Спаси и сохрани любовь

– Инесса, да я же пошутил, – прошептал Гришанков и, дернув Инессу за челку, скрылся за дверью. Из-за двери послышался жеребячий смех. А здорово Гришанков пошутил. Инесса вся обомлела от страха, даже поджилки завибрировали. Женские амбиции будут, пожалуй, покруче мужских. На пути к высокому социальному статусу придется пережить многое. А на такие шутки и приколы лучше не обращать внимания. Привыкнуть надо. И еще нужно научиться делать красивое и достойное лицо. Как у японцев. Как у Ирины Хакамады. Инесса представила свое лицо с раскосыми глазами и усмехнулась. Она вспомнила предвыборную речь женщины в стиле вамп: «Я успею все за один срок, а потом спокойно передам власть тому, кого изберет общество. Мне кажется, что это будет красивый мужчина с голубыми глазами и абсолютно русский. А мы, полуяпонцы, сделаем первую черную работу». Мужчины равнодушно расступились, пропустили женщину вперед, Хакамада поднялась по социальной лестнице. Только почему она называет себя во множественном лице – «мы»? «Мы – полуяпонцы»? Ирина почему-то согласна сделать первую, но ужасно черную работу. Это какую же? Инесса задумалась. Ей тоже придется пахать за двоих, за себя и за Гришанкова. Был бы Коля руководителем проекта, можно было лежать на диване и плевать в потолок. Ленивая женщина во всем ленива. Даже в любви. Коля пошутил, а Инесса подумала плохо о Сергее. Что это, женская глупость? Испугалась и взвалила все страхи на плечи дорогого человека, дескать, пусть разгребает. В любви такие номера не проходят. Это же не цирк. Любовь – взаимное чувство. Хакамаде хорошо. Она предлагает мужчинам царский престол, не сдерживая благородного порыва души. От глупых мыслей у Инессы разболелась голова. Нет, аспирин пустой голове не помощник. Таблетками не залечишь дурные помыслы. Лучше заняться аутотренингом. Выставка пройдет отлично. Отлично. Отлично. Отлично. Инесса набрала номер Брюзгина. «Вне зоны действия сети...» Убить мало эту женщину. Вот нашла себе работу – сидит где-то далеко, всем недоступная, до нее не добраться, и говорит, говорит, говорит, что необходимый до зарезу абонент является в эту минуту абсолютно недосягаемым. От противного женского голоса Веткину немножко затошнило, эта женщина кого угодно с ума сведет. Нужно спуститься в кафе, но сейчас там много народу. Все ушли на обед, в офисе пусто. «Схожу, когда все вернутся. Побуду одна. Немного помечтаю. Вдруг Бобылев сегодня приедет ко мне, ох, черт, а у меня белья нет подходящего. Вообще-то мне очень идет спортивное белье. Оно многим идет, спорт делает любую девушку прелестной и сексуальной. Нет, не пойдет, спортивное белье очень удобное, но оно абсолютно не супер. Совсем не катит для любовного свидания. Его не подашь в виде сладкого и острого зрелища», – в этом месте Инесса покраснела. Было немножко стыдно, нашла время для сексуальных фантазий. В офисе пусто – сотрудники отдела усиленно питаются. «А если Бобылев останется у меня на ночь? Не буду же я спать при нем во фланелевой пижаме? Просто бред какой-то – фланелевая пижама. Надо успеть заскочить в магазин белья – купить атласную пижаму. С другой стороны, Бобылев за мной совсем не ухаживал. Мы ни разу не были с ним в кафе. И в ресторане не были. Даже не выпили по дежурной чашечке кофе. Мы вообще ничего не пили и не ели за одним столом. И вдруг какая-то пижама... Ничего между нами не было – ни свиданий, ни ресторанов, ни лыжных прогулок. Одни взгляды и работа. Могу ли я позволить остаться у себя Бобылеву, если он не предпринял ни одной попытки за мной поухаживать. Я для него верный товарищ, друг, радистка Кэт. Не более. Но я имею право оставить у