Спаси мою бабушку, волк

Так и бродила тенью весь день, не зная, чем себя занять.

Мои мысли крутились вокруг Вадима. Местные намекали, что я его женщина. Удивляло, что все обо мне знают и о нем все знают, а, кажется, что он точно не отсюда.

Чем сильнее темнело, тем тревожнее мне было.

Я уже направилась к своему домику. Тут явно ложились спать пораньше. Бабульки рассказывали, что бывают и ночные гуляния, но сейчас еще прохладно, не сезон для этого.

Открыла дверь, но дернулась, услышав вой в лесу.

Можно было подумать, что это кто-то из местных мужчин-волков, но в этом вое было столько грусти.

Он звал меня.

Любимый!

Глава 38.

Вадим

Сегодня дядя снова вызвал меня на разговор. Что-то не понравилось мне, как ускользали его глаза от моего прямого взгляда.

Оказалось, что он просто соскучился и ничего нового сообщить не хочет.

– Зачем тогда звал? Мне нужно встретить Лизу с работы. Я думал у тебя есть новости о вожаке и его потомстве.

– Нет, Валенсия пока не разродилась, но вот-вот.

– Он говорил обо мне? Что он говорил о Лизе?

– Говорил, вспоминал, скучает по-отцовски, – дядя хитро на меня глянул, намекая, что моего возвращения уже ждут.

– Не разделяю его чувств, уж извините, – внутри очень неприятно заскребло, будто моему волку срочно понадобилось вырваться. Подавил это чувство, но заторопился. – Прости, у меня нет времени для праздных разговоров.

Развернулся и ушел.

Волк внутри уже не просто скреб, он метался, рычал, торопил. Телефон Лизы отозвался неприятным голосом, сообщая, что любимая не в сети.

Может, она как раз на парковке, там связь блокируют бетонные блоки.

Ворвался в каменное пространство и зарычал.

Нет ее здесь. Но была. И не одна!

Ну дядя, прохвост, я тебе этого не прощу. Специально отвлек меня, пока ее увозили.

Знакомые запахи. Клан. Еще и запах прилизанного. Может, конечно, он был здесь позже, но почему-то мне так не кажется.

Отправился по его следу. Похоже он поднялся обратно в свою стеклянную коробку. И как тут могло нравится Лизе? Все ужасно воняет химией и пластиком. А еще лицемерием и подчинением.

Тенью проскочил мимо охраны. Людей в здании было мало. Без труда нашел прилизанного. Тот побелел, когда увидел меня в своем кабинете.

– Что ты тут делаешь? – он вскочил со своего места и постарался отпрыгнуть подальше, но уперся в стену.

Да, маловат кабинетик для такого умника. Это же надо было додуматься продать свою невесту, хоть и бывшую. В его кабинете чувствовалось столько разных неприятных запахов. Кровь, грязные деньги, пот, страх.

Как мерзко.

И как Лизу угораздило с ним связаться?

– Хотел узнать, где ее браслет, – намеренно спокойно произнес я.

– Ты совсем рехнулся, неандерталец, что ты несешь? Какой браслет?

– Верни и отделаешься только больничкой, – я подошел близко, в нос ударил его страх. Фу, кислятина. Трогать эту гадость не хочется, но придется. В воспитательных целях.

Сверкнул глазами, и этот урод тут же полез в карман и отдал шаманскую безделушку, которая все же работала. Пока Лиза ее носила, ее не трогали.

Значит, надо добраться до нее, вернуть браслет и помочь сбежать.

Сам останусь в клане в залог ее свободы.

Хотелось разорвать этого гада. И как он только узнал. И зачем Лиза отдала ему браслет.

Ммм, женский запах на шнурке и страх был именно этой женщины здесь, в тухлом кабинетике. Тогда понятно, Лиза не ему отдала браслет? Просил же не снимать.

Выходил из офиса уже не скрываясь, бросил на ходу, чтобы вызвали скорую. А то сдохнет еще прилизанный.

Быстро заскочил к Лизе домой, предупредил бабулю, чтобы не волновалась. Но ее разве проведешь? Слушая мои россказни о том, что Лизу отправили в командировку, а я еду к ней, затряслась вся, но взяла себя в руки, поджала губы, стараясь остановить трясущийся подбородок, и серьезно сказала: «Вадим, будьте осторожны. Понапрасну не рискуйте. Я буду ждать вас!»

К утру добрался до знакомого с детства леса, но заявляться в клан не торопился. Они и так прекрасно чуют, что я тут.

Ждал, пока кто-нибудь явится на переговоры. Принюхивался, пытаясь уловить любимый запах. Да, она точно там. Ее неуловимая сладость четко ощущалась среди терпких, стойких запахов.

К ночи все-таки дождался делегации. Судя по облику зверя, они настроены говорить серьезно.

Отлично, мне тоже есть, что им сказать.

Вожак прислал четверых, самых матерых. Будет сложно, но я сейчас злой до такой степени, что разорву и гранитную плиту голыми руками.

Подходите, поговорим.

Драка выдалась славной, бок продрали сильно, лапу сломали, по морде надавали тоже прилично, но я в сознании, а самые сильные волки клана Северских лежат под деревом аккуратной кучкой. Пусть скажут спасибо, что не убил, хотя жажда крови в какой-то момент стала непреодолимой.

Но не стал. Не для того я выгрызал себе свободу, чтобы убивать.

Попросят, подлатаю потом, если не успеет зажить само. Все равно придется идти в клан и оставаться пока там. Сейчас я уже не смогу сразиться с несколькими. Силы кончаются.

Завыл от бессилия. Лиза!

Когда подошел к жилищам, меня уже встречали. Видимо осознали, наконец, что я не готов играть в эти игры. Я на пределе.

Вожак вышел вперед, и я отметил то, как он постарел. Но еще очень силен, держится ровно, смотрит прямо, но без усмешки.

– Давно не виделись, сын! Какими судьбами к нам? Неужели надоело скитаться и ты вернулся, поджав хвост, – его слова не вязались с его серьезным взглядом.

Неужели дядя прав, и вожаку приходится играть роль. Но это не оправдывает его, мать не вернуть, и во всем виноват только он.

– Игнат, что прикажешь? – спросил один из приближенных.

Отец сощурил и без того узкие темные глаза, поджал тонкие губы.

– Вадим! – в пространство ворвался крик Лизы, а потом и она сама.

Она прорывалась ко мне сквозь толпу, ее пропустили, стоило вожаку кивнуть.

– Вадим! – она с разбегу влетела в мои объятия, но тут же в ужасе отпрянула. – Ты ранен! Ох, что с твоей рукой? А лицо! Ты весь в крови! – в родных глазах блеснули слезы и отчаянная решимость.

Она развернулась к вожаку и шагнула вперед. Моя смелая девочка.