневались, что они вообще найдутся. Они не могли забыть слова президента и исполнительного директора Общества защиты животных Уэйна Пейселла: «Наши сотрудники оценили этих собак. Это одни из самых злобных собак в нашей стране…»

К этим словам стоило прислушаться в свете той огласки, какую получило дело Вика. Неожиданности должны быть исключены. Этих собак будут хвалить, бояться, писать о них, следить за ними на протяжении нескольких лет. Они создадут прецедент, установят границы возможного и невозможного не только для питбулей, спасенных с бойцовских рингов, но и для питбулей как породы в целом.

Общественный резонанс помог вызволить собак Вика, однако сейчас он мог обернуться против них. Правда заключается в том, что большинство людей боится питбулей. У представителей этой породы имеется репутация неуправляемых и кровожадных монстров, готовых в любой момент напасть на кого угодно по причине и без.

Однако история породы свидетельствует об обратном. Прародителями питбулей стали собаки, которых несколько веков назад использовали для травли крупных животных: оленей, кабанов, медведей. На английских фермах и в лавках мясников они превратились в рабочих собак, которых стали называть бульдогами (они отличались от современных английских бульдогов). В те кровожадные времена питбули ценились за то, что могли вцепиться в нос свинье, корове или быку и висеть на нем, пока не подойдет фермер и не убьет животное. Самые лучшие собаки обладали сильной шеей, широкой пастью с небольшим недокусом и широким носом, которым дышали, вися на скотине. Поскольку фермеры и мясники старались скрещивать лучших собак, эти черты наследовались и закреплялись.

Позднее люди стали устраивать травлю быков или медведей собаками на потеху публике. Могли ли маленькие свирепые собаки победить огромного могучего противника, вцепившись ему в морду и не отпуская? Зрители держали пари и делали ставки. Упрямые бульдоги то выходили победителями, то погибали, а само зрелище приобретало все большую популярность. Однако в 1835 году травли быков и медведей были запрещены.

Поскольку публика жаждала зрелищ, собак стали натравливать друг на друга. Но агрессии в отношении друг друга бульдоги не проявляли. Тогда к ним прилили кровь терьеров. Этих маленьких собак выводили для ловли крыс и других грызунов. Терьеров отличает большая подвижность, темперамент и привычка преследовать и нападать на других животных.

Так появился стаффордширский бультерьер, мускулистая энергичная собака с мощной челюстью и шеей, обладающая сильной волей и инстинктом преследования. Это были прирожденные бойцы, но не только. Эти собаки по-прежнему работали бок о бок с фермерами, по-прежнему охраняли дом и играли с детьми во дворе.

Популярность собачьих боев росла, и собак отбирали специально для этой цели. Самые лучшие бойцы, самые агрессивные и умелые скрещивались друг с другом, чтобы получить и закрепить нужные черты в следующих поколениях. Однако насколько в собаках развивалась агрессия к соплеменникам, настолько поощрялась послушность человеку. Люди, занимающиеся собачьими боями, присутствуют в ринге во время схватки, и порой им приходится разнимать собак или направлять их в разгар драки, но собаки не должны проявлять агрессию по отношению к человеку. Собаки, которые становятся исключением, немедленно усыпляются или не допускаются в разведение.