себя мужчину на ночь. Хотя бы для морального успокоения девичьей чести. Ко всем приходят мужчины, а ко мне нет почему-то. Кстати, я совсем не знаю Сергея в быту, вдруг он начнет говорить пошлости во время свидания? Или рассказывать грязные анекдоты? Терпеть не могу пошляков. Может быть, он сварливый и скаредный. Считает мелочь, чтобы, не дай бог, не выдать случайно чуть больше чаевых официанту, чем положено по прейскуранту. Нет, Бобылев не такой. Тогда во время свидания обязательно случится что-нибудь со мной. Я оскандалюсь, к примеру, оболью невзначай платье красным вином. Или подавлюсь рыбной косточкой – что тогда мне делать? Ну, от рыбы и вина откажусь, вообще есть ничего не стану. На всякий случай, чтобы ненароком не подавиться», – испуганно отмахнулась от страшного видения Веткина. Виртуальное свидание затушевалось, обросло мелочами, потеряв наивное содержание. Кружевные трусики, пролитое вино и проглоченная кость окончательно испортили настроение. Инесса забыла, что свидание с Бобылевым происходит в ее воображении. Наконец усилием воли она остановила поток бесплодных мыслей, нельзя думать о плохом, так недолго разрушить свою мечту. Если суждено сбыться мечте, она сбудется. И свидание состоится. И оно непременно станет необычайным и удивительным. При чем здесь белье? Стринги какие-то? И всякая другая чепуха. «Ведь в тот момент, когда я увижу Сергея, я забуду свое имя, фамилию, день, когда я родилась, мне не до этого будет. Я, кажется, превратилась в глупую наседку. Длительное совместное существование с Гришанковым в одном помещении вылепило из меня отличную курицу. Я погрязла в трусах и обыденщине. Нужно разобраться в себе: хочу ли я этого свидания, нужно ли мне оно, не превратится ли моя любовь в поденщину?» – злилась на себя Инесса. Она нервно постукивала костяшками пальцев по столу. Со стороны могло показаться, что девушка основательно зависла на карьере, мечтая о взлете на звездный Олимп. А у нее в голове сплошные глупости, любовь и всякая другая дребедень. Инесса окончательно запуталась в мысленных коллизиях, звонко чихнула, высморкалась и сразу успокоилась. Сексуальные настроения улетучились вместе с салфеткой, ловко скатанной в тугой комочек и запуленной в урну. И аспирин не понадобился. Пора приниматься за работу. За время безделья скопилась масса дел, самых разных и противоречивых. Мужчину можно удивить силой ума и характера, поразив его воображение каким-нибудь волевым решением. Не трусами соблазняют мужчин современные девушки, нет. С одного наскока они берут неприступные крепости своим интеллектом, делами, креативом. На выставке Инесса должна повысить свое материальное благополучие. Она искренне считала, что высокий доход мигом вознесет ее к вершине. И тогда Бобылев оценит ее усилия. Но если он узнает о ловких делишках Веткиной, сразу уволит. И без дополнительных источников информации. Сергей не станет выслушивать сплетни, он выше обыденности. Бобылев самостоятельно принимал решение о выдвижении Инессы, единолично и уволит. Он поступит так даже в том случае, если совет директоров в полном составе вступится за сотрудника компании Инессу Веткину. Никакие уговоры не помогут. Бобылев категорически запретил всем работникам «Планеты» зарабатывать в других компаниях. Издал приказ, копия висит на стене в рамочке. Можно еще разок-другой взглянуть, чтобы не только прочитать, но и выучить наизусть. Приказ – всем приказам приказ. Он одновременно уведомляет и запрещает, предупреждает и предостерегает. И даже повелевает. Вот и вся любовь, Инесса Веткина, в этом приказе и шелковые трусики-стринги, и атласные пижамы, и даже вино с рыбкой – на сладкое.

Придется отказаться от предложения Голубенко, пока еще есть время. А Норкин сам отстанет. Он трусливый, как заяц. Нет, уже поздно. Душа продана. У входа в «Планету» стоит кабриолет. Такой хорошенький и с перламутром – будь он неладен. Мобильный вдруг недовольно закрякал.

– Инесса, – примирительно прошептала трубка.

Сегодня день всеобщего примирения. В Егоровой проснулась совесть. Долго же она отсыпалась.

– Ну, я, – сказала Инесса.

– Веткина, а я замуж выхожу, – прошипела трубка.

– За кого? – Инесса вздохнула, придется, видимо, покупать новое платье.

Егорова гостей зазывает, подыскивает свидетелей предстоящего позора. И хочет, чтобы одной из них стала Инесса Веткина.

– За Колю, конечно, – изумилась трубка и разразилась сумасшедшим хохотом.

Трубка разрывалась от безумного хохота, а Веткина смотрела на нее как на удава.

– Егорова, ты шутишь? Скажи немедленно, что ты пошутила, – металлическим голосом Инесса потребовала от подруги ответа за содержание разговора.

Побольше металла в голосе, побольше иронии, сарказма, вдруг поможет – и предстоящий брак распадется, так и не начавшись. И не нужно будет покупать новое платье, и без того старые девать некуда, шкаф битком набит вещами.

– Ничего не пошутила, – бурно запротестовала Егорова, – Коля меня уже с мамой познакомил.

Ну и дела! Кругом гололед, зима в разгаре, а снега до сих пор не видно и не слышно. Наверное, Колина мама поскользнулась и сломала себе хрупкую косточку тазобедренного сустава, поэтому она не возражает против женитьбы своего солнышка. Мама слегла, ей срочно требуется уход и сиделка – домашняя и привычная. Колина мама в этот раз маху дала. Ошибочка вышла. Из Егоровой не выйдет сиделки. Ни плохой, ни хорошей.

– Егорова, ты опять вводишь меня в заблуждение? – спросила Инесса, придав голосу начальственные нотки.

Можно было, разумеется, сказать гораздо проще, дескать, врешь ты все, Егорова. Мозги всем пудришь, помириться со мной желаешь. Плохо тебе без любимой подруги. Ну, давай помиримся, и дело с концом, а плохой свадьбе не бывать. Лучше век в девушках просидеть, чем за маминого Колю замуж выходить. Но ничего такого Инесса не сказала. Она ждала. И дождалась.

– Ничего я не ввожу, – обиделась Егорова, – Инесса, ты придешь на свадьбу? Коля хочет, чтобы ты была свидетельницей.

Гришанков правильно расставил метки: если Инесса не придет на свадьбу, тогда Блинова взорвет Дворец бракосочетаний, а Егорова сбежит от жениха. А заодно всем гостям достанется на чай с десертом.

– А кто будет свидетелем? – спросила Инесса.

Просто так спросила, ей никакого не было дела до того, кто там будет свидетелем. Веткина уже решила, что не пойдет на свадьбу. Самое противное в жизни – чужая свадьба. Это еще хуже, чем собственные похороны. Но Инесса опасалась говорить о своем решении Егоровой. Ни к чему человека расстраивать впустую. Пусть сидит и радуется. Ей немного осталось, Маринка еще вволю наплачется со своим Колей.

– А свидетелем будет... будет... – тянула время противная Егорова, – свидетелем будет сам Бобылев.

Простосердечная Егорова не просто воскликнула, Маринка будто пробила брешь в ледяной проруби. Инесса похолодела. В самую пору обмороку случиться. Душа замерла. Это знак свыше. Вообще-то души не было, это ее остатки бунтовали. Хотя к чему бунтовать, вполне естественное дело, что Бобылев будет свидетелем на Колиной свадьбе. Сергей и Гришанков – одноклассники. Когда-то они вместе учились в первом классе, потом их пути-дорожки разошлись, а дружба осталась. С тех мальчишеских пор Бобылев благоволит Гришанкову и не скрывает от публики своей благосклонности. Судьба невзначай подбросила Инессе подарок. Сю-ю-юрприз-з!

– Когда свадьба? – спросила Веткина.

Все свадьбы совершаются на небесах. Но только через три месяца. А за квартал много воды утечет. Незаметно наступит май, зацветет черемуха, сирень. С Ладоги хлынет ледовая лава. Подует северный ветер и разгонит влюбленный жар. Ладожский ветер самый суровый, он непременно задует искру любви. За это время Егорова очнется и что-нибудь предпримет, что-нибудь экстремальное – сожжет свадебное платье, отравит Колю, найдет себе другого жениха. И ведь именно последнее обстоятельство самое страшное. А с Колей ничего не случится, на его жизнь и безопасность Маринка не покусится, с ним она ничего не сделает, не любит потому что.

– В марте, – выпалила Маринка.

Всего через месяц. Бракосочетание состоится чрезвычайно скоро. Егоровская трубка заглохла, видимо, производственный брак.

Аспирину Инессе Веткиной, срочно! Где аспирин? Нет, аспирин не поможет. Почему сотрудники отдела где-то болтаются? Обед давно закончился. Хотя они тоже не помощники, от них еще хуже станет, чем от аспирина. Инессе срочно требовалось конфиденциальное лицо, нужно было обсудить сверхсекретную информацию. С кем поделиться радостью, друзей полон бизнес-центр, а поговорить не с кем. Что с людьми происходит? И вдруг самое что ни на есть конфиденциальное лицо неожиданно появилось перед изумленными глазами Веткиной. Хоть стой, хоть падай. В офис вошла Катя Блинова и тяжело плюхнулась на стул. Блинова две недели находилась в вынужденном отпуске, а вернулась после отлучки еще больше погрузневшая, чем была раньше, до отпуска. Инесса разозлилась, глядя на изможденное лицо и печальные глаза бывшей подруги. Разве можно с ней делиться сокровенным, сразу всем растрезвонит. Кажется, Кате самой срочно требовался психоаналитик, предпочтительно бесплатный, лет тридцати. Блинова выглядела как обычно, а глаза у нее заплыли из-за того, что Катя любит покушать, она даже ночью встает и тайно съедает весь холодильник, целиком, вместе с морозильной камерой. Веткина однажды пригрозила Кате, что сделает замок на холодильнике, а ключ выбросит в Неву. Не помогло. Угроза не подействовала. Блинова по-прежнему продолжает поглощать по ночам котлеты и жирные щи с мозговой костью. Тут любой распухнет как шар.

– Инесса, ты знаешь новость? – радостно воскликнула Блинова. И чему она радуется, дура окаянная? Подруги уже полгода не разговаривали, а поссорились из-за чепухи, «чепухой» был, как водится, Коля. Все разговоры о мужчинах девушки «Планеты» называли исключительно этим словом. Из-за «чепухи» вспыхивали ссоры, разражались конфликты, зачастую переходящие в долготекущие войны. С начала зимы бывшие подруги старательно делали вид, что вообще не знакомы, а имена забыли. Веткина плотно сомкнула губы, да, разумеется, уже оповещена, всем известно, что тебя выкинули на помойку, Блинова. Но вслух Инесса ничего не сказала. Пусть Катя первой начнет трудный разговор.

– Слащева назначили председателем совета директоров «Планеты», – торжественно произнесла Блинова и тупо замолчала.

А Инесса медленно сползла со стула. Вот это новость, всем новостям новость. Это вам не свадьба Гришанкова и Егоровой. Умеет все-таки Блинова нагадить ближнему. У нее талант на гадости. Они с Колей Гришанковым два сапога пара. Оба великие мастера на разные выдумки. Из них вышла бы отличная семейка. Председателем совета директоров с самого первого дня существования «Планеты» был Бобылев. Он главный мозг корпорации. Заодно ее хозяин и безраздельный собственник. Оказывается, не все так просто в российском бизнесе. И главного хозяина могут подсидеть. Верные соратники наступают на пятки. Конкуренты внутри корпорации высунули острые жала. Тяжелое дыхание разносится по всем этажам бизнес-центра. Инесса остро ощутила веяние грядущих перемен. Что-то дальше будет?